Кто сильней - боксёр или самбист? - [45]

— Джонни, аллах видит, не сдать мне экзамены этот Универ.

— На аллаха надейся, а сам не плошай, — выдал задумчиво замначфина древнюю восточную мудрость и продолжил, — Тимур, тебе надо вначале проучиться на заочных подготовительных курсах. Время найдёшь со своей стрельбой?

— Да хрен его знает, — задумался начальник полигона, — Как долго надо там учиться?

— Девять месяцев, курсы платные.

— Считай, год потерять! А с другой стороны — куда гнать, товарищ гвардии прапорщик Бабаев?

— Да поступишь в следующем году, — сделал логичный вывод финансист.

На том и порешили. Тимур в письме попросил маму взять ленинградский адрес Олега, связался с ним и дал подробную инструкцию по наведению мостов с юридическим факультетом ЛГУ. Благо Горный институт и юрфак универа располагались на одной улице — 23-линии Василевского острова. Земляк и сосед всё сделал оперативно, выслал все соответствующие документы и квитанцию оплаты подготовительных курсов. Прапорщик Кантемиров оплатил через наш почтамт в штабе дивизии и вскоре стал получать бандероли с учебниками, рекомендациями и заданиями. И подготовительная учёба пошла! Первое время учёба шла с армейским скрипом. Прапорщик Кантемиров совершенно отвык получать знания, так как голова начальника войскового стрельбища Помсен была постоянно забита совсем другим — быстро выполнять приказы отцов-командиров (в войсках лучше один раз сделать быстро, чем два раза — правильно), следить за своими бойцами, кормить их и одевать, и не то чтобы спать укладывать, а чаще поднимать спозаранку. В общем, дел и забот у прапорщика хватало выше Центральной вышки своего стрельбища. А тут ещё учёба! И пока только подготовительная. А что будет дальше? Если, конечно, поступит...

Молодой человек стал спать ещё немного меньше, втянулся в учёбу, благо предметы были для него интересные. Начал перечитывать классическую русскую литературу по школьной программе, но уже с другой, армейской точки зрения.

А прапорщику Кантемирову дембель ещё даже и не снился. Тимур любил читать исторические романы, но сейчас в гарнизонной библиотеке и в книжном магазине «Sowjetisches Buch» в Лейпциге старался выбирать книги по программе подготовительного обучения. Ну, а с немецким языком у прапорщика было всё в порядке. Ещё с первого же отпуска он привёз все учебники и разговорники, которые смог найти в своём шахтёрском посёлке, в котором, кстати, примерно одна треть жителей были немцами по национальности. И друзьями детства у Тимурки были Андрюшка Сейферт (Сефа) и Витька Гаммершмидт (Гаманя), у которых бабушки и дедушки, да и родители тоже, говорили дома по-немецки. У Тимура дома бабушки и папа с мамой говорили по-татарски. И было бы странно, если бы дворовые пацанята не знали несколько крылатых выражений сразу на русском, немецком и татарском и не обменивались ими в ходе совместной тесной дворовой жизни. Интернациональные надписи периодически появлялись на заборах и стенах домов, родители их стирали, а сынишки с такой же регулярностью получали отцовский ремень. Экзекуция ещё больше укрепляла у поселковой детворы тягу к познаниям различных ярких идиоматических оборотов на нескольких языках.

А если человек с детства говорит на двух языках (в случае с Тимуром — русский и татарский), изучать третий язык будет гораздо легче, и тем более, находясь в среде изучаемого языка. Правда, у прапорщика Кантемирова эта среда была в основном военная, и здесь для быстрого понимания собеседника больше нужен был только один великий и могучий русский язык. Тем не менее, командование мотострелкового полка обратило внимание на неплохие для армейского человека знания немецкого у начальника стрельбища Помсен и его всё чаще и чаще стали привлекать для беседы с местными гражданами при различных обстоятельствах. Хороших и не очень... У отцов-командиров была ещё одна цель — не привлекать в общении с немцами штатных переводчиков комендатуры. Зачем нам лишние уши, если есть свой доморощенный прапорщик Кантемиров? А это уже была реальная практика в обучении немецкого языка.

Со временем Тимур втянулся в подготовительную учёбу. Да он особо-то и не напрягался. Поступать в гуманитарный ВУЗ всё же было намного легче, чем, например, в военное высшее учебное заведение. Это будущим офицерам знания нужны! А прапорщику зачем? Читаешь исторические книжки, пишешь на досуге сочинения из русской литературы и говоришь по-немецки. Делов-то! В мае начальник войскового стрельбища Помсен получил справку об успешном окончании заочных подготовительных курсов для поступления на юридический факультет ЛГУ. Прапорщик Кантемиров решил подойти к командиру полка, подполковнику Григорьеву сразу после сдачи итоговой весенней проверки, когда отстреляются по личным зачётам офицеры командования полка. О том что, эта стрельба будет сдана на отлично, Тимур даже не сомневался. Во-первых, командир полка со своими замами, кроме начальника штаба и замполита, и так постоянно стреляли на полигоне и сами выполняли все нормативы. Во-вторых, в каждом подъёмнике этого направления стрельбы была вмонтирована хитрая микросхема, от которой тянулся не менее хитрый проводок на пульт соседней вышки. Отцы-командиры вначале стреляли с места, затем шли в атаку и стреляли с ходу. А на вышке сидел зоркий, внимательный и опытный солдат полигонной команды, который, если что, нажимая пальчиком на кнопочку, клал соответствующие мишени. Это была так называемая «химия», которая, впрочем, пригодилась только замполиту с начальником штаба.