Кто свистит в ночи - [29]

– Пойдем? – Она собрала покупки и заторопилась к выходу.

Хэл протянул старую марку Габору, тот снова ее спрятал и повторил:

– История…

– Спасибо, мистер Габор, – попрощался Хэл. – Пока, миссис Риксон.

– До скорого, – рассеянно отозвалась Дженна, выуживая из кошелька монеты.

В дверях Хэл едва не столкнулся с огромным полицейским с сержантскими нашивками на рукавах.

– Осторожно, парень. – Сержант остановился, пропуская Хэла.

Хэл закрыл за собой дверь и услышал, как в магазине приглушенно загромыхал голос полицейского:

– Что задумала, Дженна? Профукиваешь денежки мужа на лошадок?

– Это мои деньги, мистер Брэдли. Я у детишек последний кусок не отнимаю.

– Слава богу, у тебя пока их и нет, – съязвил сержант, сделав вид, будто не замечает ярость и обиду, промелькнувшие на лице женщины.

Секундой позже, выпрямившись в струнку от гнева, Дженна выскочила из магазина.

– Ты с ней знакома? – спросил Хэл.

Али забавлялась с игрушечным пистолетом, который чудесным образом появился из сумки с картошкой.

– Нет, она из Кемпси. Белая семейка. Для нас – слишком белая.

– Слишком белая? – посмотрел вслед Дженне заинтригованный Хэл.

– Она даже не знает, что ее предки – народ дунгутти, – объяснила Али, пальнула ему в голову кусочком картошки из пистолетика и, захихикав, припустила со всех ног.

– Эй, подожди! – крикнул Хэл.

Глава 17

Несмотря на распахнутые окна, жара была просто удушающей. Слабый ветерок лишь перемещал горячий воздух из комнаты в комнату. Папа не давал о себе знать уже пять дней, но сегодня должен был добраться до Брокен-Хилл, где планировал остановиться в большом отеле. Вряд ли у него могли найтись уважительные причины не позвонить оттуда маме. Впрочем, зная папу, Хэл предполагал, что он что-нибудь да придумает. Мама явно решила, что торчать у телефона, ждать и надеяться не стоит, и присоединилась к Хэлу с Эваном, которые пошли гулять на пустующий участок рядом с домом.

Поиграть в пятнашки Эван никогда не отказывался. Его не смущало ни время, ни погода на улице: он носился как угорелый, стараясь осалить то маму, то Хэла. Мама все пыталась уклониться, однако на пятый раз не выдержала, сама осалила его и бросилась бежать. Хэлу тоже пришлось вступить в игру, так что они втроем скакали по двору, хлопали друг друга по спинам и хохотали во все горло, пока подсвеченное розовым небо не сменило оттенок на сиреневый. Каждый раз, когда Хэлу случалось водить, он сразу бежал за мамой. Ей всегда удавалось в последний миг ловко поменять направление и увернуться, так что Хэл даже терял равновесие. Наверное, вся эта беготня и веселье ударили маме в голову. Она расцвела в улыбке и закружилась, раскинув руки, словно пятнадцатилетняя девочка.

Взошла луна, чудесным образом повиснув прямо у них над головами; небо тычинками усеяли ранние звезды. Мама, похоже, веселилась до упаду – бегала, описывала невообразимые круги и восьмерки, кружила между кустами по всему участку.

– Мы – юные жеребята, мы ищем новые луга! – кричала она сыновьям и, подражая лошади, ржала. Мальчики только рты разевали от изумления.

– Мама, какая ты чудна я сегодня, просто сумасшедшая! – закричал Хэл и, тут же испугавшись, что может ей проиграть, кинулся за мамой, загнал ее в угол забора.

Она остановилась, прыснула от смеха, и тут подлетел Эван, отчаянно махая рукой в сторону дома.

– Телефон, телефон!

– Кто последний, тот проиграл!

Мама грациозно сорвалась с места, точно и впрямь была жеребенком. Хэл поднажал что было сил и пришел с ней к воротам голова в голову. Они вместе забежали на подъездную дорожку, взлетели на крыльцо и проскочили в дом, распахнув москитную сетку. В коридоре Хэл опередил маму на полкорпуса. Он даже слушать не стал ее протесты: «Хэл! Подожди!» – и прыгнул к телефону.

– Алло! Папа?

В трубке молчали.

– Папа, папа! Алло!

На том конце линии кто-то тяжело дышал. Похоже, мужчина. Потом в трубке послышался свист. Это был мотив Элвиса Пресли «Are You Lonesome Tonight»[3]. Папа частенько насвистывал эту мелодию.

– Это я, Хэл! Папа!

Снова свист в трубке. И тут до Хэла дошло.

– Это не он!

Мама потянулась к телефону, но Хэл отвел ее руку в сторону.

– Там кто-то свистит.

Свист прекратился, и снова раздалось тяжелое дыхание. Хэл еще сильнее прижал трубку к уху.

– Я слежу за тобой… Слежу за вами… – прошипел голос.

Хэл обернулся к открытой входной двери.

– Хэл! Дай сюда! – Мама сердито ухватилась за трубку.

– Подожди… – Хэл снова отвел ее руку.

Он прислушался. В трубке, помимо дыхания, слышался еще какой-то шум. Что-то слабо клокотало.

– Что вам нужно? – спросил Хэл, поглядывая на дверь, где стоял Эван.

– Хочу поболтать с папой! – взвизгнул брат.

Мама тут же прижала к губам палец, заставив Эвана замолчать, открыла ящик в телефонном столике и пошарила внутри.

Свист возобновился. Все та же сводящая с ума мелодия… И шум. Хэл наконец понял, что это. Какаду!

Мама нашла скаутский свисток, забрала у Хэла трубку и спокойно заговорила:

– Я хочу вам кое-что сказать. Если желаете послушать – вам придется перестать свистеть.

Свист прекратился.

Мама набрала полные легкие воздуха, приложила свисток к губам и дунула изо всех сил. Эван заранее зажал уши руками, но Хэл на добрых десять секунд оказался в зоне поражения. В ушах загудело. Мама перевела на него ошеломленный взгляд и выдавила усмешку. Хэл тоже рассмеялся, испытывая гордость за маму: достала подонка. Дуг же говорил, что она сможет.