Куда она ушла - [22]

Может, поэтому я не могу позволить себе наслаждаться тем, что у нас есть. Почему посреди ночи, когда я не могу уснуть, я выхожу на улицу, чтобы послушать плеск фильтра в бассейне, и почему зациклен на тех мелочах в Брин, что сводят меня с ума. Ведь я осознаю, что в сущности, это пустяки — то, как она спит с Блэкбэри у подушки, как тренируется часами, как записывает абсолютно все, что ест, как отказывается отклоняться от плана или расписания. И я знаю, у нее есть много плюсов, которые уравновешивают все плохое. Она щедрая, как нефтяной магнат, и верная, как питбуль.

Я знаю, что со мной жить непросто. Брин говорит, что я замкнутый, уклончивый, холодный. Она обвиняет меня, в зависимости от настроения, то в зависти к ее карьере, то в том, что я с ней по чистой случайности, то в том, что я ей изменяю. Это неправда. Я не прикасался к поклонницам с тех пор, как мы вместе — мне просто не хотелось.

Я всегда говорю ей, что отчасти проблема в том, что мы редко бываем вдвоем в одном и том же месте. Если я не записываюсь и не гастролирую, то Брин на съемочной площадке или на одной из своих бесконечных пресс-конференций. Чего я ей не говорю, так это того, что я не могу представить нас вместе чаще. Потому что проблема не исчезает, стоит нам оказаться в одной комнате.

Иногда после пары бокалов вина Брин жалуется, что это Миа стоит между нами.

— Почему бы тебе просто не вернуться к своему призраку? — говорит она. — Я устала соревноваться с ней.

— Никто не может соревноваться с тобой, — отвечаю я ей, целуя в лоб. И я не вру. Никто не может соревноваться с Брин. И потом я говорю ей, что дело не в Мии или какой-либо другой девушке. Мы с Брин живем в пузыре, в свете прожекторов, в скороварке. Это было бы тяжело для любой пары.

Но, думаю, мы оба знаем, что я лгу. А правда в том, что невозможно убежать от призрака Мии. Мы с Брин даже не были бы вместе, если бы не она. В этом извращенном, кровосмесительном повороте судьбы, Миа — часть нашей истории, а мы осколки ее наследия.

Глава восьмая

Все то, что было у меня,

Я отдал бедным в одночасье

Будто с вершины бытия

Я в прошлое отправил счастье

Не будет в доме процветанья

Здесь только жизни прошлой крах

Где о тебе воспоминанья

На веки обратятся в прах

«ОТКЛЮЧЕНИЕ» ВОЗМЕЩЕНИЕ УЩЕРБА, ТРЕК 10

Вы когда-нибудь слышали о той собаке, которая всю свою жизнь гонялась за машинами, а когда, наконец, словила одну, не знала, что с ней делать? Я — та собака.

Потому что вот он я, наедине с Мией Холл, как и фантазировал на протяжении трех с лишним лет, и я задаюсь вопросом: что теперь?

Мы направляемся к забегаловке, которая, по-видимому, была ее пунктом назначения — довольно непримечательное место на западной окраине города.

— Здесь есть парковка, — говорит Миа, когда мы подходим ближе.

— Ага, — все, что я могу ответить.

— Никогда раньше не видела ресторан на Манхеттене с парковкой, и именно поэтому я впервые здесь остановилась. Потом я заметила, что здесь едят все таксисты, а они, как известно, отличные ценители хорошей кухни, но тогда я была не совсем уверена в этом, ведь тут есть парковка, а бесплатная парковка более востребована, чем хорошая, дешевая еда.

Теперь Миа бормочет без умолку. А я думаю: «Неужели мы, и правда, говорим о парковке? Тогда, как ни у кого из нас, насколько я могу судить, нет здесь машины». И меня снова поражает удушающая мысль, что я больше ничего о ней не знаю, ни малейшей детали.

Официант провожает нас до кабинки, и вдруг лицо Мии искажает гримаса раскаяния.

— Мне не стоило приводить тебя сюда. Ты, наверное, больше не ешь в таких местах.

В общем, она права, но не потому что я предпочитаю затемненные слишком дорогие эксклюзивные рестораны, а потому что меня обычно туда отводят и обычно там меня оставляют в покое. Но в этом месте полно пожилых седых нью-йорковцев и таксистов, вряд ли меня кто-то узнает.

— Нет, это место подходит, — говорю я.

Мы устраиваемся в кабинке у окна, рядом с хваленой парковкой. Спустя пару секунд перед нами возникает невысокий приземистый мохнатый парень.

— Маэстро, — обращается он к Мие. — Давно не виделись.

— Привет, Ставрос.

Ставрос со шлепком приземляет меню на стол и поворачивается ко мне. Поднимает густую бровь.

— Ты наконец-то решила познакомить нас со своим парнем!

Миа становится пунцово-красной, и хотя смущение от того, что ее окрестили моей девушки, кажется оскорбительным, меня успокаивает вид ее румянца. Эта стеснительная девушка больше похожа на ту, которую я знал, которая никогда бы не стала заглушать разговор по телефону.

— Он старый друг, — говорит Миа. Старый друг? Это понижение или повышение в должности?

— Старый друг, значит? Ты ни с кем раньше сюда не приходила. Такая красивая талантливая девушка. Ефимия! — кричит он. — Выйди сюда. Маэстро с парнем!

Лицо Мии практически побагровело. Когда она поднимает глаза, то произносит одними губами: «Жена».

Из кухни выкатывается женский эквивалент Ставроса: низенькая женщина квадратной формы с большим количеством макияжа на лице, половина которого, кажется, растаяла на ее толстой шее. Она вытирает руки о свой жирный белый фартук и улыбается Мие, показывая золотой зуб.