Кубинский зал - [124]

Дорогой папа, мама больше не любит дядю Роберта. Она говорит, что скоро мы можем прилететь в Нью-Йорк. Да, теперь я знаю разницу между gelato [32] и нашим мороженым.

Целую, Тимми.

P. S. Итальянские мальчишки не любят играть в бейсбол.

Еще ни разу я не держал в руках подобного документа — ни когда готовился к экзаменам для поступления в Ассоциацию адвокатов штата Нью-Йорк, ни когда в последний раз проверял контракт на продажу офисного здания в центре города стоимостью в пятьсот шестьдесят два миллиона долларов. Тот факт, что Джудит взяла в Италию мой адрес, показался мне весьма любопытным. Но что моя бывшая жена и сын говорили друг другу обо мне? Вспоминали ли они меня вообще; спрашивала ли Джудит у Тимми, скучает ли он о папе; интересовался ли сын, как мои дела? И кстати, откуда Тимоти знает, что Джудит больше не любит Роберта? Адрес на открытке тоже был написан почерком сына, что могло означать два варианта развития событий. Первый состоял в том, что Тимоти — подозревая или, вернее, чувствуя, что сообщаться с отцом ему не разрешается, — сам отыскал мой адрес среди вещей Джудит (скорее всего, в ее записной книжке или каком-то новомодном миниатюрном электронном устройстве, которыми она начала с недавнего времени пользоваться), стащил марку и тайком опустил открытку в почтовый ящик — что было бы довольно трудно для мальчика его возраста. Вторая возможность заключалась в том, что Джудит сама дала сыну адрес, следовательно, она знала об открытке и — более чем вероятно! — о ее содержании. А раз знала, значит, и одобряла существование подобной открытки, а это, в свою очередь, превращало письмо Тимоти ко мне в обращение Джудит к бывшему мужу, которого она оставила. «Наш сын хочет общаться с тобой, а я не возражаю» — именно так я расшифровал ее послание, хотя, возможно, я ошибался.

Потом мне в голову пришла мысль, которая показалась мне замечательной, и я со всех ног бросился к ближайшему спортивному магазину, находившемуся в нескольких кварталах от публичной библиотеки — рядом с Центральным вокзалом, где отцы обычно покупают подарки детям, прежде чем сесть в поезд и поехать домой. Магазин работал до восьми вечера. Там я купил перчатку полевого игрока, новенькую бейсболку с эмблемой «Янкиэ» и упаковал их вместе с бейсбольным мячом, подписанным великим Дереком Джитером — пятикратным участником ежегодных игр «Всех звезд» и четырехкратным победителем открытого чемпионата страны «Уорлд сириез» среди обладателей кубков, — в коробку, надписав ее следующим образом: «Тимоти Уайету — через Джудит Уайет. AMERICAN TOURIST AS EN IL VILLA-GIO D'CASOLE D'ELSA, TUSCANA, ITALIA [POSTINO: PER FAVORE PORTARE. GRAZIE]» [33]. По-моему, вышло неплохо, особенно для человека, который в последний раз был в Италии еще во времена администрации Клинтона. В качестве обратного адреса я приклеил к коробке скотчем одну из своих новых визиток. Я знал, что Джудит будет ее внимательно рассматривать, оценивать, достаточно ли хороша бумага и насколько респектабелен адрес. Если, конечно, посылка вообще дойдет, но мне казалось, что шансы достаточно высоки. Мне приходилось бывать в Тоскане — в ее маленьких горных городках и поселках. В них, как правило, бывает только одно почтовое отделение, которое, как и подобает образцовому общественному учреждению, продает конверты и марки и взвешивает посылки. Быть может, служащие там не слишком торопятся, зато ни одно дело не остается несделанным. Кроме того, зимой в Тоскане почти нет иностранных туристов, и любая американка — а Джудит в особенности — должна бросаться в глаза.

Я отнес свою посылку в ближайший круглосуточный офис международных почтовых отправлений.

— Американские туристы в маленьком итальянском городке? — уточнил клерк.

— Да. Муж этой леди — высокопоставленный служащий американской компании.

— Следовательно, он регулярно получает почту из Штатов.

— Да, вы правы — это очень возможно.

— Значит, наш итальянский коллега наверняка его знает. — Клерк пожал плечами. — Впрочем, никогда нельзя знать наверняка.

Тем не менее я был удовлетворен. Чтобы попасть в цель, нужно выстрелить, чтобы убить — нужно начать охоту.

Неподалеку от публичной библиотеки — стоит только завернуть за угол — есть очень неплохой уютный отель под названием «Брайан-парк». Остановившись перед ним, я вдруг подумал, что идти мне все равно некуда, а в этом отеле можно было спрятаться на ночь или две. Дежурный клерк, к которому я обратился, сказал, что свободные номера есть, и поинтересовался, где мои вещи. Я ответил чистую правду, сказав, что никаких вещей у меня нет.

— У меня была поздняя встреча в офисе, — добавил я. — А завтра утром — еще одни переговоры.

В ответ клерк только пожал плечами и вручил мне ключи. Несколько минут спустя я уже стоял у окна в своем номере и смотрел на улицу, по которой сновали машины. После разговора с Татхиллом я окончательно решил не заявлять в полицию о разгромленной квартире. Если Дэн пронюхает о чем-то подобном, он тотчас откажется от своего предложения, и я останусь ни с чем. Законники, которые нарушают законы, в конце концов оказываются без работы — это неписаное правило я знал твердо. Нет, придется мне решать эту проблему самому — вилять, хитрить, выкручиваться, но только не обращаться к властям. Люди Г. Д. нашли Поппи — это минус. Плюс то, что завтра в Нью-Йорк приедет Марта Хэллок. Я отведу ее в стейкхаус и заодно попытаюсь еще раз поговорить с Элисон. Что касается Джея, то…