Кто-то, с кем можно бежать - [98]
Закончила петь и поклонилась в ответ на аплодисменты. Люди подходили и бросали монеты в футляр гитары. Пара родителей послала крохотного ребёнка в коротких штанишках положить пять шекелей, он уточкой доковылял до них, застеснялся и вернулся и снова был послан, пока не сделал это под звуки аплодисментов. Тамар заставляла себя сладко улыбаться, хотя всё её существо находилось в готовности к следующим минутам. Шай совсем не реагировал. Ей казалось, что он полностью отключился, отказавшись от собственной воли, и что он поручает – или бросает – ей свою судьбу. Когда её взгляд останавливался на нём, она с отчаянием думала, у меня нет партнёра, я одна. Динка встала. Потянулась и снова легла, но тут же встала. Не находила себе места. Чувствовала напряжение, исходящее от Тамар.
- Урок оте… - сказала Тамар и поперхнулась, - урок отечества.
Шай заиграл вступление. Она чувствовала, как голос сжимается у неё в горле и пропадает от страха. Откашлялась, и Шай начал сначала. На этот раз она вступила вовремя. Она пела о крестьянине, пашущем землю на старой картине, висящей на стене класса, а за ним – знойное небо, кипарисов ряд вдали, вырастит крестьянин хлеб нам, чтобы мы быстрей росли.
Закончила первый куплет и стала слушать гитару и даже не заметила, когда Шай удалился от знакомого мотива и минуту или две импровизировал, будто шепча что-то, предназначенное только ей, тихую мелодию, ещё более печальную, чем сама песня, как личный плач в песне тоски по невинной, как ребёнок, стране, которой больше нет, а может, никогда и не было на самом деле; потихоньку, осторожно вёл он её обратно к песне, она подняла голову, облизнула губы и увидела Мико, стоящего позади пожилой женщины. Тамар смотрела на неё со странной слабостью и думала, что она очень красива: прямая, серебристые волосы свёрнуты в клубок на макушке, лицо обожжено солнцем, изрезано характерными морщинами, а глаза синие и сверкающие. Она представила, как пальцы Мико быстро открывают застёжку на её сумке и шарят внутри. Газета, которую он держал, прикрывала его руку от стоящих рядом с ним. В отчаянье она перевела взгляд, ища Шишко. Где он прячется. Где подстерегает.
Она остановилась на полуслове и закричала изо всей силы:
- Вор! Карманник! В клеточку! Полиция! Хватайте! Там, там!
Глаза Мико поднялись на неё с удивлением, ненавистью и кривой, горькой усмешкой. Его пока ещё не трогали, не решались, но он был заперт между сжимающимися вокруг него рядами, и полицейские кинулись к нему. Люди кричали, бегали, наступая друг другу на ноги. Тамар схватила Шая за руку и потащила за собой. Он с трудом поднялся. Динка растерянно скакала между ногами толпы. Тамар кричала Шаю, чтоб бежал. Он шёл. Слишком медленно. Будто хотел, чтобы его схватили. Динка стояла, громко лая, Тамар звала её и надеялась, что она идёт за ними. Площадь бушевала и шумела вокруг них. Люди бежали в разные стороны. Тамар услышала свистки полицейских, а потом сирену. Они бежали. То есть, она бежала, а Шай попытался и через десять шагов стал задыхаться. Она забрала у него гитару. Ей слышался позади шум погони. Только бы её сообщение дошло до Леи, только бы тот приятный человек ничего не испортил. Но, подняв глаза на Шая, она подумала, что в его состоянии он даже до конца улицы не дойдёт. Его лицо сделалось жёлтым и потным.
- Не стой, не стой, это здесь, ещё пол-улицы, всего несколько метров…
Но он не мог. Он застонал, выплюнул тёмную мокроту и уже не бежал, а шёл, спотыкаясь, сбивая ноги.
- Беги одна, я выдохся. Убегай.
- Нет! – она прямо кричала. Люди смотрели на странную пару, девочка-подросток с остриженными волосами и высокий парень, на вид очень больной.
Она прислонила гитару к стулу у кафе, бросила её. Обняла его рукой за талию и изо всех сил поднимала и толкала вперёд. Выхода нет, её сердце качало и выстукивало слова, выхода нет. У меня нет выхода. Она тащила его, она щипала его, цедила ему, чтоб держался, ругала его сквозь искусанные губы, от усилия её глаза заволокло туманом, она увидела вдалеке маленькое жёлтое пятно и побежала к нему, жёлтый Леин "Жук", она приехала, она получила моё сообщение. Слёзы заливали ей глаза, она смутно видела Лею, сидящую с руками на руле, высокую, с суровым лицом, готовую к броску, мотор работает со знакомым хриплым шумом, ещё минута, и они прикоснутся к свободе.
- Вот как, убежать вздумали?
