Кто-то дает сдачи - [26]
- В газете писали… трое убиты и пять тяжело ранены. Все из-за неисправной автоцистерны - дорога превратилась в каток. Следующую за цистерной машину повело юзом, и та, что за ней, врезалась ей в бок. Потом столкнулись еще десять, не то двенадцать машин, и вдобавок одна из них загорелась.
- Неужели на шоссе в это время такое движение?
- Конечно. Шестнадцать человек отправили в больницу. Один умер на месте, один - по дороге в больницу и один - через час. Пятеро пока живы, но состояние критическое. Ожоги, рваные раны и бог знает что еще. Остальные отделались переломами ног и незначительными царапинами. Эти выживут.
- Страшная штука… Он зевнул.
- Да,- согласилась Черстин.- Движение…
- Я не о том. У меня из головы нейдет вооруженный псих, с которым мы валандаемся. Черт, и устал же я. Да еще этот Эмиль Удин - тоже хорош подарочек. Умом вроде как не блещет. Все изучает обстановку да языком мелет за троих. Чем это только кончится, хотел бы я знать. Сумасшедший дом…
13
А кончилось все тем, что у Эмиля Удина страшно разболелся живот.
Он сидел в гостиничном баре и рассуждал с барменом о лундских церквах.
- Значит, церквами интересуетесь?
- Еще как,- сказал Эмиль.- Что может быть увлекательнее? Разные эпохи, разные стили… в каждом уголке страны… Да, будь я проклят! Обычно я беру с собой в поездки фотоаппарат - вдруг подвернется возможность сделать интересные снимки. Но на этот раз не успел. Придется обойтись открытками. Но надо хотя бы потолковать с кем-нибудь из церковных сторожей и выяснить кое-какие даты из истории местных сконских церквей.
Было бы только время… Так вы говорите, в Дальбю есть хорошенькая церквушка?
- Ага. И непременно загляните в собор. Там для сведущего человека найдется что посмотреть.
- Точно. Взять, к примеру, надгробную скульптуру в склепе Финна, вернее, Симеона… теперь принято считать, что она изображает Симеона. Я тут читал прелюбопытную статейку…
Беседу прервали громкие голоса. Метрдотель призывал к порядку подгулявшую компанию. Один из парней особенно разошелся и, как видно, воспылал нежной страстью к официантке. От избытка чувств он любовно шлепнул ее по заду. И результат не замедлил сказаться: темный костюм какого-то пожилого господина украсился деликатесом - морским язычком а-ля Валевская.
Метрдотелю было отнюдь не весело. А когда гуляки полезли в ссору, обзывая его немчурой и недоделанным нацистом - из-за легкого немецкого акцента,- настроение у него вконец испортилось. Он бурно запротестовал, пытаясь объяснить, что он родом из Швейцарии, но все напрасно: крикуны остались при своем. Мало того, начали осыпать его совсем уж унизительными прозвищами, из которых «гомик» было, пожалуй, самое безобидное.
Эмиль Удин раздумывал, не вмешаться ли, но решил пока подождать.
И в этот момент накатила первая волна боли. Он согнулся пополам, дыхание перехватило.
Скандал утих так же внезапно, как и начался. И компания с громкой руганью удалилась.
На лбу Удина выступил липкий пот. Что такое с желудком? - подумал он.
Мимо прошел метрдотель, тихо бурча что-то себе под нос.
- Боже ты мой, это что за фрукты? - спросил бармен.
- Студенты,- прошипел метрдотель.- Думают, им все дозволено - что хочу, то и ворочу!
Удин возобновил разговор с барменом. И еще полчаса оба обсуждали церковную архитектуру.
Живот болел, и Удин чувствовал себя препаршиво. Наконец он попрощался и поднялся к себе в номер.
Когда часы на соборной башне пробили двенадцать, он крепко спал; громкий храп несся из открытого окна в темную весеннюю ночь. Но и во сне он ощущал тупую боль.
Глава восьмая
1
В четверг в девять утра Инга Йонссон вопреки обещанию не позвонила.
В половине десятого Хольмберг позвонил ей сам, чтобы выяснить, как обстоит дело со списком. Ему сообщили, что Инга Йонссон на работу пока не приходила.
- Вот как? А когда она будет?
- Не знаю,- сказала телефонистка.- Вообще-то ей пора уже быть здесь.
- Пожалуйста, как только она придет, пусть позвонит нам.
- Хорошо.
