Куда она ушла - [47]
Довольно скоро мы доросли до выступлений в крупных клубах. Иногда я мог слышать звуки бара на заднем фоне — звон стаканов, громкие заказы бармену. А еще я впервые услышал, как люди выкрикивают мое имя. — Адам! Мы здесь! — Большинство тех голосов принадлежали девушкам.
Девушкам, которых я чаще всего игнорировал. В то время я зациклился на девчонке, которая никогда не ходила на наши концерты, но я видел ее играющей на виолончели в школе. И когда Миа стала моей девушкой и начала приходить на мои выступления — к моему удивлению, похоже ей действительно нравилось, если не сами концерты, то, по крайней мере, наша музыка — я иногда пытался услышать ее. Я хотел услышать ее голос, выкрикивающий мое имя, даже если знал, что она никогда этого не сделает. Она была вынужденным «плюс один». Ей больше нравилось зависать за кулисами и напряженно наблюдать за мной. Даже когда порой она расслаблялась и смотрела концерт как все люди из зала, она оставалась очень сдержанной. Но я все равно прислушивался к ее голосу. Казалось, для меня неважно, что я его не слышу. Мне нравилось просто прислушиваться к ней.
Поскольку росла группа и, соответственно, концерты, аплодисменты тоже становились громче. Но затем на какое-то время наступила тишина. Никакой группы. Никаких фанатов. Никакой Мии.
Когда все вернулось — музыка, концерты, толпы — все звучало иначе. Даже во время того двухнедельного тура вдогонку выпущенному «Возмещение ущерба» я мог сказать, насколько все изменилось лишь только по одному звучанию. Когда мы играли, стена звука окутывала группу, как если бы мы играли в пузыре, сделанном только из нашего собственного шума. В перерывах между песнями были слышны крики и вопли. Скоро, гораздо быстрее, чем я мог себе представить, мы стали играть на этих огромных площадках: на аренах и стадионах, перед пятнадцатью тысячами фанатов.
Там так много людей и так много звука, что почти нереально услышать какой-то определенный голос. Все, что я слышу, кроме наших инструментов, ревущих теперь из самых мощных динамиков, это дикий крик толпы, когда мы за кулисами, и огни гаснут прямо перед нашим выходом. И как только мы оказываемся на сцене, непрекращающийся ор становится похожим на разъяренный вой урагана. Бывали ночи, когда я, клянусь, мог почувствовать дыхание этой пятнадцатитысячной толпы.
Мне не нравится этот звук. Я считаю, он дезориентирует. Для нескольких концертов мы заменили наши акустические мониторы наушниками. Звук был прекрасным, как будто мы находились в студии, рев толпы был изолирован. Но в какой-то степени стало еще хуже. Я чувствую себя разделенным с толпой и без этого, благодаря расстоянию между нами, огромных размеров сцене и армии охранников, сдерживающих фанатов от прыжков на сцену и желания потрогать нас. Но больше всего мне не нравится, что так сложно выделить какой-нибудь один пробивающийся из толпы голос. Не знаю. Может, я все еще хочу услышать тот единственный.
Периодически во время концерта, когда я или Майк делаем паузы, чтобы настроить наши гитары, или кто-то делает глоток воды, я останавливаюсь и стараюсь выделить отдельный голос от толпы. И иногда это получается. Получается услышать, как кто-то выкрикивает название какой-нибудь песни или вопит «я люблю тебя». Или скандирует мое имя.
Стоя здесь на Бруклинском мосту, я вспоминаю обо всех этих концертах на стадионах, об этом ураганном вое. Потому что все, что я могу сейчас слышать, это гул в голове, немой крик. Ибо Миа исчезает, и я пытаюсь ее отпустить.
Но есть что-то еще. Слабый голосок, пытающийся прорваться, пробиться сквозь шум небытия. Голос становится сильнее и сильнее, на сей раз это мой голос, и он спрашивает: Откуда она знает?
Глава восемнадцатая
Ты довольна своим несчастьем?
Нашла покой в отрешении?
Это последняя связь между нами,
Единственный источник моего утешения.
«СПЛИН»
ВОЗМЕЩЕНИЕ УЩЕРБА, ТРЕК 6
Миа ушла.
