Куда уж хуже - [5]

Этот брак продлился три года. Его итогом стали девочки-двойняшки и чрезвычайно выгодный для Бэзила бракоразводный процесс. Элси к тому моменту была готова отдать все на свете, чтобы поскорее избавиться от супруга. Получив неплохие отступные, Бэзил отбыл в Австралию. Когда корабль пристал к берегу, по трапу сошел уже урожденный англичанин Эдвард Уизмик из графства Девон.

Истории успеха, как правило, скучны. Но даже среди них выделялась своей обыденностью история Макса Фербенкса, который коллекционировал удачу за удачей на протяжении четырех десятилетий на всех пяти континентах. Случайная неудача – скорее, даже досадная осечка,– если вообще считать таковой близкое знакомство с бредовой Главой 11, лишь подтверждала общее правило.

И, безусловно, это никак не могло помешать Максу наслаждаться жизнью. Еще в детстве он слишком часто был на волосок от гибели – в грязных трущобах и полузамерзших болотах,– чтобы сейчас отказывать себе хоть в каких-то удовольствиях, которые могла предложить жизнь.

Например, одним из неприятных последствий Главы 11 было то, что Максу нельзя было пользоваться его летним коттеджем в Каррпорте. Прислуга раз в неделю могла посещать это место, дабы поддерживать его в порядке, но для всех остальных, согласно Главе 11, дом был опечатан и закрыт до полного урегулирования вопроса о банкротстве. Но как же тогда Мисс Сентябрь?!

Ах, эта Мисс Сентябрь, или – для близких друзей – Трейси Кимберли. В ту минуту, когда Макс впервые узрел в «Плейбое» ее лобковые волосы, он уже знал, что она будет принадлежать ему, хотя бы на время. Конечно, некоторой проблемой являлась миссис Лютеция Фербенкс, дама строгих правил, четвертая и последняя жена Макса, с коей он собирался достойно встретить старость, и на счету которой лежали несколько сотен миллионов долларов, принадлежащих ему (по причинам, о которых знали только его бухгалтеры). На благоразумие Лютеции можно было полагаться, но лишь до тех пор, пока сам Макс действует благоразумно. Это означало, что мест, где он мог провести пальцами по этим мягким шелковистым волосам, было не так много, и квартира на Манхэттене в их число явно не входила. Но Трейси Кимберли, намеревавшаяся сделать блестящую карьеру светской журналистки, также жила на Манхэттене, а перемещаться в ее компании на большие расстояния (например, в самолетах), было бы со стороны Макса еще более неразумным.

Оставался дом в Каррпорте, в ванной которого в данный момент пребывающий в неге после соития Макс Фербенкс милостиво простил себе разом все, включая супружескую измену и нарушение условий Главы 11. (Учитывая запрет суда на пользование собственным пляжным коттеджем, Макс запросто мог снять для свидания с роскошной Трейси и ее пушистыми волосами «люкс» в дорогом отеле на Западной 59-й улице с видом на Центральный парк и доставкой шампанского в номер. Но когда уже к десяти годам от роду ты должен был неоднократно погибнуть, не оставив после себя вообще никакой памяти на этой земле, оставшись мелкой пылинкой на обочине дороги Истории, то нет большего удовольствия в этой загробной жизни, чем нарушать любые запреты. Что, в конце концов, с ним за это сделают? Расстреляют?).

Учитывая специфику ситуации, а также потому, что так было более романтично, Макс и Трейси обходились в этот вечер минимальным освещением.

Хотел бы я знать азбуку Брайля,– произнес он на своем безупречном разговорном английском, когда впервые наощупь обнял ее на первом этаже. Наверху, в гостиной, работало тусклое дежурное освещение (как средство отпугивания грабителей), и этого ему вполне хватило. И вот теперь, выходя из ванной, Макс сначала выключил свет и лишь затем направился в спальню, где в полумраке, словно эклер, белело тело Трейси на черной шелковой простыне.

– М-м-м,– пробормотал он.

Трейси подалась навстречу, улыбнулась и, возбужденно дыша, проворковала:

– Приве-е-ет!

Макс стал одним коленом на кровать (на самом деле шелк очень холодный и не столь романтичный, как принято думать) и наклонился вперед, умильно глядя на безупречно круглый пупок Трейси. Но вдруг он замер, поднял голову и прислушался.

– Сладенький мой, я...

– Тс-с-с!

Она моргнула и прошептала:

– Что случилось?

– Звук.

Эклер моментально превратился в сугроб.

– Жена?

– Полагаю, грабитель,– прошептал в ответ Макс и потянулся к прикроватной тумбочке, где держал оружие.

6

– Существует много способов обойти или отключить сигнализацию. По дороге от станции Дортмундер и Гас обсудили их, особо остановившись на наиболее излюбленных и сойдясь во мнении, что все зависит от производителя.

– Давай этим займешься ты,– предложил Дортмундер.– У меня пальцы иногда скользят.

– Мои – нет.

Дом был именно таким, как описал его Гас: большой, солидный и темный – за исключением дежурного освещения на втором этаже, который всегда подсказывает грабителям, что там никого нет. Гас взглянул на парадную дверь и прошелся вдоль фасада, присматриваясь к окнам. Затем он вернулся к входу и быстро вскрыл дверь, лишь на пару секунд замерев, чтобы уделить внимание сигнализации.

Внутри они обнаружили типичную корпоративную обстановку. преобладающие бежевые цвета, много добротной, но безликой мебели – в общем, ничего выдающегося. Было сразу заметно, что здесь уже давно никто постоянно не жил.