Кудеяров стан - [5]

Он встал и заковылял к обрыву. Отсюда видна знакомая песчаная отмель реки. Мальчик очень обрадовался, увидя, что Глеб снова на отмели. О ссоре Игорь просто забыл.

— Гле-еб! — закричал он во весь голос. — Глеб!

Товарищ услышал его сразу, повернулся к Игорю, не вытаскивая лесы из воды, но ничего не ответил.

— Глеб, иди сюда! Скорее! — Игорь зачем-то отчаянно замахал руками.

— Сам сойдешь, если нужно, — донесся до Игоря ответ обиженного Глеба.

Игорь понимал, что Глеб имеет право на него обижаться. Как же объяснить товарищу, в чём дело? Выход подсказала острая боль в ноге.

— Глеб! — закричал, чуть не плача, мальчик, — иди, прошу… Я ногу сломал!

И со слезами благодарности и раскаяния Игорек увидел, как Глеб, медлительный, бережливый Глеб, вдруг бросил удочку и опрометью побежал на курган.

— Ты прости, — шептал через несколько минут Игорек, — не сломал я, а расшиб сильно. Видишь? — Он засучил штанину. Колено действительно припухло и посинело. — Но я не потому… понимаешь… тут диверсант был, мину заложил.

— Ну, это ты дуришь, — не поверил Глеб.

Игорек, прихрамывая и морщась, пошел к квадрату. Глеб только сейчас увидел яму и мешочек с таинственной надписью. Лицо его сразу стало серьезным.

— Видишь? — Игорь рассказал товарищу, сбиваясь и сам себя подгоняя, обо всём, что произошло за последние три часа.

Минуту мальчики помолчали.

— Да, — протянул Глеб. — Что бы в мешке ни было, трогать его нельзя. Опасно.

— По-моему, всё же нужно развязать, — не очень уверенно ответил Игорь.

— Да? А помнишь, ты сам про сюрпризы рассказывал? Как знать. Может быть, этот мешок должен взорваться именно при развязывании.

— Давай камнями в него покидаем? — предложил Игорь.

Глеб согласился. Оба отошли шагов на тридцать и стали бросать в мешок кусками тяжелого черного фосфорита, каждый раз припадая к земле. Попали раза три. Не взрывается мешок! Вернулись к квадрату. Глеб выдумал ещё одно испытание. Вынул из кармана крепкую донную удочку и осторожно зацепил крючком за конец тесемки, что бантиком завязывала мешок. Ребята отошли опять далеко за кусты, разматывая на ходу леску. Легли, сильно дернули за леску. Мешок покатился по земле, развязался и опять не взорвался. Мальчики, выждав, вернулись к таинственной находке. К удивлению своему, они увидели, что из большего мешка выпало два меньших. На каждом мешке тоже надписи: «Боггородице Шурер 1,1» и «Боггородице Шурер 1,3».

Осмелев Игорь поднял большой мешок. В нём оказался ещё один маленький: «Боггородице Шурер 1,2». Мальчики недоумевали.

— Чертовщина какая-то, — прошептал Глеб. — Верно, что «уродило у мужика из мешка три мешка». — Он развязал первый мешок.

В мешке лежали черепки, кости, зубы каких-то животных, куски обожженной глины. И во втором и в третьем мешке оказалось то же самое.

Посоветовавшись, ребята решили закопать странный клад. Так и сделали. Глеб сбегал к реке, смотал удочку, взял рыбу, хлеб, картофель. Принес котелок с водой. Колено Игорю перевязали мокрой Глебовей майкой. Мальчику стало как будто легче.

Над огнем повесили котелок с водой. Глеб взялся чистить рыбу, Игорек — картофель и морковь. О недавней ссоре, конечно, и не вспоминали. Молчали оба — всё думали о загадочной находке. Игорь заговорил первый:

— А знаешь, это он жертву принес богородице. Он, видно, верующий… Только какой-то очень странной веры.

— М-м… — неопределенно протянул Глеб. — Значит, и адрес написал и подписался, чтоб знала богородица, от кого ей кости пожалованы. А фамилия у него какая-то странная — Шурер.

Игорек ничего не ответил.

— И зачем ей кости? — помолчав, спросил опять Глеб.

— Кому?

— Да богородице? И кости-то старые, где только он их набрал… такие, что ни поглодать, ни суп сварить. Разве что на суперфосфат? Так зачем он ей, богородице-то? — Глеб говорил, улыбаясь себе под нос. — Чертовщина какая-то!

— Шурер, — продолжал размышлять Игорек. — Наверно, он не русский. И пишет по-русски неграмотно: богородицу через два «г» написал.

Сидели ребята, рассуждали, да так ни к чему и не пришли. Игорь нервничал.

— Слушай! А может быть, это он родных своих похоронил.

Глеб недоверчиво посмотрел на товарища:

— Это в мешочках-то?

— Ну что же? Знаешь… может, у него семью немцы побили во время войны. А он кости собрал и похоронил.

Глеб нахмурился соображая. Потом отрицательно покачал головой:

— Хороши похороны. Под номерами близких богородице передает. Как инвентарь в колхозе: № 1 — плуг, № 2 — веялка. И закопал на самой площадке, и на глубине — ногой достать можно, и сам каблуками топал, да цигарку сверху бросил. Нет, не похоже…

— А может, временно, — не сдавался Игорь, хоть и понимал, что догадка его не выдерживает критики. — Стой! — новая мысль пришла на ум Игорю. — Тут убийство, понимаешь? Это он убил кого-то и теперь концы в воду прячет.

— Кости-то старые, — усомнился Глеб.

— Ничего не значит. Может быть, он давно уже убил и закопал у себя… в погребе или под полом. А теперь решил — от греха подальше… Верно, всё-таки это его близкие… Он, очевидно, семью свою перерезал… жену, детей.

Глеб вдруг засмеялся.

— А помнишь, какие зубы в мешочках? Как у барана или теленка. Хороши близкие. За таких родственников и судить-то не станут. А потом… — заговорил снова Глеб, — яму он выкопал глубже полметра и широкую, а кость закопал у самой поверхности и в уголке. Не в костях тут дело. Искал он чего-то.