Кукушка - [10]

Бабка выдохнула.

— А к вечеру с ним уже все случилось, - мрачно резюмировала она. – Так что торопиться уже некуда было. А я, как машину получила, так сразу за руль и вас искать… Так что, милчеловек, ты бабку Аделаиду не вини, - она строго нахмурила брови, - бабка Аделаида все по уму пытается сделать. Ну, не всегда выходит, но…

Борис встряхнулся:

— Чего-то я не пойму, - недоуменно ответил он. – А на хрена ж вам, бабуль, автотранспорт, а? Вы что, летать не можете? Ангелы – они ж летать должны. Ибо даже народная мудрость на эту тему существует: «Не гони быстрее, чем может летать твой ангел-хранитель может летать», - неожиданно даже для себя прибавил он.

Поганец Санек тихо, но отчетливо хихикнул.

Бабуля же тяжело вздохнула, посмотрела на Бориса как-то сочувственно, сплюнула, покряхтела, выпустила неизвестно где до этого прятавшиеся полупрозрачные крылья и тяжело оторвалась от земли. Сантиметров эдак на 40-50. Повисела так секунд десять, а потом как-то быстро приземлилась. Ну и крылья, само собой, исчезли.

— Поговорка у него существует, - пробурчала бабка Аделаида. – Так ты, милчеловек, еще заборы почитай, там таких поговорок воз и тележка. Рот закрой, сынок, кстати, - мимоходом заметила она, глядя на Бориса. - И слушай: вот то, что ты видел, мы в ваших телах и можем. И то – в качестве исключения. Все. Больше – никак, земля притягивает. Закон Ньютона пока еще не отменял, - хлестко подвела она итог. – И не отменят, уж ты мне верь. Так что хороший транспорт – залог успеха, считай.

Борис с трудом, но вернул нижнюю челюсть на место.

— Слушайте, бабуль, - забормотал он. – Ну тогда объясните мне, идиоту, на хрена вам оттуда, - он неуклюже ткнул вверх, в направлении неба, - сюда спускаться, а? Что, оттуда никак не спасешь и не сохранишь, а?

— Да почему, - задумчиво потопталась бабка Аделаида на месте, - можно кое-что сделать…

— Во-от! – обрадованно заорал Боря. – Так какого ж хрена вы сюда лезете, а потом отмазы транспортом выставляете?!

— …можно кое-что сделать, - строго глядя на Бориса, продолжила Аделаида. – Чашку там с горячим чаем отодвинуть, подальше, чтоб клиент кипятком не ошпарился, птичку, свои дела решающую, ветром переместить… В край – пулю какую-нибудь с траектории сбить. А вот в таких раскладах, - она задумчиво посмотрела на Audi , - в таких раскладах без личного присутствия никак не обойтись…

Борис не знал, что сказать.

Бабка вдруг победно ухмыльнулась:

— Ты вот видишь, - вкрадчиво сказала она, - мы пока тут стоим, мимо ни одна машина не проехала, не?

— А ведь и правда, - пробормотал Боря, вспоминая. Действительно, с тех пор, как «четверка» тормознула возле Audi, довольно оживленная даже ночью дорога как будто вымерла.

— А то, - довольно сказала старуха, - моя работа. Щас там, - она махнула рукой в направлении города и тут же – в противоположном, - и там стоят ДПС, думают, будто им по рации передали, что правительственная кодла здесь поедет. Вот и сидят, гадают, какого укропа правительству на ночь глядя здесь понадобилось, - и, не сдержавшись, бабка подло захихикала.

Тут внезапно подал голос все это время молчавший Сергеич. Мрачный голос мини-олигарха осторожно поинтересовался:

— Аделаида Петровна… Так это вы?!

— Узнал, охламон, - удовлетворенно констатировала бабка. – Я уж думала, забыл и про меня, и про то, что сделал…

— Аделаида Петровна, - все еще осторожно проговорил Сергеич. – Вас забудешь…. Я, если что, приношу свои извинения за ковер…

— Какой такой ковер?! – еле выговорил офигевший Борис.

— Да-да, какой такой ковер? – высунулся заинтересовавшийся поганец Санек.

— Два на три, - со значением ответила Аделаида Петровна. – Из комиссионки, чистая шерсть, между прочим, не хухры-мухры.

Борис, начинавший совсем уж ни хрена ничего не понимать, посмотрел на Санька. Тот в ответ вылупил глазки.

— Загадками какими-то говорите, - неожиданно плаксиво сказал он. – Мучаете нас неизвестностью, разве так можно с людьми обращаться… а с ангелами – тем более, - и собрался было зареветь.

— Цыц! – строго сказала бабка Саньку. Тот аж вздрогнул.

— Аделаида Петровна – это… это, как вам сказать, - задумался Сергеич. – Это, как я понимаю, воплощение моей двоюродной бабушки.

— А ковер при чем? – в один голос спросили Санек и Борис.

— А ковер… Ну, поджег я его, - вздохнул Сергеич. – Ну, мне пять лет было, решил костер развести… Как взрослые. То, что костры в квартире не разводят, я не знал тогда. Ну, сами понимаете, ребенок. Ну и… и… - тут Сергеич как-то странно для мини-олигарха и миллионера стал запинаться.

— Ну и приходим мы с Маней, его бабкой, домой, - продолжила, укоризненно глядя на Audi, - а там – с порога гарью несет! Дым, вонь! Бежим в комнату, а тама на полу ковер пылает! И ведь, засранец, вытащил у меня с балкона дощечки, и догадался газетами разжечь! А сам-то, как огонь увидел, штаны намочил, забился в ванную, ревет белугой! Еле потушили! А ковер – на свалку!

— Аделаида Петровна, - заметил заметно занервничавший Сергеич, - я думаю, не стоит вспоминать все в подробностях… Тем более судить ребенка строго нельзя; ну и, наконец, я и теперь извиняюсь. Да и памятник вам, когда вы преставились, вон какой отгрохали, знаете ли…