Кудель кровавого льна - [11]

Но Аврора продолжала в безмолвии сидеть и смотреть на истерично прыгающее на хворостине пламя, издёрганное слабым летним ветерком. Бледное лицо её играло отблесками жаркого пламени, в неподвижных голубых глазах плясали маленькие язычки. Элизабет бросила палку в костёр и покачала головой.

— Ты рабыня, каким-то образом сбежавшая от работорговцев? — опять попыталась завязать беседу чародейка. — Или ты попросту отстала от своей группы путешественников? Или отбилась от колонны беженцев? Где твои родители? Что произошло с твоим мизинцем на руке? Кто ты, чёрт возьми, такая?

Аврора вздрогнула, будто очнулась от оцепенения, и отхлебнула из кружки. И вновь, не удостоив собеседницу ни взглядом, ни словом, застыла в неподвижности. Костёр продолжал выплясывать и плеваться искрами. Где-то далеко, на северных холмах, протяжно завыл оборотень.

— Твоя издевательская апатичность скоро меня доконает, крошка. Тебе повезло, что ты наткнулась на меня, а не… На кого-нибудь другого, менее дружелюбного. Я тебе зла не желаю. Но, согласись, странно, что столь юная дева бродит по дикому лесу в гордом одиночестве абсолютно обнажённой и в дополнение сильно израненной. Тебя избили? Изнасиловали?.. А, да ну тебя к чёрту.

Аврора боковым зрением видела, что эльфка встала, отряхнула запылённые штаны и стала копаться в рюкзаке. Она вынула оттуда бутылку, в которой находилась миниатюрная башенка с застеклённой вершиной, после чего скрылась в темноте. Не возвращалась долго.

— Значит так, — девочка подпрыгнула на месте, когда суровый голос эльфийки внезапно раздался из-за спины, — значит так, юная сударыня, раз не хочешь идти на контакт, значит, моя помощь тебе не нужна, а ты держишь ситуацию под контролем. Прекрасно. Не смею отныне лезть в твои личные дела. Отдавай плед и кружку.

Белокурая девочка нехотя сбросила с опущенных плечиков бязевое покрывало и отдала его хозяйке. Допив остатки чая, вернула и кружку.

— Я ухожу ночевать в свою башню, — после паузы промолвила удрализка, сворачивая плед, — могу впустить и тебя, если хочешь. Ночевать под открытым небом, конечно, очень романтично, но ночью бывает прохладно, а ты в чём мать родила. Или ты хочешь поближе познакомиться с лесными клещами и другими очаровательными тварюшками? Снова молчание? Учти, правило «Молчание — знак согласия» в нашей ситуации не работает. Я считаю до трёх, а потом, если не последует ответной реакции, уйду к себе в башню и оставлю тебя наедине с этим страшным чёрным лесом. Ну-с? Раз… Два… Три. Молчишь? Что ж, твой выбор. Спокойной ночи.

Элизабет развернулась и растворилась в непроглядном мороке. Ещё с полминуты были слышны её шаги, а потом и они утихли. Аврора глубоко вздохнула, испытывая в глубине души какое-то странное чувство, в котором смешались облегчение и горечь. Облегчение, что приставучая эльфийка ушла, а горечь… В сущности говоря, по этой же причине. По крайней мере, эта женщина не пыталась приставать к ней и не делала грязных намёков, как лесной маньяк… Хотя, когда эльфийка заставила Аврору лечь на землю и раздвинуть мосластые ноги, девочка уже мысленно представляла, как женщина забавляется с ней. Но Элизабет всего лишь бросила мимолётный взгляд на открывшуюся перед ней панораму детской невинности и лёгким прикосновением пальцев затянула докучающий порез на внутренней стороне бедра.

Аврора тоскливо посмотрела на догорающие в вырытой лунке угольки, на седой с прозеленью валежник, где не так давно сидела эльфка и, поразмыслив как следует, пошла в ту сторону, где она пропала. Пробившись сквозь заросли плотного кустарника, девочка неожиданно для себя натолкнулась на невидимую стену, преграждающую дальнейший путь. Аврора, идя вдоль барьера, сделала внушительный круг и вернулась туда же, откуда начала свой обход. С горечью осознав, что нигде нет ни малейшей лазейки, а чародейка отныне недоступна, Аврора до боли стиснула зубы и вернулась на поляну с догорающими останками костра, где устроилась на ночлег.

Эта ночь оказалась куда более жуткой, чем предыдущая: Аврора сквозь сон слышала волчий вой и воинственный клёкот. Три раза она просыпалась в холодном поту, потому что ей снилось, как её растерзывают дикие оборотни и упавшие с небес грифоны. Она лежала, поджав ноги и обхватив колени руками, под мшистым валежником и беззвучно плакала, моля Элизабет прийти и забрать её к себе. Сотню раз девочка упрекала себя в глупости и близорукости, сотню раз в мыслях соглашалась на щедрую пропозицию эльфки и сотню раз с ужасом осознавала, что ночует одна в диком лесу, набитом кошмарными чудовищами. И клещи с клопами казались ей куда более приятными соседями, чем, например, волки, гигантоскорпионы, мандиры или медведи, которые, несомненно, бродили где-то неподалёку, воя, ворча, рыча и шипя. Аврора даже слышала, как поблизости трещали сухие ветви под лапами свирепых чудовищ… А потом кто-то схватил её и с лёгкостью поднял, словно пушинку. Аврора вскрикнула от ужаса и зарыдала.

— Не реви, в мире хватает слёз, — услышала она над ухом мягкий голос эльфийки.

Элизабет, взяв плачущую девочку на руки, отнесла её к себе в башню. Женщина положила её на мягкие перины и накрыла покрывалом, после чего ласково погладила по голове и ушла.