Культя - [46]
Диазепам, 2–5 мг, кратковременный курс. Депрессант, типа. Или бетаблокираторы — от пальпитаций и симптомов типа одышки, учащенного сердцебиения, дрожи в конечностях, страха, головокружения. Или долговременный курс: трициклические антидепрессанты типа имипрамина.
Или: как объяснял в клинике один престарелый хиппи, приступы паники вызываются расстройством деятельности «читта» (ета орган восприятия и познания) и называются в аюрведической медицине «читта-удвега». Ето расстройство вызывает дисбаланс энергии «вата», отчего происходит дрожь, страх, головокружение и т. п. В таких случаях помогает массаж марма-точек головы джиотишматическим маслом и абхьянгой, с использованием вата-балансирующего ашвагандха-брамического масла. Или вино на травах, «Сарасватариштха», облегчающее боль. Слишком уж ты подсел на западную химию, чувак, говорил етот старый дряхлый хиппи. Освободи свою душу… уж кто бы говорил, у самого руки как сухие ветки, меньше надо было героином колоться.
Или: да забей, все ето дерьмо — страх и боль — ето просто жизнь, таков уж этот говенный мир, эта ебаная жизнь, если б мы не боялись, то давно уже погибли бы. Ети приступы паники — очередное, что нам надо преодолеть, очередной ужас, который надо побороть, и я его поборю, бля. Нам с воробьями и воронами етот ужас победить как нечего делать. Мы с ним разделаемся как повар с картошкой.
Так, теперь я проголодался. Голоден как волк, если точнее. А дома у меня куча дел: разложить покупки, проверить, как там Чарли, выдать ему сельдерея и ласки, выбрать какой-нибудь овощ к ужину, приготовить ужин, съесть ужин. Потом принять ванну и посмотреть телик. Может, звякнуть Перри, пускай придет, перекинемся в карты или еще что. И все ето придется делать одной рукой, бля. Все получается вдвое дольше.
Попробуйте одной рукой раздать карты для «рамми», увидите, сколько времени вам потребуется. Попробуйте держать карты. Попробуйте тасовать, бля.
А вот я научился, бля. Я все еще жив. Меня ничем не победить, ничем не побороть.
Оставляю на столике деньги за кофе, говорю «пока» официантке, беру сумку с продуктами и ухожу. Небо все чернеет, но дождь никак не начинается. Хорошо. Если удастся добраться домой до начала дождя, все будет хорошо; тогда я до конца жизни буду жить как нельзя лучше.
Шаг 9: Мы постарались, где можно, загладить нашу вину перед другими людьми, кроме тех случаев, когда это повредило бы им или кому-то еще. Да, мы взяли себя, дрожащих, за шкирку, блеющие мешки тел, кто без зубов кто без глаза кто без руки ноги бля и все без искорки или без блеска или чего у нас там когда-то было, и произнесли таким голосом, как будто пепел сыплется, что хотим попросить прощения. А отражения смеялись или рыдали или то и другое сразу а в пустом небе рокотало и больше ничего и тогда мы поняли что любая попытка загладить вину безнадежно далека от цели, и нам вечно барахтаться в стыде вине и раскаянии. Выброшенные на дальний беззвездный берег подсвеченный красным и быть нам тут навеки одиночками, нам самим и любому, кого мы хоть раз в жизни коснулись, блуждать тут вечно, бесцельно. Вечно эти «вечно». Вечно эти безумные крайности.
В машине
Даррен фальшиво напевает из репертуара «Банды гончих»[41]:
— Мы с табою детка два зверя потных, так давай как в передаче «В мире животных», ииищоооораз. Мы с табою детка два зверя потных, так давай как в передаче «В мире животных», ииищоооораз. Мы с табою детка…
Одну и ту же строчку, снова и снова. Алистеру это начинает действовать на нервы. Он показывает на дорожный знак, сообщающий, что им осталось всего семь миль до пункта назначения, и говорит с акцентом наподобие дяди Тома:
— Почитай что прибыли, масса. Хвала Господу.
Даррен перестает петь.
— Какого черта ты так разговариваешь?
— Как?
— Как будто ты из ямайской банды.
— Да не, я… я тока хотел, ну, пошутить, что ли.
— Смари, братан. Я про всякую там ебаную ямайку слышать не хочу, бля.