В одиннадцать Хольмберг опять взялся за телефон.
- Еще не пришла?
- Пока нет.
- Вы не пытались позвонить ей и узнать, почему она задерживается?
- Нет. Тут у нас полный развал, сами понимаете, черт-те что творится.
- Где она живет?
- На Стура-Гробрёдерсгатан…
- Дом? И номер телефона? Какой у нее телефон? Он набрал номер и долго ждал ответа. Молчание. Немного подумав, Хольмберг опять позвонил в рекламную фирму.
- Нет, еще не приходила.
Он встал, снял пиджак и пошел к Улофссону.
- Слушай, похоже, Инга Йонссон исчезла.
- Как это - исчезла?
- Понимаешь, в девять она должна была мне позвонить, но не позвонила. Я попробовал связаться с ней по телефону сам, однако в конторе ее нет, а дома никто не
отвечает.
Улофссонпотер подбородок и сообразил, что побрился из рук вон плохо.
- Странно… ведь у нее не было…
- Чего не было?
- …никаких причин удирать? Хольмберг поежился.
- Удирать?
- Да.
- Черт… я об этом не думал… Может, съездим к ней домой? Как ты?
- Давай.
2
- А чем сегодня занят наш друг Эмиль? - спросил Улофссон.
- Черт его знает… Впрочем, скорей всего, знакомится с Соней и Сольвейг… изучает обстановку… Кстати, ты обратил внимание, как поздно он нынче явился?
Плохо, если мы вокруг себя не замечаем несправедливость, чьё-то горе, бездомных, беспризорных. Ещё хуже, если это дети, и если проходим мимо. И в повести почти так, но Генка Мальцев, тромбонист оркестра, не прошёл мимо. Неожиданно для всех музыкантов оркестра взял брошенных, бездомных мальчишек (Рыжий – 10 лет, Штопор – 7 лет) к себе домой, в семью. Отмыл, накормил… Этот поступок в оркестре и в семье Мальцева оценили по-разному. Жена, Алла, ушла, сразу и категорически (Я брезгую. Они же грязные, курят, матерятся…), в оркестре случился полный раздрай (музыканты-контрактники чуть не подрались даже)
Действие романа сибирского писателя Владимира Двоеглазова относится к середине семидесятых годов и происходит в небольшом сибирском городке. Сотрудники райотдела милиции расследуют дело о краже пушнины. На передний план писатель выдвигает психологическую драму, судьбу человека.Автора волнуют вопросы этики, права, соблюдения законности.
From the international bestselling author, Hans Olav Lahlum, comes Chameleon People, the fourth murder mystery in the K2 and Patricia series.1972. On a cold March morning the weekend peace is broken when a frantic young cyclist rings on Inspector Kolbjorn 'K2' Kristiansen's doorbell, desperate to speak to the detective.Compelled to help, K2 lets the boy inside, only to discover that he is being pursued by K2's colleagues in the Oslo police. A bloody knife is quickly found in the young man's pocket: a knife that matches the stab wounds of a politician murdered just a few streets away.The evidence seems clear-cut, and the arrest couldn't be easier.
A handsome young New York professor comes to Phoenix to research his new book. But when he's brutally murdered, police connect him to one of the world's most deadly drug cartels. This shouldn't be a case for historian-turned-deputy David Mapstone – except the victim has been dating David's sister-in-law Robin and now she's a target, too. David's wife Lindsey is in Washington with an elite anti-cyber terror unit and she makes one demand of him: protect Robin.This won't be an easy job with the city police suspicious of Robin and trying to pressure her.
Частный детектив Андрей Шальнев оказывается вовлеченным в сложную интригу: ему нужно выполнить заказ криминального авторитета Искандера - найти Зубра, лидера конкурирующей группировки. Выполняя его поручение, Андрей неожиданно встречает свою старую знакомую - капитана ФСБ Кристину Гирю, участвующую под прикрытием в спецоперации по ликвидации обеих банд.
From the creator of the groundbreaking crime-fiction magazine THUGLIT comes…DIRTY WORDS.The first collection from award-winning short story writer, Todd Robinson.Featuring:SO LONG JOHNNIE SCUMBAG – selected for The Year's Best Writing 2003 by Writer's Digest.The Derringer Award nominated short, ROSES AT HIS FEET.THE LONG COUNT – selected as a Notable Story of the Year in Best American Mystery Stories 2005.PLUS eight more tales of in-your-face crime fiction.