Кто такая Мод Диксон? - [12]

– Извини, а кто такая Клара?

– Я разве тебе не сказала? Мы с Джошем наконец определились с именем.

– Клара? Симпатичное имя. – Флоренс сделала паузу и добавила: – Кажется, так звали мать Гитлера.

Агата замерла, на пластиковой вилке повис лист салата.

– Что?

Флоренс попыталась сдать назад:

– Ну, вообще-то не совсем. У немцев оно пишется по-другому…

Агата продолжала смотреть на нее в молчаливом недоумении.

– Да неважно, – поспешно произнесла Флоренс. – Хорошее имя, мне нравится.

Она помолчала.

– Да уж, у беременных бывают такие заскоки. Моя мать говорила, что ее ужасно тянуло на филе-о-фиш, когда она меня носила.

Агата начала медленно кивать:

– Да-да.

Она постепенно оживилась, почувствовав интерес к теме.

– Говорят, от рыбы будущий ребенок становится умнее. Особенно полезен лосось, надо только следить за уровнем ртути. Наверное, поэтому у нее была такая тяга. Матушка-природа знает, что делает.

– Ну, или она рекламирует «Макдоналдс», – усмехнулась Флоренс.

– «Макдоналдс»?

– Ну да, филе-о-фиш. Рыбный бургер.

– Ой, я думала, ты говоришь просто о рыбном филе. На самом деле я никогда не была в «Макдоналдсе».

– Да перестань! Наверняка была.

Агата покачала головой.

– Но ты должна была там побывать. Все когда-то да бывали в «Макдоналдсе».

– Только не я. Ты вообще знаешь, сколько гормонов у них в мясе?

Флоренс готова была поспорить, что в Америке каждый хоть раз ел в «Макдоналдсе». Как могла Агата с таким пренебрежением отвергать то, что миллионы людей делают каждый день, и при этом отказываться от эпидуральной анестезии лишь потому, что какие-то африканские мальчишки вынуждены лупить себя палками?

До той вечеринки Флоренс и в голову не приходило, что она может осуждать Агату. Она моложе, у нее нет опыта, достойной зарплаты, мужа, детей. То есть всего того, что ценит Агата. Но то, как пренебрежительно Саймон произнес ее имя в баре, словно приподняло завесу и обнаружило в начальнице что-то нелепое. Это новое восприятие сбивало с толку. Если Флоренс не равняется на Агату, то что она вообще здесь делает? Неужели эта работа и правда поможет ей стать писательницей?

«Несчастна та страна, которая нуждается в героях». Но страну, где единственным героем была Агата Хейл, счастливой тоже не назовешь.

______

В пять часов вечера Агата ушла, а Флоренс осталась, чтобы закончить работу над рукописью, которую ей дали несколько дней назад. В половине восьмого, когда она уже отправляла свои замечания по электронной почте, зазвонил рабочий телефон. Это был Саймон, и по радостному возбуждению, которое он тщетно пытался скрыть, она поняла, что он пьян.

– Флоренс! Ты здесь! Что ты так поздно делаешь на работе?

– Гм, работаю…

– Глупости. Незачем в это время вкалывать. Давай встретимся. Мне точно надо тебя образумить.

– Встретимся сейчас?

– Пять минут назад. Нет, вчера! Давай, беги со всех своих прекрасных ног.

Флоренс сжала губы, чтобы подавить смешок.

– Я думала, ты меня слишком уважаешь, чтобы ставить в такое положение.

– Это не про меня. Нет, на самом деле я тебя ни капли не уважаю. Полное презрение – вот что я испытываю. К тебе и к Иди Амину, вы в моем списке. Позволь мне показать, насколько сильно я тебя не уважаю.

– Ты сейчас серьезно?

– Совершенно серьезно. Встретимся в отеле «Бауэри» через тридцать минут. Я закажу номер на имя Мод Диксон, как тебе? Легко запомнить.

Флоренс повесила трубку и поднесла руку к лицу. Ощутила, как горят щеки. Потом взяла пальто и сумку и поспешно вышла из офиса, смутно надеясь, что кто-нибудь спросит, есть ли у нее планы на сегодняшний вечер. Если бы она рассказала Люси о первой встрече с Саймоном, то с удовольствием поделилась бы подробностями и сейчас. Но она сохранила все в тайне, зная, что Люси встревожится и осудит ее, хоть и безуспешно попытается не показать виду.

Флоренс потратилась на такси и приехала в отель раньше Саймона. Как он и обещал, номер был забронирован на имя Мод Диксон. Войдя в комнату, она села на стул у окна и постаралась принять непринужденный вид. Стоит ли ей раздеться? Нет, это было бы слишком нелепо. Она скрестила ноги, потом выпрямила их. Пожалела, что не надела белье получше.

Через час он так и не появился.

Она достала блокнот, который всегда носила в сумке, и начала писать короткий рассказ о молодой женщине, ожидающей своего любовника. Потом вырвала страницу и бросила ее в мусорное ведро. В десять она легла в постель, поставив будильник на шесть утра. Ей придется заехать домой, чтобы переодеться, прежде чем вернуться в офис.

Через несколько часов ее разбудил телефон в номере.

– Флоренс, мне очень жаль, – прошептал Саймон на другом конце провода.

– Что случилось? – спросила она, тоже почему-то шепотом.

– У тестя случился сердечный приступ. А у меня не было номера твоего мобильного.

– С ним все в порядке?

– С кем, с Биллом? Нет. Он умер.

– Ох.

– Да уж.

– Ты можешь приехать сейчас?

– Нет, мне придется остаться здесь. Послушай, это было безумие. Полное безумие. Я не должен был тебя в это втягивать.

– Да все нормально.

– Нет, это ненормально. Но спасибо, что так сказала.

Оба повесили трубку, и Флоренс тотчас почувствовала себя дурой. Зачем было спрашивать, может ли он приехать? Она выставила себя такой жалкой и навязчивой. Совсем как мать.