— А я про них и не говорил.
— Ну вот и не говори, бля. Слыхал ту историю? Про руки, типа?
— Не-а.
— Всего пару недель назад. Знаешь, есть такой чувак, Плоский зовут?
— Это такой, жутко тощий, и голова плоская?
— Он самый, ага. Его…
— Я ему велик толкнул.
— А?
— Этому Плоскому, я ему толкнул велик. За полтинник, горный велик, типа. Это был моего дядьки велик, но дядька решил продать, потому как у него прямая кишка выпала, и вот он отдал велик мне, а я его толкнул.
— За полтинник?
— Угу.
— Неплохо.
— Да я знаю. А мне почти ничё не досталось.
— Короче, у Плоского есть младший брат, лет шестнадцать ему, работает велокурьером. И вот две недели назад его вызвали…
— Небось, на том самом велике. Потому что у него…
— Слушай, заткнись уже и дай рассказать, ага? Ёптыть, Алистер, ты все равно как таракан в ухе. Зудишь и зудишь. Заткнись и дай рассказать чё я хочу, поэл? Вдруг да поймешь чё-нить.
Алистер пожимает плечами, шмыгает носом и затыкается. Даррен глядит на него три долгих секунды, потом опять устремляет взгляд на дорогу и продолжает:
— Младший брат Плоского. Велокурьер, на велосипеде, который, может, был твоего дядьки, пока у того очко не вывалилось, и тогда он отдал велик тебе, а ты его толкнул. Попустило?
Десять НЕЛЬЗЯ в Неаполе:НЕЛЬЗЯ брать такси в аэропорту, не зная точного маршрута.НЕЛЬЗЯ бродить по темным переулкам в районах, не предназначенных для туристов.НЕЛЬЗЯ переходить улицы так, как неаполитанцы, — чтобы научиться этому, требуется целая жизнь!НЕЛЬЗЯ возвращаться к прежней возлюбленной. В одну реку дважды ие войти!НЕЛЬЗЯ использовать свой убогий итальянский — если вы в состоянии заказать пиццу, это не значит, что способны правильно понять неаполитанца.НЕЛЬЗЯ воображать себя героем боевика — вы всего лишь в отпуске.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Что происходит с Лили, Журка не может взять в толк. «Мог бы додуматься собственным умом», — отвечает она на прямой вопрос. А ведь раньше ничего не скрывала, секретов меж ними не было, оба были прямы и честны. Как-то эта таинственность связана со смешными юбками и неудобными туфлями, которые Лили вдруг взялась носить, но как именно — Журке невдомёк.Главным героям Кристиана Гречо по тринадцать. Они чувствуют, что с детством вот-вот придётся распрощаться, но ещё не понимают, какой окажется новая, подростковая жизнь.
Ирина Ефимова – автор нескольких сборников стихов и прозы, публиковалась в периодических изданиях. В данной книге представлено «Избранное» – повесть-хроника, рассказы, поэмы и переводы с немецкого языка сонетов Р.-М.Рильке.
Сборник «Озеро стихий» включает в себя следующие рассказы: «Храбрый страус», «Закат», «Что волнует зебр?», «Озеро стихий» и «Ценности жизни». В этих рассказах описывается жизнь человека, его счастливые дни или же переживания. Помимо человеческого бытия в сборнике отображается животный мир и его загадки.Небольшие истории, похожие на притчи, – о людях, о зверях – повествуют о самых нужных и важных человеческих качествах. О доброте, храбрости и, конечно, дружбе и взаимной поддержке. Их герои радуются, грустят и дарят читателю светлую улыбку.
Установленный в России начиная с 1991 года господином Ельциным единоличный режим правления страной, лишивший граждан основных экономических, а также социальных прав и свобод, приобрел черты, характерные для организованного преступного сообщества.Причины этого явления и его последствия можно понять, проследив на страницах романа «Выбор» историю простых граждан нашей страны на отрезке времени с 1989-го по 1996 год.Воспитанные советским режимом в духе коллективизма граждане и в мыслях не допускали, что средства массовой информации, подконтрольные государству, могут бесстыдно лгать.В таких условиях простому человеку надлежало сделать свой выбор: остаться приверженным идеалам добра и справедливости или пополнить новоявленную стаю, где «человек человеку – волк».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.