Кто-то мне должен деньги - [38]

— Да. Конечно.

— Помнишь, я упомянул кое-какие имена и спросил, не знаешь ли ты кого-нибудь из этих людей или не слышал ли о ком-нибудь из них? Ты помнишь эти имена?

— Думаю, да,— ответил я.

— Давай-ка проверим твою память.

— Фрэнк Тарбок,— сказал я.— Уолтер Дробл. Багс Бендер. Да, и Соломон Наполи.

— Очень хорошо,— кивнул он.— И ты помнишь, что ты мне ответил?

— Что я не знаю их.

— Не знаешь о них ничего.

Он ткнул большим пальцем назад через плечо, в сторону Ральфа.

— Ну а Ральф — твой старый друг, Честер? Или его ты тоже знаешь только со среды?

— Мы знакомы со вчерашнего дня,— уточнил я.

— Вот как. А за это короткое время, Честер, Ральф не упоминал, на кого он работает?

— Ну…

— Ты знаешь, на кого работает Ральф, Честер?

Я посмотрел на Ральфа, но тот уныло разглядывал затылок детектива Голдермана, и помощи от него ждать не приходилось. Тихим голосом, стараясь никого не видеть, я проговорил:

— По-моему, он работает на Соломона Наполи.

— Соломон Наполи. Это ведь один из тех четверых, о которых я тебя спрашивал, не так ли?

— Мистер Голдерман, до тех пор, пока меня силой не втянули в эту историю, я действительно не знал никого из них, клянусь, никого. Я не хочу их знать и сейчас, поверьте мне на слово.

— В какую историю, Честер?

— Все эти люди…— начал я и споткнулся на полуслове.

Даже если бы я захотел объяснить ему, что происходит, я не смог бы этого сделать. Я не знал, с чего начать. Поэтому, неопределенно махнув рукой, я сказал:

— С тех самых пор, как убили Томми, все они вцепились в меня, потому что это я его нашел.

— Это все, Честер?

— Да. И, что хуже всего, я и вправду здесь ни при чем, просто случайный человек, и никто мне не верит.

— Ты говоришь очень убедительно, Честер,— ответил он.— Правда, мне трудно соотнести твое утверждение с фактом, что, как выяснилось, ты спрятал в своем чулане известного гангстера…

— Я никого не прятал в своем чулане! Он сам зашел туда!

— И тем не менее, Честер, ты…

Зазвонил телефон. Ральф быстро сказал:

— Это меня. Я жду звонка.

И направился к двери.

Детектив Голдерман указал на аппарат, стоящий возле кровати.

— Почему бы не взять трубку здесь?

— Этот не работает,— объяснил Ральф и вышел из комнаты.

Голдерман взглянул на телефон. Подошел, снял трубку, поднес ее к уху, послушал, повесил. Наклонился, посмотрел на провод под столиком, подобрал его, покрутил в пальцах оборванный конец, взглянул на меня. А я смотрел на него, и у меня было такое чувство, будто я играю в покер.

— Честер, пока мы одни, ты не хочешь мне еще что-нибудь сказать?

— Нет,— ответил я.— Я все сказал. Я ничего ни от кого не скрываю.

— Пожалуй, этому трудно поверить, Честер.

— Все так думают,— вздохнул я.

Он бросил провод, подошел к двери и остановился на минуту, прислушиваясь, как Ральф разговаривает по телефону в гостиной. Я тоже слышал его голос, хотя слов разобрать не мог. Похоже было, что говорят в основном на другом конце провода, а Ральф ограничивается односложными ответами.

Детектив Голдерман снова взглянул на меня.

— Ты можешь дать какое-нибудь объяснение, почему он здесь?

— Его босс мне тоже не поверил,— сказал я.

Он отошел от двери.

— Чему не поверил?

— Что я ни в чем не замешан.

— В чем не замешан?

— Откуда мне знать? Я в этом не замешан, так что откуда бы мне знать, что это?

— Я полагаю, это уже кое-что,— сказал он.— Значит, Наполи думает, что ты в чем-то замешан, и поэтому Ральф здесь.

— Да.

— Но это не объясняет, зачем Ральф здесь.

— Он здесь для того,— пояснил я,— чтобы дождаться телефонного звонка от своего босса. Тот скажет ему, что я действительно ни в чем не замешан. Тогда он уйдет.

— А что, если ему скажут по телефону, что ты замешан?

— Не скажут, потому что я не замешан.

— Но что, если бы сказали? Что бы тогда было?

— Полагаю, я получил бы пулю,— сказал я, едва успев вовремя остановиться. Я уже почти произнес «еще одну», а за эти слова детектив Голдерман ухватился бы обеими руками.

Но и без того моя фраза его заинтриговала. Он спросил:

— Разве это не беспокоит тебя? Разве нет никакой вероятности, что они допустят ошибку?

— Только не сейчас,— ответил я.

— Ты не хочешь вдаваться в подробности, верно, Честер?

Я покачал головой.

— Подробности недоступны моему пониманию,— объяснил я.— Я не хочу хитрить и не пытаюсь ускользнуть от ответа. Подробности просто абсолютно недоступны моему пониманию, и этим все сказано. Подробностей слишком много, и они никак не укладываются в моей голове.

— Попытайся мне просто все рассказать,— предложил он.

— Я не знаю, с чего начать.

— С начала.

— Я нашел тело Томми Маккея, и все как с цепи сорвались.

На пороге появился Ральф.

— Это был наш друг,— сообщил он мне.— Он велит сказать тебе, что все о'кей.

— Хорошо.

Я взглянул на детектива Голдермана.

— Вот видите?

— Вижу.

Он смотрел на Ральфа.

Ральф тоже посмотрел на него и спросил:

— Не возражаете, если я теперь уйду?

— Не уверен,— вздохнул детектив Голдерман.— Возможно, я попрошу тебя пройти со мной в участок и ответить на несколько вопросов.

— Время только потеряете,— пробурчал Ральф.

— Наверное, ты прав,— подумав, согласился детектив Голдерман.— Ладно, Ральф, ты можешь идти.

— Спасибо,— сказал Ральф.