Культ Ктулху - [163]
И улыбнуться попробовал, но улыбка не задалась.
– Может, кого-нибудь стоит на подмогу позвать, – сказал я. – Типа руку помощи протянуть, подсобить, знаешь. Многие из нас за честь бы почли…
– Не нужны мне никакие руки, – отрезал он. – И помощи мне не надо.
– Может, Кэрри доктор нужен, – гнул свое я.
– Не нужен, – сказал. – Доктор ей сейчас никакой не поможет.
Вот так вот, мол.
– Ну, – сказал я, – давай хоть я что-нибудь сделаю.
Медленно сказал, ясно, чтобы без непоняток.
– Надо же, чтобы хоть кто-то помогал…
– Не нужна мне никакая помощь, – сказал он и ящик пустой на пол грохнул. – Ничего я ни от кого не хочу.
Почти злой стоял. Я долго глядел на него, но по такому лицу ничего не прочтешь.
– Хорошо, – сказал я, после того как мы минуты две друг на друга пропялились, он на меня, а я на него. – Если ты так хочешь, Джон.
– Да, так я и хочу.
– Ты знаешь, я тебя другом считаю.
– Знаю.
Вот такова была наша беседа в тот день. Я плечами пожал да и ушел. По дороге разок оглянулся: он все так же стоял в дверях молочной да глазами на меня зыркал. А когда отвернулся, я ушел и назад больше не глядел.
Вы когда обо всем этом кумекать будете, понимайте вот что: мы люди сельские и живем одиноко, и обычаи у нас свои. Если Джон хотел в одно рыло смотреть за Кэрри, пока она не умрет, если именно так с ней все и было, то кто я такой – кто мы все такие – чтоб стоять у него на пути. Может показаться дико, но вот так уж у нас все заведено. Мы своими делами занимаемся, а в чужие нос не суем. И если нам помощи не надо, ну что ж, значит, это наши заботы и больше ничьи. Я это в нем понимал. Оно мне совсем не нравилось, но я понимал, да.
Мысль о том, что Кэрри помирать собралась, почти меня раздавила. О том, что я ее больше никогда не увижу. Ужасно про такое думать, вот что я вам скажу. Только дня через два, побившись как следует об эту мысль, я начал подозревать, что, может, тут дело-то нечисто, может, Джон мне всей правды-то не сказал. Вот как-то так сразу я это взял и понял – а потом уже никак эту идею из головы выбросить не мог. Ясно же, что Джон в ту нашу встречу был нервный и весь перепуганный, и вообще сам не свой. Так что, может, как ни крути, а он и вправду чего-то не договаривал.
Может, Кэрри-то совсем и не больна.
Может, все гораздо хуже. Как будто его что-то заставляет вот так странно себя вести. И я решил разобраться, что там да как.
Вечером я сидел на крыльце, на садовых качелях, пинал балду и следил, что там происходит у Джона. Чувствовал я себя с этого подлым и жалким, будто шпион какой, но все равно сидел и смотрел. Когда стемнело, у него остался один только свет в кухне – как всегда.
Иногда, когда что-то идет не так, у организма случается… ну, импульс. Он тебя просто захватывает, и ты ничего не можешь с собой поделать и делаешь первое, что в голову вступило. Просто не можешь не сделать. Вот и со мной так вышло. Ни с того ни с сего я вдруг уже больше не мог сидеть спокойно. Понял, что мне надо идти к Джону домой и типа как проникнуть внутрь и самому посмотреть, как там дела. Хочет он того или нет, и ну его, доверие, к черту. Мне просто необходимо было выяснить, жива ли еще Кэрри, больна ли она и что вообще происходит. Все лучше, чем сидеть тут, на старых качелях, пялиться на свет в кухонном окне и гадать.
Ну, я слез с качелей, спустился с крыльца и двинул к ихнему дому. Желудок мне снова начало крутить от страха, хотя, честно вам сказать, и я сейчас в точности не знаю, чего тогда боялся. Может, просто того, что собирался сделать. Ближе к дому я пошел медленнее. Помню, губы еще стали холодные и липкие, особенно верхняя. Чем ближе я подходил к яркому свету в кухне, тем темнее мне казалось все вокруг. Все той ночью было такое странное и необычное. Накануне дождь шел и все последние недели тоже, а тут небо выдалось такое чистое, такое темное, что звезды повысыпали аж до самого горизонта. Вдалеке виднелись еще дома, в них свет горел, и было совсем непонятно, где звезды, а где окошки – нечасто такое бывает.