Мост похож на корабль-призрак из другого времени, даже когда наполняется вполне соответствующими двадцать первому веку людьми, утренними бегунами.
И я опять один.
Но я все еще стою. Все еще дышу. И каким-то образом я в порядке.
Тем не менее, вопрос «откуда она знает?» продолжает набирать силу и громкость. Потому что я никогда никому не говорил о том, что просил ее остаться. Ни медсестрам. Ни ее бабушке с дедушкой. Ни Ким. Ни даже самой Мие. Так откуда она знает?
Если ты останешься, я сделаю все, что угодно. Я брошу группу, поеду с тобой в Нью-Йорк. Но если ты захочешь, чтобы я ушел, я сделаю и это. Возможно, возврат к прежней жизни будет слишком болезненным, может, тебе будет проще вычеркнуть нас из памяти. Это будет хреново, но я приму это. Я смогу лишиться тебя подобным образом, если не потеряю сегодня. Я отпущу тебя. Если ты останешься.
Такой была моя клятва. Она стала моим секретом. Моим бременем. Моим позором. То, что я попросил ее остаться. То, что она послушалась. Потому что после того, как я пообещал ей это и включил часть виолончельной партии Йо-Йо Ма, она как будто услышала меня. Она сжала мою руку, и я подумал, что все будет, как в кино. Но она просто сжала мою ладонь, и осталась без сознания. Но то пожатие стало ее первым сознательным мышечным рефлексом. За ним последовали другие пожатия, потом она моргнула глазами раз или два, и, наконец, открыла их. Одна из медсестер объяснила, что мозг Мии похож на птенца, пытающегося разбить скорлупу. А то пожатие было началом вылупления, которое продолжалось несколько дней, пока она не проснулась и не попросила воды.
Это произошло в день, который начался, как и любой другой… У Мии было всё: любящая семья, великолепный, обожающий друг и светлое будущее, в котором ее ждал мир музыки и прекрасные перспективы. Но в одно мгновение почти всё это у неё отняли. Оказавшись между жизнью и смертью, между счастливым прошлым и непостижимым будущим, Миа переживает переломный день в своей жизни, обдумывая решение, самое важное решение, которое ей когда-либо приходилось принимать. Одновременно трагическая и вселяющая надежду, это романтичная, захватывающая и, в конечном счете, поднимающая настроение история о памяти, музыке, жизни, смерти и любви.
«Сестры по благоразумию» – удивительно откровенный и одновременно жесткий роман, который напомнит вам «Прерванную жизнь» Сюзанны Кейсер. И это первая книга, которую написала Гейл Форман, автор мирового бестселлера «Если я останусь».Шестнадцатилетняя Брит оказывается в интернате для трудных подростков. Она не верит, что ее отец мог пойти на столь жуткий шаг – упечь единственную дочь в подобную дыру. Брит и так тяжело: мама исчезла, с мачехой отношения не сложились, в школе все идет кувырком. А тут еще интернат… Ей надо срочно выбираться! Помочь ей могут другие подростки – такие же одинокие девочки, с которыми можно не стыдиться себя и говорить о том, что по-настоящему волнует.
В основу романа Гейл Форман легла реальная история Сьюзи Гонсалес, девушки, чья жизнь оборвалась трагически и внезапно.Когда Мэг, лучшая подруга Коди, решается на самоубийство, жизнь маленького городка меняется. Причину ее поступка ищут все – любящие родители, друзья и маленький брат. Не может смириться с утратой и Коди. Они были вместе с самого детства – как же она могла не заметить, что Мэг нужна помощь? Чтобы разобраться в случившемся, Коди едет в университетский городок, где еще совсем недавно жила Мэг.
Фрейя пытается восстановить свою жизнь: она потеряла голос, когда записывала дебютный альбом. Харун планирует бросить всех, кого когда-либо любил. Натаниэль только что прибыл в Нью-Йорк с крошечным рюкзаком и отчаянным планом – ему нечего терять и некуда идти. Все они сбились с пути. И чем больше запутываются в своей жизни, тем яснее осознают: может, путь к счастью лежит через помощь другим?
