Куда делся секс? - [59]

И что дальше? Запретят полеты Аэрофлота?

По России летает не так уж много компаний, и все мы знаем, что это развращает, – и билеты стоят черт его знает сколько. Я по стране передвигаюсь мало, но могу представить, какое счастье у всех тех людей, которые мотаются из одного города в другой и уже купили билеты или которые каким-то образом рассчитывали на этого перелетчика.

А главное – я уже не понимаю, из-за чего все это. Из-за Крыма? Который, видимо, очень нужен сейчас Украине, которая и так горит в огне.

Все это как-то нерационально.

И смешно, что мало кто из политиков при этом реально что-то теряет.

Я готова была бы пожертвовать своим комфортом, если бы видела в текущих событиях смысл. Но я не вижу. Санкции – это клоунада не очень удачного текущего правительства США. Такой троллинг – мол, я тебе пишу гадости, но ты до меня не дотянешься.

И все эти бои без правил уже надоели. Как будто проблем мало. Украина, Газа, Карабах. Мир типа рушится. Займитесь уже реальными делами, а не абстрактными холодными войнами, которых не существует, пока их не придумывают чиновники.

Ура ура-патриотизму

– Вот ситуация с Украиной. Ты на чьей стороне? – спрашивает пьяный шотландец.

Твою мать.

Два часа ночи. Берлин. Один из самых неформальных, хипповых, мульти-культи баров в Кройцберге. Все вокруг искрится и взрывается, все пьяные и веселые, в клубы – длинные шумные очереди. Едем с концерта, зашли на посошок выпить. Жизнь прекрасна.

И вот нате вам.

А всего-то спросили здоровенного чувака, что у него за акцент. Оказался эдинбургский. Живет в Берлине. Выгуливает двух шотландцев, один из которых – милый, а второй – адвокат, который, по его словам, что-то такое делает то с русскими олигархами, то с каким-то парнем из Литвы, который за что-то в России сидел, и ему не понравилось в тюрьме, и теперь он говорит, что его ужас как угнетали, и просит в Британии политического убежища.

Вот этот адвокат оказался охренительно политически активным. И минут пятнадцать уплетал мой мозг.

– Слушай, ситуация слишком сложная, чтобы можно было принять чью-то сторону. Люди умирают, – говорю я отчасти искренне, отчасти дипломатично.

Потому что не собираюсь перед первым попавшимся пьяным шотландцем, который целых два года жил в Лондоне (и который не в восторге от Берлина), устраивать истерики на тему «в России все плохо».

Ну, а дальше понеслось. «Но “Пусси Райт”!» – припевал он каждые две минуты. И не важно, что я говорила до этого, он все равно повторял «нопуссирайт».

Ты стоишь в два часа ночи в лучшем городе, в лучшем районе, в лучшем баре и пьешь шнапс, и пытаешься донести до какого-то провинциального типа юриста оттенки жизни в твоей стране, а ему на все положить, у него пропаганда, он купил на день рождения органически-вегетарианский торт с балаклавами (видела такие) – и думает, что все понимает и что у него есть осознанная политическая позиция.

– Ты ведь не можешь даже здесь, в Берлине, говорить то, что думаешь на самом деле? – спрашивает меня этот вампир.

Но тут меня, слава богу, утащили.

Ладно. Я уважаю резкие оценки. Мне тоже некогда разбираться со многими вещами, и я предпочитаю иметь короткое ясное мнение из серии «Гвинет Пэлтроу – противная». Поэтому могу понять, когда люди считают Путина тираном, а Обаму – идиотом. Но я все-таки не нападаю на американцев прямо на улице и не сообщаю им, что их президент – идиот (он, кстати, не идиот).

Кроме того, мне не надо доказывать никому, что я умная, прогрессивная и что я на стороне современных либеральных ценностей. Поэтому завывать на тему «все плохо, все ужасно» мне кажется непорядочным. Я не собираюсь поддерживать разговоры на тему «ах, мы живем в таком кошмаре, чиновники озверели, у нас ловят геев на улице и отрезают им перламутровые пуговицы».

Во-первых, все не так однозначно.

Во-вторых, какой бы ни была моя страна, я люблю ее. И эта страна развивается. Я развиваюсь вместе с ней. У меня есть возможность сравнивать, я по полгода живу в других странах, – и я точно знаю, что Россия улучшается.

В каждой стране есть очень много несправедливости. (Спросите берлинца про налоги. Только имейте в кармане палочку – всунете потом ему между зубами, чтобы язык не прокусил.) Особенно в стране с таким прошлым, как СССР. Особенно если половина населения – это настоящие жертвы коммунистического режима.

Но я люблю свою страну. Я любила ее, даже пока она была СССР, любила с ненавистью, с отчаянием, но любила. Я любила серую, грязную, мрачную Москву – и, конечно, люблю ее сейчас, шикарную и блистательную.

И я не собираюсь это скрывать только потому, что сейчас все леваки ополчились на правительство Путина.

Леваки и того же Обаму ненавидят. Англичане вообще не любят влиятельность США. Помните романтический фильм «Реальная любовь»? Хью Грант, который играет премьера Британии, рассказывает журналистам о встрече с американским президентом:

– Может, мы и маленькая страна. Но мы великая страна. Мы страна Шекспира, Черчилля, «Битлз», Шона Коннери, Гарри Поттера. Правой ноги Бекхэма, левой ноги Бекхэма. И если друг нас задирает, то он уже больше не друг. А поскольку Америка реагирует только на силу, отныне мы постараемся собраться с силами.