Кто-то дает сдачи - [5]

- Ну-с,- сказал Турен.- Значит, складывается примерно такая картина: некто звонит у двери Фрома в четверть десятого вечером первого мая, а когда Фром отворяет дверь, этот некто стреляет ему в сердце, после чего спокойненько садится в машину и уезжает. Стрелявший… этот некто… нам неизвестно, кто он… пока. И

неизвестно, почему он стрелял. Черт побери! Вот ведь дьявольщина!

Он знал Фрома. Лично. По клубу «Ротари»

[3].

И начальник полиции тоже его знал.

«Это ужасно»,- сказал он ночью по телефону в разговоре с Туреном.

Турен слышал, как НП безуспешно старается унять дрожь в голосе.

«Фром убит,- продолжал НП.- В голове не укладывается… Кошмар какой-то. Звонят у двери и убивают. Просто так…»

«Едва ли это сделано просто так».

«Да… да, конечно. Просто так не могло быть. Но я действительно не могу понять, в чем причина. Какой-нибудь психопат, не иначе. След есть?»

«Нет. Я же говорил. Пока нет… ни черта».

«Дело дрянь».

«Гм».

НП помолчал. Потом тихо сказал:

«Видишь ли, я его знал».

«Понимаю. Я тоже…»

«Конечно… Конечно. Ты тоже».

3

- Директор Эрик Вальфрид Густав Фром,- по бумажке читал Турен, впервые за это утро, набивая трубку.- Родился двадцать четвертого сентября тысяча девятьсот четырнадцатого года. Таким образом, ему было пятьдесят восемь лет. Владелец фирмы А/О «Реклама», а это… как вам, может быть, известно, одно из крупнейших в южной Швеции предприятий такого профиля. Контора фирмы размещается на Стура-Сёдергатан в желтом трехэтажном доме. Если не ошибаюсь, сотрудников там человек двадцать.

Он умолк и как будто задумался.

Повертел трубку в руке, потом раскурил.

- Но черт меня возьми,- тихо продолжал он,- зачем какому-то сумасшедшему вздумалось стрелять в хозяина рекламной фирмы? Это выше моего разумения.

- Он что, известная шишка? - поинтересовался Хольмберг, в первый раз за это утро открывая рот.

Турен взглянул на него и легонько кивнул.

- Известная шишка?.. Пожалуй. Он активно сотрудничал в УКПШ

[4]. Как правило, обеспечивал им перед выборами агитационную кампанию. Был депутатом муниципалитета и членом комиссии по организации досуга, состоял в клубах «Ротари» и «Лайонс». Словом, фигура в Лунде весьма заметная.

- Только нам от этого не легче.

- Что верно, то верно.

Именно такие соображения и навели НП на мысль, которой он прошлой ночью поделился с Туреном.

«Как, по-твоему, может, нам обратиться за помощью в Центральное управление?»

«Я и сам об этом думал. Но сейчас еще рано. Попробуем своими силами. Не выйдет, тогда… А пока рано. Мы ведь не первый раз имеем дело с убийством».

«Так-то оно так, только раньше масштаб был другой».

«Масштаб… Убийство остается убийством. Хотя я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду…»

4

- Ох,- вздохнул Хольмберг.- Никуда не денешься, надо браться за работу, да поживее… как говорится, засучив рукава.

- Да. Время не ждет,- заметил Турен.- К тому же… Фром был отличный старикан.

- Пятьдесят восемь… Какая же это старость? - задумчиво вставил Хольмберг.

Он подпер голову руками, попробовал собраться с мыслями и, не надеясь, что эта попытка увенчается успехом, сказал:

- Тот тип - видимо, можно считать, что это мужчина,- скорей всего, подкарауливал Фрома… дожидался, когда он вернется из-за города. Значит, мы имеем дело с тщательно продуманным, предумышленным убийством. А что касается машины… Стало быть, он ждал в машине, видел, как они вернулись, и, наверное, заметил, что Фром вылез из автомобиля и один вошел в дом. Тогда он тоже подошел к двери и позвонил… зная, что откроет именно Фром, ведь больше никого в доме не было. Нет, какова изощренность, а?

- Н-да.- Улофссон пожал плечами.- Черт, понять бы, почему…

- Слушай, Бенгт, сколько лет существует это реклам ное бюро? - спросил Хольмберг.

- Точно не скажу, но, помнится, оно возникло в конце сороковых годов.

- Та-ак…

- И с ним никогда не было никаких хлопот? - поинтересовался Улофссон.

Турен медленно покачал головой:

- Нет… А что ты имеешь в виду?

- Сам не знаю… Но ты ведь знал Фрома. Что он был за человек? В частной жизни?

Турен слегка улыбнулся. Собственно, даже не улыбнулся, а чуть раздвинул губы.

- Под скорлупой? Немного упрямый, пожалуй. И весьма чопорный. Но если его как следует расшевелить, он вел себя по-настоящему непринужденно. Я бы сказал, он умел быть душой общества и играть первую скрипку. Иной раз создавалось впечатление, будто он нарочито стремится привлечь к себе всеобщее внимание…

- И у него были смертельные враги?

- Ну, это уж ты хватил!..

Но ведь кто-то его убил, подумал Улофссон.

- Но ведь кто-то его убил,- сказал Хольмберг.

- Понимаю. И все же ответ будет отрицательным. Все же. Не представляю, чтобы кто-то испытывал к нему, мягко говоря, такую неприязнь, что решился на убийство. По-моему, это невозможно.

- Просто ты его знал, в том-то и дело,- заметил Улофссон.- Может, это связано с политикой?

- С политикой?

- Да. Точнее, с муниципальной политикой.

- Не думаю. А почему ты спрашиваешь?

- Сам знаешь, как бывает с политиками на ответственных постах.

- Да брось ты. В Лунде такого не случается. Это тебе не Штаты. И потом, разве он занимал сколько-нибудь ответственный пост?

- Гм… Впрочем, тебе видней, ты ведь его знал.