Кукла госпожи Барк. Роман - [2]
Генерал был лет на восемь старше меня. Культурный, хорошо воспитанный человек с большой эрудицией и спокойным характером, он очень нравился мне, и хотя иногда наши взгляды расходились, я чувствовал, что он ценил и уважал меня. Я думаю, что наша взаимная симпатия объяснялась еще и тем, что мы оба были слушателями одного факультета академии, с той лишь разницей, что генерал окончил его значительно раньше меня. Несмотря на свои сорок лет, генерал выглядел очень свежо и молодо. Иногда, «чтобы не разучиться», - как говаривал он, мы беседовали с ним на персидском языке, перескакивая на турецкий и вновь возвращаясь к иранскому языку. Его вышедший перед войной труд «Ближний Восток и соседи СССР» привлек внимание читающей публики не только в нашей стране, но заинтересовал и ориенталистов Англии, Америки и Германии.
Сын рабочего, до семнадцати лет стоявший у токарного станка, он отлично владел двумя восточными языками, говорил по-английски.
Я знал, что великой мечтой генерала было сейчас же, как только окончится война, вернуться к своему любимому делу, защитить диссертацию на степень доктора исторических наук, которой он и сейчас, несмотря на занятость, уделял свой досуг.
В первом часу ночи мы с генералом поехали к «дому с привидениями», как назвал генерал обиталище перепуганных жильцов особняка.
Наша машина завернула за угол темного, неосвещенного переулка. Вот и он, этот романтический дом с привидениями.
- Стой! - раздался негромкий, но твердый оклик. Из ворот шагнули двое красноармейцев.
Шофер включил свет, меняя фиолетовый на яркий, и тут, при свете вспыхнувших фар, я увидел у ворот особняка трех солдат, а в глубине двора еще несколько фигур.
- Комендантский патруль. Ваши документы, - подняв руку к ушанке, сказал подошедший офицер.
- А… лейтенант Бабочкин? - вместо ответа сказал генерал, и лейтенант, узнав его по голосу, быстро сказал:
- Это вы, товарищ генерал? Вот хорошо, а мы уже посылали за полковником, - и, нагибаясь, шепнул: - Убийство тут произошло и взрыв.
- Какое убийство? - отбрасывая дверцу автомобиля, спросил я.
- Пока неизвестно. Там майор Устинов с сотрудниками.
Мы поспешно вышли из машины и пошли за лейтенантом, освещавшим фонарем дорогу.
Это был старый особняк купеческо-дворянской постройки, со львами, с низкими, широкими каменными ступенями и тремя колоннами у входа. Из низкого сводчатого коридора тянуло запахом дыма, гарным теплом взрыва и еще плававшей в воздухе пылью неосевшей извести.
- Товарищ генерал, - сказал человек, присевший на корточки у самых дверей, исковерканных могучим ударом взрывчатки. Это был майор Устинов, один из самых дельных и знающих работников отдела. - Подождите здесь, там еще не все проверено, а судя вот по этой проводке, впереди могут быть некоторые сюрпризы. Ну что, Михалыч, обнаружил что-нибудь? - крикнул он куда-то в глубь следующей комнаты.
- Так точно, товарищ майор, конец шнура и машинку взрывную… сейчас обезврежу, тогда проходите сюда, - глухо донеслось до нас из соседней комнаты.
- Видите, - поднимаясь на ноги, сказал Устинов. - Тут, кажется, весь дом заминирован, что ни комната, то мина… - он не договорил. Грохот раздался в соседней комнате, затем блеснул огонь, часть стены покачнулась, и непреодолимая сила швырнула меня в сторону.
Когда я очнулся, возле меня стояли генерал, солдаты и врач с узкими медицинскими погонами майора. Над головой темнело небо, и яркие, сияющие звезды казались такими близкими, что их можно было достать рукой. Мой затылок ныл, плечо, словно налитое тяжестью, тянуло книзу.
- Ну, как, легче вам, товарищ полковник? - ласково спросил военврач, и его мягкие, но сильные пальцы быстро и успокаивающе погладили мою голову. - Маленький обморок от удара о стенку, - сказал он.
- А где Устинов? - спросил я.
- Здесь. Он тоже контужен и находится без сознания, - ответил кто-то из стоявших возле.
Я не без труда поднялся и, придерживаясь рукою за колонну, сел на одной из ступенек особняка.
Внутри бушевало пламя, и дымные языки огня, вырываясь наружу, облизывали стены. Весь двор был озарен неровным, колеблющимся светом. Становилось жарко, и дым мешал дышать.
- Сойдите вниз, товарищ полковник, - поддерживая меня за талию, сказал лейтенант, и мы сошли во двор.
У самых ворот я оглянулся и увидел, как в водовороте огня и дыма догорал мой «дом с привидениями».
Генерал довез меня до квартиры. Он молчал все это время, но я видел, что моя контузия и мысль, что кто-то хотел одурачить нас, взволновали его.
Утром я был еще так слаб, что еле смог позвонить генералу. Он участливо сказал:
- Лежи, голубчик, отдыхай, набирайся сил. Эти два-три дня обойдемся без тебя. Обо мне не беспокойся. Ведь в момент взрыва я был во дворе.
«Два-три дня… значит, мои ушибы так серьезны, что придется пролежать в постели три дня…»
В первый раз за нашу двухлетнюю совместную службу генерал дружески сказал мне «ты». В этом обращении я еще острее почувствовал заботу и участие к себе моего начальника.
В полдень меня навестил военврач. Это была невысокая, чуть полная женщина, лет тридцати двух, с ясными карими глазами и уверенными движениями.