Я остановился рядом с калиткой, постоял пару минут и только потом отважился хотя бы на двор зайти. Вот клянусь, до этой ночи понятия не имел, сколько скрипа бывает с одной проклятой старой калитки. В общем, добрался я кое-как до дома, а там согнулся почти что вдвое и шасть к окну: встал тихонечко в уголку и заглянул внутрь.
Там было с непривычки очень светло. Джон сидел один за кухонным столом – смотрел прямиком в окно, но меня точно не видел. Он будто чем-то стукнутый был, как наяву грезил. Головой вот кивнул, потом еще раз, будто кого-то слушал. Между тем в комнате никого больше видно не было.
На лице у Джона было такое несчастное выражение, что я его никогда не забуду; он, кажется, даже плакал. Да на него и смотреть-то было больно.
А потом, сэр, он начал головой эдак качать, типа нет, нет – легонько сначала, потом сильнее, потом совсем сильно, будто с него достаточно, хватит уже. А потом вскочил и даже стул назад, к стене, отшвырнул, и застонал, тихо, потом громче, громче, пока не оказалось, что он уже орет во всю глотку. И еще орет, и еще.
Потом он выбежал из кухни, что-то такое вопя, но ни единого слова я не разобрал.
Третье издание руководства (предыдущие вышли в 2001, 2006 гг.) переработано и дополнено. В книге приведены основополагающие принципы современной клинической диетологии в сочетании с изложением клинических особенностей течения заболеваний и патологических процессов. В основу книги положен собственный опыт авторского коллектива, а также последние достижения отечественной и зарубежной диетологии. Содержание издания объединяет научные аспекты питания больного человека и практические рекомендации по использованию диетотерапии в конкретных ситуациях организации лечебного питания не только в стационаре, но и в амбулаторных условиях.Для диетологов, гастроэнтерологов, терапевтов и студентов старших курсов медицинских вузов.
Этот учебник дает полное представление о современных знаниях в области психологии развития человека. Книга разделена на восемь частей и описывает особенности психологии разных возрастных периодов по следующим векторам: когнитивные особенности, аффективная сфера, мотивационная сфера, поведенческие особенности, особенности «Я-концепции». Особое внимание в книге уделено вопросам возрастной периодизации, детской и подростковой агрессии.Состав авторского коллектива учебника уникален. В работе над ним принимали участие девять докторов и пять кандидатов психологических наук.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Семейное право».Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Семейное право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Налоговое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Налоговое право» в высших и средних учебных заведениях.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Трудовое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Трудовое право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Международные экономические отношения».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Международные экономические отношения» в высших и средних учебных заведениях.
Социальную сеть ВК потрясла череда происшествий. Некто убивает людей, вступая в диалог с удаленного аккаунта. Полиция разводит руками. Убийца — настоящий профессионал. Он не только манипулирует жертвами, но и не оставляет следов. Как ему это удается? Вера узнаёт правду. Вместе со своей подругой она готова дать бой маньяку. Удастся ли ей остановить зло и остаться в живых? От автора: ЛитРПГ — мало. В основном: триллер, детектив, фантастика, также имеются элементы мистики и ужасов. Надеюсь, вам понравится этот "суповой набор")
«Любовное море» — одно лето, ценою в жизнь… Максим растет наглым и пошлым подростком. Но к десятому классу он полностью меняется, превращаясь в настоящего романтика. Парень пытается найти девушку. Только это у него не особо получается. Перед самым окончанием школы он с трудом начинает отношения с «новенькой» Леной. Но после лета полного любви молодым необходимо расстаться на несколько дней. Девушку такая разлука нисколько не пугает. А вот для Макса расставание оборачивается настоящей трагедией. Он столкнется с неразделенной любовью, непониманием общества, предательством и откровенной мистикой. Повзрослев, Макс посвятит свою жизнь поиску ответов, которые окажутся более чем шокирующими. От автора: Это НЕ попсовый, женский роман! Это психологический триллер!
