Куда улетают воздушные шарики? - [26]

Шрифт
Интервал

наши отражения, чтобы выпить в аквариум. Пусть

- Есть, - ответ почти всегда один и тот же.

живут среди водорослей и диковинных звезд, а я

Другое дело, что я редко задаю вопрос. Почти

буду кормить их продолговатым кормом.

-

никогда. Просто иду следом. Следы путаются,

Когда я читаю книжки..., - продолжала она,

прячутся в талый снег. Быстрее, а то растает.

и, хотя я знал ее так недолго, было ощущение,

Иногда догоняю или даже пытаюсь перегнать,

что повторялась.

заглянуть в глаза. Но получается редко, глаза

- Когда ты читаешь книжки, - продолжил я за

скользят ниже или с разбегу -в просвет,

нее, - я смотрю на картинки.

притаиться и глазеть.

Она, сидящая за письменным столом, серьез-

Помню, шел за девушкой в синем платье. Дол-

ная, немного задумчивая, и водит пальцем по

го. Она почувствовала, оглянулась, пронзила:

буковкам. Я хотел было заглянуть на обложку,

- Если хочешь проводить, так иди рядом, а не

чтобы узнать название, но вспомнил - мне при-

плетись в хвосте.

надлежали только картинки.

Я поплелся чуть-чуть быстрее, но прибавил и

- Как называется?

хвост. Так и жались друг за другом еще одно

- Не знаю, - ответила она, - потому что

долго. Она подождала на углу, и хвост, улучив

когда я читаю книжки, то ничего не запоминаю.

момент, воспользовался, свернулся змейкой и

Снова ее слова мне что-то напоминают. На

выпил лужу.

этот раз что-то было совсем неудобным, липло к

Спросила, недовольная: «Ты кто? Плетун?»

языку и подошвам. Я отставал все больше.

Кивнул что-то в ответ, показывая видом -

- Ты где?

нет. Что-то оказалось удобным креслом, на

Обернулась. За ней стоял угол, тот же, что и

которое тотчас взобрался хвост, обернувшись

передо мной. Кому-то нужно было повернуть за

красивым знаком.

угол.

- А ты кто?

- Нет смысла, - подумал я. За углом вряд ли

- Я дочка луны.

скрывались неожиданности, а просвет я изучил

-

уже давно.

Смотри, твоя мама!

-

Все как обычно.

Нет. Это папа. Мама у меня полная, а папа,

Развернулся и перешел на другую сторону.

видишь, согбенный совсем, старый такой.

-

Через парк, домой, не оглядываясь, но точно

А давно он уже старый?

-

зная, что хвост уныло плетется за мной.

Всегда - это давно?

-

- Плетун, - прошептала из-за угла.

Это слово для меня почти ничего не значит.

К сожалению, я так и не узнал, кого она

Дается всякому, всем. Я люблю слова

имела в виду.

сокровищники. Их привязка к предмету исчезает,

Меня или хвост?

бантик,

почти утрачивается. Важна их фонетическая

******

архитектура, все эти мосты и башенки во рту, с

помощью которых их произносишь. Тебе интересно?

Мне хочется уехать далеко-далеко.

3 2

Мы лежали в постели. У тебя зажмуренные

нет. Он хотел отыскать эту страну, но не

глаза. А если ты вдруг умрешь? Дальше не

настолько,

уедешь.

чтобы ее искать.

- Возьмешь меня с собой?

Когда наступала ночь, он ложился спать и

- Возьму, только тебе придется самому пла-

видел сны. Тихие. Спокойные сны одинокого

тить за билеты.

человека. Один сон. Один и тот же. Он видел,

Проезд почти бесплатный. Горсть таблеток из

как садится на кровать и снимает свою корону.

аптечки или обнять землю, с крыши поймав траву.

Кладет ее на мягкий пуфик. Или ставит. По

Почти бесплатно, но только в один конец.

другую сторону кровати сидит королева. Она

- Назад выберем другой путь, - ты чертишь

передает ему свою корону, и он кладет ее рядом

карту, - будем смотреть в окно, если оно будет.

со своей. Короны соприкасаются, и раздается

- Будем его чертить.

нежный звук. Такой раздается, когда

Поедем ли мы назад? Может не хватить денег.

соприкасаются губы. Чмок.

Надеюсь, нам и впереди понравится. Если нет,

Его бы устроила королева-цветок или

вызовем машину с крестом!

королева-красивое изумрудное дерево. Лишь бы на

- Слушаю?

нее можно было одеть корону. А потом снять.

- Если на наших лицах найдете улыбку, не

Корона у него была. Она досталась ему в

будите.

наследство от матери, которая ушла на поиски

- Будет - не будит, - тебе хочется спать.

отца. Вслед. След в след.

- Доверьтесь случаю. Заведите старый бу-

Однажды после многотрудного-трудного дня,

дильник. Он мудрый. Знает, когда проспать.

который он провел, отдавая многочисленные

Короткие гудки.

приказы и сам же их выполняя, он так устал, что

- Нет, это мы так дышим.

прислонился к дереву и заснул. И увидел все тот

же сон, один и тот же. Но в этот раз в дверь

******

сна кто-то постучал. Он открыл, а на пороге

никого не было. Никого-никого. И тут он

А ночью я рассказал тебе сказку:

вспомнил. Королевы во сне всегда входят через

- В одной одинокой стране жил король. Был

окно. И тогда он оглянулся...

он в той стране совсем один, совсем одинок.

Сам себе король, сам себе голова. С короной.

******

Не было у него никаких слуг, никаких совет-

ников, никакого народа и никаких дворян, не

было у него и двора. Грустный король и немного

Я продолжал еще что-то говорить, хотя


Рекомендуем почитать
Ашантийская куколка

«Ашантийская куколка» — второй роман камерунского писателя. Написанный легко и непринужденно, в свойственной Бебею слегка иронической тональности, этот роман лишь внешне представляет собой незатейливую любовную историю Эдны, внучки рыночной торговки, и молодого чиновника Спио. Писателю удалось показать становление новой африканской женщины, ее роль в общественной жизни.


Особенный год

Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Идиоты

Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.


Деревянные волки

Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.


Сорок тысяч

Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.


Голубь с зеленым горошком

«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.