Шишко. Стоит, прислонясь к стене. Он тоже тяжело дышит. Преграждает им путь:
- Да ещё так подставить Мико? Нехорошо. Друзья так не поступают. – Его лицо напряглось и заострилось от ненависти. – Всё, игры кончились. Тихо возвращайтесь в "Субару". Песах с вами рассчитается. Пожалеете, что родились.
У неё подкосились ноги. Остатки сил испарились. Это нечестно, подумала она, нечестно так им проиграть, в последнюю минуту. Шай стоял и плакал. Не сдерживаясь, как будто видел, что ему конец.
Вдруг время замерло, и всё происходит в другом, неуловимом измерении: Шишко слегка смещается в их сторону, не по своей воле, и почти падает на них, а когда он грозно поворачивается, готовый к схватке, его глаза изумлённо расширяются.
По улицам Иерусалима бежит большая собака, а за нею несется шестнадцатилетний Асаф, застенчивый и неловкий подросток, летние каникулы которого до этого дня были испорчены тоскливой работой в мэрии. Но после того как ему поручили отыскать хозяина потерявшейся собаки, жизнь его кардинально изменилась — в нее ворвалось настоящее приключение.В поисках своего хозяина Динка приведет его в греческий монастырь, где обитает лишь одна-единственная монахиня, не выходившая на улицу уже пятьдесят лет; в заброшенную арабскую деревню, ставшую последним прибежищем несчастных русских беспризорников; к удивительному озеру в пустыне…По тем же иерусалимским улицам бродит странная девушка, с обритым наголо черепом и неземной красоты голосом.
Целая жизнь – длиной в один стэндап. Довале – комик, чья слава уже давно позади. В своем выступлении он лавирует между безудержным весельем и нервным срывом. Заигрывая с публикой, он создает сценические мемуары. Постепенно из-за фасада шуток проступает трагическое прошлое: ужасы детства, жестокость отца, военная служба. Юмор становится единственным способом, чтобы преодолеть прошлое.
На свое 13-летие герой книги получает не совсем обычный подарок: путешествие. А вот куда, и зачем, и кто станет его спутниками — об этом вы узнаете, прочитав книгу известного израильского писателя Давида Гроссмана. Впрочем, выдумщики взрослые дарят Амнону не только путешествие, но и кое-что поинтереснее и поважнее. С путешествия все только начинается… Те несколько дней, что он проводит вне дома, круто меняют его жизнь и переворачивают все с ног на голову. Юные читатели изумятся, узнав, что с их ровесником может приключиться такое.
Выдающийся израильский романист Давид Гроссман раскрывает сюжет о библейском герое Самсоне с неожиданной стороны. В его эссе этот могучий богатырь и служитель Божий предстает человеком с тонкой и ранимой душой, обреченным на отверженность и одиночество. Образ, на протяжении веков вдохновлявший многих художников, композиторов и писателей и вошедший в сознание еврейского народа как национальный герой, подводит автора, а вслед за ним и читателей к вопросу: "Почему люди так часто выбирают путь, ведущий к провалу, тогда, когда больше всего нуждаются в спасении? Так происходит и с отдельными людьми, и с обществами, и с народами; иногда кажется, что некая удручающая цикличность подталкивает их воспроизводить свой трагический выбор вновь и вновь…"Гроссман раскрывает перед нами истерзанную душу библейского Самсона — душу ребенка, заключенную в теле богатыря, жаждущую любви, но обреченную на одиночество и отверженность.Двойственность, как огонь, безумствует в нем: монашество и вожделение; тело с гигантскими мышцами т и душа «художественная» и возвышенная; дикость убийцы и понимание, что он — лишь инструмент в руках некоего "Божественного Провидения"… на веки вечные суждено ему остаться чужаком и даже изгоем среди людей; и никогда ему не суметь "стать, как прочие люди".
«Я был один, совершенно один, прячась под кроватью в комнате, к дверям которой приближались тяжелые страшные шаги…» Так начинает семиклассник Давид свой рассказ о странных событиях, разыгравшихся после загадочного похищения старинного рисунка. Заподозренного в краже друга Давида вызывает на дуэль чемпион университета по стрельбе. Тайна исчезнувшего рисунка ведет в далекое прошлое, и только Давид знает, как предотвратить дуэль и спасти друга от верной гибели. Но успеет ли он?Этой повестью известного израильского писателя Давида Гроссмана зачитываются школьники Израиля.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Место действия новой книги Тимура Пулатова — сегодняшний Узбекистан с его большими и малыми городами, пестрой мозаикой кишлаков, степей, пустынь и моря. Роман «Жизнеописание строптивого бухарца», давший название всей книге, — роман воспитания, рождения и становления человеческого в человеке. Исследуя, жизнь героя, автор показывает процесс становления личности которая ощущает свое глубокое родство со всем вокруг и своим народом, Родиной. В книгу включен также ряд рассказов и короткие повести–притчи: «Второе путешествие Каипа», «Владения» и «Завсегдатай».
Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.