Спасаясь от коллекторов и долгов, Пашка решил скрыться на Алтае. Но вместо Чемала он попал в горную деревню, и обратную дорогу завалил обвал…
Ночной Привратник и Дневной Привратник сидели на площади перед вратами рая и ада, играли в карты и регулировали движение Транзитников, но вдруг им стало скучно…На обложке: картина Никаса Сафронова «Забытые ворота в рай, охраняемые рыцарями».
Итак, здесь зло превращается в добро, добро — в раскаяние, вымысел — в реальность. Успешный фоторепортер становится шантажистом, искореняющим пороки человеческие. Молодой писатель завершает роман, в котором загадочным образом описаны события, происходящие с фотографом. Роман был опубликован в 2006 году в издательстве АСТ под названием «Мертвый фотограф». Теперь, слава богу, права снова принадлежат мне.
Повесть о двух культурах, и двух богах, о людях, ставших чем-то большим, чем просто люди. О седой древности, не желающей уступать место новому миру и о чувствах, способных преодолеть волю богов. Внимание! Текст содержит сцены насилия. Любителям гламура и белых перчаток не рекомендуется!
Вы знаете эту историю. Родственники пытаются справиться со смертью отца семейства. Сын отправляется в суд, чтобы отстоять свое наследство. Другой мучается из-за того, что отец поведал ему на смертном одре. Одна дочь попадает под дурное влияние, другая приносит себя в жертву ради счастья мужа. Это мир политики и прогресса, церковных служителей и верных слуг, аристократов и пышных приемов. Вот только после смерти скорбящие родственники пожирают труп покойного патриарха, а заслуженные члены общества, соблюдая все формальности и ритуалы, должны исполнить свой долг: съесть отпрысков послабее.
Мифы Ктулху. Целая вселенная, созданная величайшим писателем-визионером первой половины XX века – Говардом Филлипсом Лавкрафтом. Вселенная, где путь между миром человеческим и миром Великих Древних – непознаваемых вечных существ, проникнутых безграничной злобой (или полнейшим безразличием?) к смертным – открыт практически постоянно. Вселенная, где идет беспрестанная борьба между Светом и Тьмой. Ибо несть числа Темным Богам, и велика сила Ктулху. Прислушайтесь, и вы услышите его голос. Этот голос звучал в ушах многих талантливых писателей – Роберта Ирвина Говарда и Кларка Эштона Смита, Огюста Дерлета и Лина Картера, Генри Каттнера и Алана Дина Фостера, Колина Уилсона и Рэмси Кэмпбелла, Роберта Блоха и Томаса Лиготти, Стивена Кинга и Нила Геймана, – однако мало кто из них смог передать услышанное столь полно, как признанный мастер литературы ужасов, лауреат Всемирной премии фэнтези и Премии Брэма Стокера за заслуги перед жанром Брайан Ламли.
Взгляните на северную мифологию глазами самого известного сказочника современности!Создание девяти миров, истории о великих богах, искусных мастерах-карликах и могучих великанах, и, конечно, Рагнарёк, Сумерки богов – гибель всего сущего и, одновременно, – возрождение нового времени и человечества: Мастер словно вдыхает новую жизнь в истории седой старины, заставляя читателей с замиранием сердца следить за персонажами скандинавских мифов – восхищаться их подвигами, ужасаться их коварству, вместе с ними горевать и радоваться.Вы читали «АМЕРИКАНСКИХ БОГОВ»? Тогда вам, безусловно, понравятся и «СКАНДИНАВСКИЕ БОГИ»!
«В начале был ужас» — так, наверное, начиналось бы Священное Писание по Ховарду Филлипсу Лавкрафту (1890–1937). «Страх — самое древнее и сильное из человеческих чувств, а самый древний и самый сильный страх — страх неведомого», — констатировал в эссе «Сверхъестественный ужас в литературе» один из самых странных писателей XX в., всеми своими произведениями подтверждая эту тезу.В состав сборника вошли признанные шедевры зловещих фантасмагорий Лавкрафта, в которых столь отчетливо и систематично прослеживаются некоторые доктринальные положения Золотой Зари, что у многих авторитетных комментаторов невольно возникала мысль о некой магической трансконтинентальной инспирации американского писателя тайным орденским знанием.