Каждая женщина втайне хоть раз мечтала о том, как она сядет на поезд без обратного билета, вместо того чтобы после напряженного рабочего дня стоять у плиты, мыть посуду и проверять домашние задания. А если это возможно не только в мечтах? Что происходит, когда взрослая женщина сбегает из дома?Мэрибет измотана повседневными делами, работой, детьми, мужем, у которого не допросишься помощи. Она выжата до такой степени, что даже не обращает внимание на внезапный сердечный приступ. Только позже, осознав, что действительно могла умереть, она решает наконец-то позаботиться о себе, а не о других.
Эллисон никогда не любила путешествовать. Калейдоскоп из памятников и забеги по туристическим тропам, исхоженным вдоль и поперек, всегда казались ей пыткой, а не отдыхом. Но она ни на минуту не пожалела о том, что согласилась на поездку в Лондон, ведь на одной из его старых улочек она встретила Уиллема. Они проведут вместе один день — только один. Но этот день перевернет жизнь обоих. Так не бывает, скажете вы. Бывает, если вы молоды, влюблены и весь мир, кажется, у ваших ног…
Три истории из мира серии «Дочь Пожирательницы грехов».Когда Таллит заполняют крысы, король вызывает крысолова из-за моря. Но крысолов прибывает не один, а с прекрасной и непокорной дочерью. И когда принц Аурек решает, что хочет ее, он запускает цепь событий, которые повлияют на мир…Юноша пробуждается среди развалин замка, рядом с ним на плите лежит неподвижное тело беловолосого мужчины. Он — Вестник, Собиратель сердец, проклятый возвращаться каждые сто лет, чтобы найти сердце, что пробудит его отца. Возможно, в этот раз ему повезет…Однажды в процветающей стране у красивой женщины и богатого мужчины родился мальчик.
Меня зовут Лакспер, и я — Элементаль.Мой народ использует силу земли для поддержания жизни и защиты от врагов. По отцовской линии я должна быть принцессой. Но этому не бывать, потому что я — незаконнорожденная полукровка.Моя работа в качестве Эндера — одного из элитных стражников моего отца, в том, чтобы исполнять приказы. Когда моя старшая сестра отправляется послом в королевство водных Элементалей — в Глубину — мне ничего не остается, кроме как последовать за ней в качестве телохранителя.После смерти короля водных Элементалей начинается смертельная битва за трон — битва, в которой мы вынуждены принять одну из сторон.Я знаю точно лишь несколько вещей.
Что-то злобное кипит в Нью-Йорке.«Месяц назад я с ужасом наблюдала, как шесть моих товарищей-новобранцев умирают после глотка Нектара богов, божественного напитка, который или дарует тебе магические силы, или убивает тебя. Поверить не могу, что пришла за добавкой».Леда Пирс пережила первое испытание богов и проникла в Легион Ангелов, но борьба еще далеко не закончена. Кто-то отравляет сверхъестественных существ в Нью-Йорке. Подозревая ведьм, Легион посылает Леду на расследование. Чтобы спасти город, ей понадобится магия, которой она не обладает — а получение этой магии может попросту ее убить.
1812 год. Элинор Пемброук просыпается среди ночи и видит, что её комната в огне. Она тушит пожар силой мысли. Ей двадцать один год - слишком поздний возраст для обнаружения таланта к магии, но доказательства не вызывают сомнений: она обладает способностями не только разжигать огонь, но и гораздо более важным умением контролировать пламя и тушить его.Она - Необычная. Единственная в Англии за последние сто лет, кто умеет управлять огнём.Будучи Необычной, всё её боятся и почитают. Но для своего отца она - лишь олицетворение власти и его собственного престижа.
Уснуть на сто лет, проснуться от поцелуя. Жизнь Авроры должна была походить на сказку.Но внезапно открыв, что верность стране и верность короне в этой державе две разные вещи, Аврора может лишь мечтать о счастье. Раньше зачарованная принцесса, спасительница, она становится предателем.Аврора намерена освобоить свой дом от королевской тирании, даже если для этого придётся пересечь море и отправиться в королевство прекрасного и дьявольского принца Финнегана — знающего о магии куда больше, чем ему стоит.
Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.