Культ - [12]

Даниил учился в седьмом классе, разумеется, в «единице», которая заслуженно считалась самой приличной из всех восьми школ Северосумска. Приличной она была потому, что тут не насрут в сменную обувь, как запросто могут сделать в жуткой «восьмерке», что располагалась в Слободке. Здесь, опять же в отличие от «восьмерки», не бросят в рюкзак зажженную петарду. Не вставят в перила на лестнице режущей кромкой вверх половину бритвенного лезвия. Не станут драться стульями на уроках. Не накурятся на перемене в туалете «спайсов» до бессознательного состояния. Не бросят дрожжи в унитаз того же самого туалета. Девочки из «единицы», в отличие от тех, что в «восьмерке», не были замечены в съемках любительского порно на камеру мобильного телефона или в том, что поздними вечерами бегают в строительные вагончики в Заселье, где, по слухам, удовлетворяют за раз сразу нескольких изголодавшихся рабочих с далекого Юга. А мальчики из школы № 1, по крайней мере в своем большинстве, не лупят одиноких прохожих на темных улицах. Учителя в «единице» не приходят пьяными на уроки, а директор не бьет по спине учеников метровой линейкой. А еще дети из школы № 1 ждут выпускного с особенным чувством, потому что отправятся после этого учиться в Михайловск, или в Питер, или даже в Москву, а не останутся в тоскливом Северосумске, чтобы перебраться из школы в местное ПТУ. Кроме того, отец Даниила, Петр Маркович Трок, снабдил все классы в школе такими компьютерами, какие не у каждого есть дома; стараниями же мэра города Бориса Саввича Глотова, три младшие дочки которого тоже учились в «единице», на входе дежурил не пропитой пенсионер, а крепкий молодой человек, похожий на спецназовца из приключенческого фильма. Если Даниил и был благодарен за что-то деньгам и статусу своего отца, так это за учебу в «единице». Он здраво оценивал свои данные и понимал, что в любой другой школе, не говоря уже про «восьмерку», ему, худому, низкорослому, лопоухому, рыжему и к тому же в очках, пришлось бы худо. А здесь у него даже были друзья. Ну как друзья – школьные приятели, наверное, так правильнее. Они не тусовались вместе после уроков, у каждого были свои интересы и свои товарищи вне школы, но тут отлично ладили и с удовольствием общались друг с другом. Ночной поход к раскопанной яме был первым случаем, когда они куда-то отправились вчетвером.

Сначала попытки заинтересовать друзей рассказами про неолитическую революцию, наскальную живопись и удивительные массовые захоронения успеха не имели. Вообще-то все трое любили слушать Даниила. Он умел интересно пересказывать прочитанные книги, а читал он действительно много и такого, о чем даже не слышали не только его ровесники, но даже и многие взрослые. В прошлом году он, например, к гордости отца и мамы, осилил «Илиаду», а потом пересказывал ее в школе, подставляя на место героев себя и друзей. В его изложении гомеровский эпос освободился от изрядной доли занудства и стал тем, чем был для современников: ураганным боевиком с элементами эротики и мистических ужасов. Рассказы о яростных драках стенка на стенку с острым железом в руках особенно понравились Максу. Он жил в Слободке, учился до шестого класса в «восьмерке» и перешел в «единицу» лишь потому, что его новый отчим, мужчина серьезный и основательный, работавший прорабом, решил, что парень должен хотя бы днем проводить время с нормальными ребятами, а не с гопниками. Макс и год назад был хорошо физически развит, а сейчас мускулы у него на руках походили на кирпичи, а когда он сгибал локоть, то бицепсы надувались под рубашкой впечатляющими буграми. В «Илиаде» от Даниила Трока он был Аяксом. Роме понравились описания смертей и ранений, он даже нарисовал – очень точно и с подробностями, – как «хрястнула кость, и глаза у Пизандра, выскочив, подле него на кровавую землю упали». Получилось круто. Женю Зотова ничего особенно не впечатлило, но он назвал с десяток компьютерных игр, которые, по его словам, сюжетом напоминали «Илиаду».

Рассказы про каменный век такого интереса не вызвали. Даниил и сам понимал, что изложение фактов про орудия, переселения и причины возникновения культов животных-покровителей звучит уныло, как книга, в которой прочитано уже сорок страниц, а еще никого не убили. Передать свое ощущение древней тайны, головокружительного чувства от мысли про многие тысячелетия не получалось. Про дальний космос или глубоководных чудищ рассказы выходили интереснее.

Все решила неолитическая Венера.

Даниил нашел ее изображение вечером и понял – вот оно, то, что нужно. Лично его больше всего поразило, что у женщины отсутствовало лицо: вместо него на голове была как будто натянута странная круглая шапочка с извилистыми линиями, но он знал, что приятели оценят другое. Даниил скачал фотографию себе в телефон и на следующий день, не дотерпев до перемены, послал ее всем троим прямо во время урока МХК. Эффект был быстрым. Женя на задней парте ухнул от восторга и мгновенно прислал ответное сообщение:

«СИСЬКИ!!!»

От Макса в ответ пришло:

«У Машки на Слободке такие дойки! Зачет!»

Рома, увидевший картинку последним, не выдержал и хохотнул в голос.