Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 2 - [12]

Бокс, как вид спорта, предъявляет высокие требования к психике спортсмена, и с этим у Тимура был полный порядок. И боксёр, по мере возможности, постоянно поддерживал свой уровень физической и моральной подготовки. Понятное дело, что для ринга надо было бы заниматься буквально каждый день. То есть, как пианисту надо ежедневно играть, а мотострелку постоянно стрелять. Но, со спортивной карьерой молодой человек распрощался ещё в спортроте танкового училища, а сейчас занимался просто для своего здоровья и для души.

Служба на стрельбище Помсен шла полным ходом. Впрочем, как всегда. Сразу после окончания проверки в рабочий период пригнали грейдер и бульдозер, а в землянках разместили взвод сборной рабочей команды из пехоты, которые поднимали и засыпали разбитые дорожки для стрельбы из орудия БМП с ходу. Полигонная команда в это время занималась заменой всех подъёмников и пусковых установок лебёдок больших мишеней. Операторы и пехота работали в поле с раннего утра и до наступления темноты, благо погода стояла солнечная, тёплая и сухая. Начальник стрельбища работал наравне со всеми, приходилось самому рассчитывать мощности силовых кабелей, проверять схемы подсоединения новых подъёмников и пультов управления.

Солдаты работали охотно и с огоньком, так как сам командир полка, подполковник Григорьев пообещал в случае успешной сдачи осенней проверки отличившимся солдатам предоставить краткосрочный отпуск на Родину. После предыдущей проверки из состава полигонной команды четверо бойцов побывали дома. Операторы уже знали, что комполка слов на ветер не бросает, и трудились на совесть. Повсюду слышался смех и мат — верный признак здоровой армии.

В один из таких дней прапорщик Кантемиров зашёл во двор казармы для выдачи со склада партии новых лёгких подъёмников. Навстречу выбежал дежурный по стрельбищу с ключами в руках и, взглянув на своего командира, весело доложил:

— Товарищ прапорщик, а вы снова без фуражки!

Кантемиров провёл рукой по голове:

— Вот блин... Опять! Вставай на тумбочку и пошли дневального на четвёртое направление, стрельба со снайперской винтовки СВД, рубеж восемьсот метров, там, наверное, и оставил.

У дежурного и дневальных по стрельбищу была обязанность, не прописанная ни в уставе, ни в инструкции по стрельбищу — следить за наличием фуражки на голове своего непосредственного командира. Не сказать, что Тимур был рассеянным человеком. Нет, даже наоборот. Начальник стрельбища, хотя и не был кадровым военным, хорошо помня заветы армейских спортсменов, всегда следил за своей формой: постоянно стирал, гладил и подшивал ХБ и ПШ. А в чём ещё постоянно ходить по полигону?

После двух лет сверхсрочной службы начальник стрельбища сшил себе на заказ всю форму, а изготовленную для него фуражку (аэродром!) привёз ему из Москвы его друг старший лейтенант Чубарев. Это был предмет постоянной зависти всех прапорщиков полка. И эти фуражки, особенно полевые, держались на голове Кантемирова недолго. Да и причёска у военнослужащего, мягко скажем, была не очень уставная, за что он постоянно получал лёгкий втык от командиров при каждом прибытии в полк. А на полигоне всё сходило с рук, вернее с головы. Стоило молодому человеку остановиться на рубеже стрельбы, присесть около подъёмника или распределительного щитка и положить рядом свою фуражку, всё — кранты! Тимур уходил без головного убора, но со светлыми мыслями в голове, так как оставлял он свои фуражки без злого умысла.

Обычно фуражки находились, но бывали и бесследные пропажи. Не просто было найти летом полевую фуражку зелёного цвета на поле огромного полигона. И тут начальника стрельбища всегда выручал, конечно, за пузырь «Кёрна», его дружок, начальник вещевого склада, прапорщик Анатолий Тоцкий. А вот зимние шапки стойко держались на голове военнослужащего, так как зимой даже в «солнечной» Саксонии голова без шапки мёрзла. Бойцов, нашедших головной убор своего командира, Кантемиров постоянно награждал чем-то, так по мелочи: то молоком с булочками угостит в чипке соседнего батальона, то в город с собой возьмёт, пока остальные бойцы получали бельё и продукты на полковых складах. В общем: «Приз — в студию!».

Однажды прапорщик посеял новую, сшитую на заказ фуражку. Искали долго, надо было срочно ехать в полк, получать продукты и менять бельё. Начальник стрельбища поднял по боевой тревоге практически весь личный состав полигонной команды, так как машина ждать не могла. А куда поедешь без фуражки? Это нарушение формы одежды! Командование боевого мотострелкового полка отнесётся к такой вольности, мягко говоря, с непониманием.

И тут молодой боец по имени Сергей Клейнос (коренной москвич, между прочим), радостно улыбаясь и бережно прижимая к груди «аэродром» своего командира, появляется из пилорамы стрельбища. Кантемиров в запарке успел забыть, что давал там размеры новых мишеней и как обычно снял и положил фуражку рядом. Гвардии рядовой Клейнос служил на стрельбище первые дни после учебки в Союзе. На радостях и в благодарность прапорщик приказал расторопному бойцу быстро переодеться в парадку и прыгать в машину. По прибытии в полк оставил повара с каптёром и с двумя молодыми бойцами получать продукты и менять бельё. Солдаты сами чётко знали, что и где получать, а с начальниками складов налажены самые дружественные и взаимовыгодные отношения.