Культура Исландии - [58]

Еще больше распространены в Исландии сказки о людях, которые якобы живут в необитаемой части страны, или о так называемых утилегуманнах (útilegumaður, от liggja úti «спать под открытым небом» и leggjast út «бежать с родины»). Еще в древности рассказывалось о людях, которые, будучи объявлены на тинге вне закона, скрывались от преследования своих врагов в необитаемых местностях Исландии. В «Саге о Греттире» рассказывается о том, как Греттир — один из самых популярных персонажей «саг об исландцах» — скрывался таким образом в продолжение пятнадцати лет, много раз меняя свое убежище. Образ такого объявленного вне закона и скрывающегося от своих врагов встречается и в других «сагах об исландцах», и он несомненно имел реальную основу. Случаи бегства в глубь страны с целью избежать наказания за преступление бывали и позднее. Так, Фьятла-Эйвинд, или Эйвинд с Гор, который в середине XVIII в., скрываясь от преследования за воровство, в продолжение двадцати лет жил со своей женой Хатлой в разных необитаемых местностях, кое-как перебиваясь в лачуге из камней и кормясь в основном кражей скота, — это несомненно историческое лицо. Слухи о таких случаях преобразились в народной традиции в сказки о людях, которые живут богато и счастливо в каких-то долинах в глубине Исландии. Уже в «Саге о Греттире» рассказывается о подобной долине. Вера в существование утилегуманнов была очень распространена еще в XIX в., и сказки о них возникали до самого недавнего времени.

В сказках об утилегуманнах действующие лица всегда происходят из конкретных долин и хуторов, и действие в этих сказках локализуется в конкретных местностях. В сказках этих — вся Исландия и особенно та огромная пустыня, которая начинается сразу за «последним хутором» и которая знакома каждому исландцу. Обычно сказка об утилегуманнах начинается с того, что кто-то поехал в горы, то ли в поисках пасущихся там овец, то ли для сбора исландского мха, то ли в торговую поездку поперек страны, и на хейди, пустынном плоскогорье, его застиг туман, и он заблудился в горах, другими словами — попал в те дали, которые в ясные дни виднеются на горизонте и кажутся тогда такими манящими, такими фантастически красивыми, что естественно было связать их с мечтой о жизни, непохожей на ту, которую влачили исландские крестьяне на своих насиженных местах.

Пейзаж в Исландии, несмотря на суровость ее природы, нередко поразительно красочен, например, когда в ясный октябрьский день ивовый и березовый кустарник — его много в некоторых долинах — весь золотой, ягодник — в основном голубика, ее много по склонам гор — малиновый, вереск — лиловый, а завядшая трава — оранжево-бурая. Не менее красочны в солнечную погоду бугры лавы, сплошь поросшие пушистым мхом матово-зеленого цвета, или голые рыжие плиты лавы, покрытые разноцветными пятнами, или реки и озера, когда с их холодно-синей глади взмывают стаи белых лебедей. Но ничто не может сравниться с исландской солнечной далью: краски у нее такие нежные и чистые, что и назвать их невозможно.

Исландский пейзаж вообще фантастичен, и это, конечно, сыграло в развитии исландской живописи не меньшую роль, чем в развитии фольклорной традиции. Несмотря на то, что живопись начала развиваться в Исландии совсем недавно, в Рейкьявике очень много живописцев, постоянно устраиваются выставки живописи, и в квартирах исландцев всегда есть картины отечественных художников или репродукции с них. Живопись начала развиваться в Исландии, конечно, с горного пейзажа. Крупнейший исландский живописец Аусгрим Йоунссон открыл фантастическую красочность исландских гор. В Рейкьявике есть музей его произведений. Йоуханнес Кярваль, другой крупнейший исландский живописец, открыл фантастику исландских лавовых полей. Его лавовые пейзажи, будучи вполне реалистичными, в то же время граничат с абстрактной живописью. В исландском пейзаже деревья, поля, сады и вообще живая природа играют такую ничтожную роль, а лава и базальт с их причудливыми и как бы абстрактными очертаниями — такую большую роль, что понятным становится, почему исландская живопись так быстро перешла от пейзажа к абстракционизму и так долго на нем задержалась.

Сказочная долина, где живут утилегуманны, тоже фантастична. Она всегда зеленая. Посредине нее — река. В долине пасется много скота, и он крупнее и жирнее, чем в обитаемых местностях Исландии. Молоко у коров утилегуманнов гуще, чем обычно. Дома большие и красивые. Сами утилегуманны большого роста и очень сильные. Девушки у них красивые. В некоторых сказках утилегуманны — разбойники. Они крадут скот, похищают девушек, убивают всех, кто к ним попадает, иногда даже едят людей. Но часто они оказываются благородными разбойниками. Побежденный в поединке и пощаженный утилегуманн обычно рыцарски отплачивает за то, что ему оставили жизнь. Чаще всего, однако, они просто зажиточные крестьяне. У них есть свои пасторы и сельские общины или целые округи. Иногда они, неузнанные, появляются даже в Рейкьявике, чтобы закупить железо и соль.

В очень многих сказках об утилегуманнах есть романический элемент. На хуторе утилегуманнов пришелец встречает девушку и потом женится на ней. С ее помощью он побеждает хозяев или освобождает ее из их власти. Утилегуманн похищает девушку, но потом щедро одаривает ее родных и мирится с ними. Девушка попадает к утилегуманнам, но бежит с помощью одного из них и выходит за него замуж. Концы в таких романических сказках об утилегуманнах всегда счастливые. В ряде сказок чета утилегуманнов оказывается братом и сестрой, бежавшими от наказания за кровосмешение. Бывают в сказках об утилегуманнах и другие романические причины бегства с родины. В некоторых сказках утилегуманн может вызывать непогоду и болезнь, заманить странника к себе против его воли, обладает напитком, придающим силу, и т. п.