— Нас можно понять, — продолжала девушка. — Живем одни, среди нечисти. Нет, против хороших оборотней мы ничего не имеем. Вот соседи наши — милейшие лисы. И мыши, с мышами мы дружим. Но когда встретится кто-то незнакомый, тут же никогда не знаешь. А вдруг он людей ест?
— Я не ем, — прохрипел молодой человек, — я очень извиняюсь, что напугал тогда, на тропинке. Не хотел. Но я же тебя потом домой донес! Хотел исправить свою ошибку!
— Это да, конечно. Спасибо большое. Но почему ты решил со мною остаться, пока отец не вернется? И что это за разговоры, «а вдруг тигр вернется, опасно быть одной»? Ты меня за дуру принимаешь?
— Нет, нет, я…
— Что я?
Молодой человек покраснел. Было не ясно, это начинает проступать на щеках тигровая окраска, или же он просто смущен.
— Ты мне просто… понравилась… — признался он.
— Ах, понравилась! И ты решил остаться один на один с одинокой девушкой! Да за кого ты меня принимаешь! Мы люди порядочные!
— Да я ничего такого не стал бы…
— Да, как же! Нет, чтобы сватов прислать…
— А что, ты не против? — Молодой человек удивленно поднял на девушку глаза, даже перестав биться в судорогах на пару секунд.
— Ну, ты мне тогда на дороге тоже понравился, — призналась девушка.
— А отец против не будет? Я же оборотень…
— Да нет, что ты! Он и так боится, что я тут старой девой останусь. Сватаются все мыши да ящерицы, а я все отказываюсь…
Девушка встала из-за стола и, хромая, направилась в угол, к сундукам. Там она достала бутылочку, взяла чашку с водой, и капнула из бутылки пару капель зеленоватой жидкости.
— На, выпей вот это, — сказала она, подойдя к юноше.
Он залпом выпил воду и почти сразу же затих.
— Лучше? — спросила девушка.
— Да… — молодой человек тяжело вздохнул и вытер пот.
— Ну, тогда иди, а то отец скоро вернется.
Молодой человек молча кивнул и, пошатываясь, поднялся на ноги.
Выйдя за порог, он обернулся и сказал:
— Я, это… с родителями поговорю… они не будут против…
Девушка кивнула, улыбнулась, и закрыла дверь.
Молодой человек еще постоял немного, чтобы отдышаться, а затем побежал прочь, на бегу превращаясь в тигра.
* * *
— Я пришла вернуть горшочек, — cказала девочка.
— Какие-то проблемы?
— Да, проблемы. Во-первых, — девочка гневно и невежливо ткнула бабушку в грудь пальцем, — горшочек варит не кашу!
Бабушка смущенно хихикнула.
— Понимаешь, доченька, — сказала она, — я этих горшочков за свою жизнь столько наделала… и все с кашей. Видеть уже эту кашу не могу! Вот я и решила…
Бабушка встала, и кряхтя побрела в к шкафу. Там она достала с полки книжку и направилась обратно, к столу.
— Вот, посмотри, доченька.
Девочка взглянула на книгу. На обложке был нарисован улыбающийся негр в ослепительно белом колпаке.
— Эк-зо-ти-чес-ка-я кух-ня, — прочла бабушка по слогам. — Ведь кашу-то надоело! Вот я и пытаюсь чего поинтереснее приготовить!
— Да, но из-за этого вашего поинтереснее у нас теперь проблемы! — закричала девочка. — Лучше бы уж каша была, по старинке!
— А что случилось-то? — спросила бабушка. — Я ж ничего такого в горшочек не наливала. Там же был томатный суп с креветками с семью специями.
— Вот! Вы же знаете, что за беда с этими самоварящими горшочками! — продолжала возмущаться девочка. — Их же невозможно остановить, не зная слов. «Горшочек вари — горшочек не вари». Была бы каша, все ничего, кашу мы бы съели за неделю-другую. Но креветки! — Девочка глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и продолжила чуть тише, — вы понимаете, обычная история. Я оставила горшочек маме, а мама женщина пожилая, у нее склероз. Она и забыла, как остановить горшочек. А я была в лесу и ничего не знала. Конечно, когда стало вонять креветками, и все птицы и звери побежали на запах, я поняла, в чем дело, но было уже поздно. И теперь весь город так пахнет! Пока ладно, они еще свежие. А что будет через неделю, вы подумали? Это же не каша! Креветки на солнце быстро протухнут! А эти дикие звери, они сбежались со всех сторон. У нас теперь по улице ходят волки и едят креветки. А потом что они будут есть? Людей? И специи! Не знаю, как их выдерживают волки, но есть ваш суп не каждый сможет! Жители вначале обрадовались, набрали себе полные кастрюли, чтобы поесть как следует, так ваш суп такой острый, что его почти никто не осилил. Я, правда, нормально ем. Но я острое люблю.
— Ох ох, девочка, — бабушка, покачала головой, — что ж теперь сделаешь? Ничего. Но вы сами виноваты — нужно осторожнее быть! Горшочек вам не игрушка! А рецепт этот я вычеркну, конечно, чтобы такого не повторялось.
Бабушка, подслеповато прищурившись, открыла книгу и начала листать страницы. Почти половина страниц в книге уже была перечеркнута красным. Девочка заглянула в книгу.
— Я гляжу, у вас тут суши не вычеркнуто, я бы и его убрала, по тем же причинам. Свежая рыба портится быстро, — сказала она.
— И то, верно, доченька, — согласилась бабушка. — Только тогда же совсем никакого выбора не останется. Что же я готовить-то буду?
Девочка задумалась.
— Ну, если уж кашу не хотите… приготовьте салат из зелени. Им хоть можно скот кормить.
— Ох, спасибо, доченька, — обрадовалась бабушка. — Только в этой книги салатов совсем нет. Ты мне тогда рецептик на чистом листочке напиши!
