Кто-то, с кем можно бежать - [19]

– Поверь мне, милый, если бы это было в моих руках, я бы даже надеялась, что ты – нет! Тихо! – сердито ударила себя по пальцам. – Тихо, старая! Не говори! – Ещё один быстрый круг по комнате, ещё гневные вздохи и вихреобразные движения, и снова остановилась перед ним:

– Потому что Тамар просила, послушай меня, не надувайся так, только это смогу сказать тебе: когда она в последний раз была здесь, просила и даже взяла с меня клятву, что если в ближайшие дни придёт кто-то и спросит, где она живёт, или, например, как её фамилия, и кто её родители, короче, будет выспрашивать о ней, даже если будет самым симпатичным и милым - этого она не говорила, это я говорю – мне категорически запрещено отвечать ему!

– Но почему, почему?! – взорвался Асаф и рассержено встал. – Почему она вообще заговорила об этом? Что такого может с ней случиться, что... – монашка продолжала отрицательно качать головой, словно боясь, что он заставит её открыться, оба повысили голос и минуту раскачивались друг перед другом, пока она не подняла повелительно палец к его губам:

– Теперь молчи.

И Асаф ошеломлённо сел.

– Слушай, говорить о ней мне не позволено. Язык мой связан клятвой. Но давай-ка, расскажу тебе историю, и из этой истории ты, может быть, что-то поймёшь.

Он сидел, барабаня рукой по колену. Его бесило, что теперь все поиски нужно начинать сначала. И вообще, может лучше сразу уйти и не тратить время попусту. Но слово "история" всегда действовало на него, как волшебная палочка, и мысль, что он услышит историю из её уст, с её выражением лица, с пляской света в её глазах...

– Ого! Ты улыбнулся, сударь мой! Меня не обманешь, эта старуха знает, что означает эта улыбка! Ты, мальчик, любишь истории, с первого взгляда поняла, точно как моя Тамар! Раз так, расскажу тебе мою историю, в подарок за твой рассказ.

***

– Так за что мы выпьем? – спросила Лея и постаралась улыбнуться. Тамар смотрела на вино, зная, что если скажет о своём желании вслух, слова испугают её.

Лея сказала за неё:

– Выпьем, чтобы тебе всё удалось, и чтобы вы вернулись с миром. Оба.

Они чокнулись рюмками, потом выпили, глядя в глаза друг другу. Вентиляторы под потолком глухо крутились, расточая прохладу, но новый хамсин начинал проникать внутрь.

– Мне не терпится, чтоб это уже началось, – сказала Тамар, – эти последние дни, – она глубоко вздохнула, и глаза её на мгновение увеличились на лице под обритой головой, – уже неделю я не сплю, не могу ни на чём сосредоточиться. Это напряжение убивает меня.

Лея протянула через стол свои сильные руки, и их пальцы переплелись.

– Тами-мами, ты ведь можешь ещё передумать, никто тебя не обвинит, и я, конечно же, никому не расскажу, что у тебя была такая сумасшедшая идея.

Тамар покачала головой, отталкивая любую мысль об уступке.

Самир подошёл и прошептал что-то Лее на ухо.

– Подавай в больших супницах, – распорядилась она,– из вина предложи шабли. А нам ты уже можешь подавать курицу с тимьяном. – Самир послал Тамар широкую улыбку и вернулся в кухню.

– Что ты им сказала? – спросила Тамар. - Что ты рассказала ребятам на кухне?

– Что мы с тобой что-то празднуем, стой, а правда, что я им сказала? Что тебе предстоит долгая поездка. Подожди – увидишь, что они тебе приготовили.

– Я буду так скучать, – вздохнула Тамар.

– Такой еды у тебя там не будет.

– Теперь смотри, – лицо Тамар снова затвердело, – тут в конверте я тебе оставляю письма. Они уже с адресом и марками, – Лея обиженно скривила губы, – неважно, Лея, это не из-за денег, я хотела, чтоб всё было готово, и тебе не надо было идти покупать.

– И потому, что хотела всё сделать сама, как обычно, – уточнила Лея и покачала головой, как бы говоря, ну что поделаешь с этой девчонкой.

Тамар сказала:

– Ладно, Лея, оставим это сейчас. Что касается писем, ты помнишь, да?

Лея закатила глаза, как ученик, которого заставляют снова повторять ненавистный материал:

– Каждый вторник и пятницу. Ты их пронумеровала?

– Тут сбоку, на круглой наклейке. Перед тем, как отправить...

– Снять наклейку, – продекламировала Лея, – скажи, кем ты меня считаешь, дурой? Базарной бабой? Да! – она утрированно рассмеялась. – Это я и есть.

Тамар проигнорировала эту неизменную самоподколку.

– Очень важно отправлять по порядку, так как я им сочинила целую историю, и шутки о разных людях, которых я встречаю, что-то довольно дурацкое, но это будет успокаивать их, сколько возможно, чтобы не мешали, – она насмешливо изогнула губы, – такая история с развитием сюжета.

– Даже не верится. И это тоже было у тебя в голове? – При слове "голова" глаза Леи скользнули по жуткому на её взгляд обнажённому черепу.

– В принципе, – продолжала Тамар, испытывая в душе благодарность к Лее за то, что промолчала, – это должно усыплять их в течение месяца, примерно столько времени мне нужно. До середины августа. Две недели из этого они и так будут за границей. Отпуск – это святое, – криво улыбнулась, – в этом году это объясняется тем, что "жизнь должна продолжаться, несмотря ни на что", – она и Лея уставились друг на друга, вместе вздохнули, вместе удивлённо пожали плечами, решительно не веря, что такое возможно, и Тамар повторила: