Кукла - [9]

– А почему особенно справедливо в отношении нее?

– Видите ли, мы оказывали ей услуги, можно сказать, с первого же дня ее карьеры на этом поприще.

– И каков же этот срок на самом деле, мистер Катлер?

– О, по меньшей мере, лет десять... Ей было всего девятнадцать лет, когда мы внесли ее в свои списки, а ей сейчас... погодите-ка, дайте мне подсчитать, тридцать лет ей исполнилось в феврале, значит, мы сотрудничаем с ней уже одиннадцать лет, так будет вернее.

– А какого числа в феврале? – спросил Клинг.

– Третьего февраля, – ответил Катлер. – Прежде чем подписать контракт с нами, она уже на свой страх и риск выступала в качестве манекенщицы на западном побережье. Однако ничего выдающегося она тогда собой не представляла. Мы ввели ее в большинство значительных журналов, впрочем, мне, пожалуй, перечислять их не стоит. А знаете ли вы, каковы были заработки у Тинки Закс?

– Нет, а сколько она зарабатывала? – спросил Клинг.

– Шестьдесят долларов в час, умножьте теперь эту цифру на восемь – десять рабочих часов в день при шестидневной рабочей неделе и вы получите что-то около ста пятидесяти тысяч в год. Это значительно больше, чем получает президент Соединенных Штатов.

– И притом безо всяких хлопот, – заметил Клинг.

– Мистер Катлер, – сказал Карелла, – а когда вы видели Тинку Закс в последний раз при жизни?

– В конце дня в пятницу, – ответил Катлер.

– Уточните пожалуйста, при каких обстоятельствах вы виделись?

– В пять часов у нее была съемка, а потом часов в семь она зашла сюда узнать, не было ли ей звонков или почты. Вот как это было.

– И были? – спросил Клинг.

– Что – были?

– Ну были звонки к ней?

– Ну этого уж я точно не помню. Обычно тот, кто сидит на телефоне, то есть дежурный, раскладывает почту и расписывает звонки сразу же после их поступления. Вы, возможно, видели фотографии наших моделей у нас на стенах...

– Да, видели, – сказал Клинг.

– Так вот, у нас этим занимается девушка из приемной. Если хотите, я могу у нее справиться, может, она припомнит, что кому пришло в тот день, может быть, она фиксирует это где-то для себя, хотя я и очень сомневаюсь в этом. Как только она положит нужную бумажку в соответствующее отделение на стене...

– А как насчет почты?

– Я не думаю, что она вообще... хотя, погодите минутку... да, мне и в самом деле припоминается, что она получала какую-то почту. Я помню, что однажды застал ее за тем, как она перебирала конверты, когда я вышел из своего кабинета, чтобы поговорить с ней.

– А в котором часу она ушла отсюда? – спросил Карелла.

– Примерно в четверть восьмого.

– Она поехала на очередную съемку?

– Нет, она поехала домой. У нее, как вы, наверное, знаете, есть дочь. Пятилетняя девочка.

– Да, я это знаю, – сказал Карелла.

– Ну, в общем она пошла домой, – сказал Катлер.

– А вы знаете, где она живет? – спросил Клинг.

– Да, знаю.

– И где это?

– На Стаффорд-Плейс.

– Вы когда-нибудь бывали там?

– Да, конечно, бывал.

– Как по-вашему, сколько может уйти времени на то, чтобы добраться отсюда до ее дома.

– Не более пятнадцати минут.

– Значит, Тинка должна была добраться до дома к половине восьмого... если, конечно, она и в самом деле пошла домой.

– Да, я полагаю, что именно так и было.

– А она, уходя, говорила, что направляется отсюда прямо домой?

– Да. Хотя нет, она сказала, что зайдет сначала за пирожными, а уж потом – прямо домой.

– Пирожными?

– Да. Здесь, немного дальше по улице есть кондитерская, где бывают очень вкусные пирожные. Многие из наших манекенщиц берут там пирожные и прочие кондитерские изделия.

– А не говорила ли она вам, что к ней должен прийти в тот день кто-нибудь в гости? – спросил Клинг.

– Нет, она не посвящала меня в свои планы.

– А может быть, эта ваша девушка из приемной лучше осведомлена о том, какие могли быть планы у Тинки Закс на тот вечер?

– Понятия не имею, вам лучше было бы спросить об этом у нее.

– Да, это обязательно нужно будет сделать, – сказал Карелла.

– А каковы были ваши планы относительно вечера в прошлую пятницу? – спросил Клинг.

– Мои планы?

– Да.

– А как прикажете это понимать?

– Вы-то сами в котором часу вышли из конторы?

– А зачем вам может понадобиться это? – спросил Катлер.

– Вы были последним человеком, который видел ее живой, – сказал Клинг.

– Нет, последним человеком, который видел ее живой, был, несомненно, ее убийца, – поправил его Катлер. – И если верить тому, что написано об этом в газетах, то предпоследним человеком, который видел ее живой, была ее дочь. Поэтому я, право, не понимаю, каким образом приход Тинки в агентство и мои планы на тот вечер могут хоть каким-то образом оказаться связанными с ее смертью.

– Очень может быть, что они никак и не связаны, мистер Катлер, – сказал Карелла, – но, я уверен, вы прекрасно понимаете, что мы просто обязаны тщательно проверить любую возможность.

Катлер поморщился, как бы давая этим понять, что враждебность, которую он испытывал по отношению к Клингу, распространяется теперь и на Кареллу. Он помолчал какое-то время, а потом заговорил обиженным тоном.

– Мы с женой присоединились к нашим друзьям, которые уже ждали нас к обеду в “Ле Труа Ша”. – Он помолчал и не без язвительности пояснил. – Это французский ресторан.