Кто репрессировал в 30-х: братья Берманы? Сталин? или... - [67]

1. Следствие по этим делам заканчивать в срок не более десяти дней.

2. Обвинительные заключение вручать обвиняемым за сутки до рассмотрения дел в суде.

3. Дела слушать без участия сторон.

4. Кассационного обжалования приговоров, как и подачи ходатайств о помиловании, не допускать.

5. Приговор к высшей мере наказания приводить в исполнение немедленно по вынесении приговора».

Согласно этому постановлению Президиум ЦИК СССР срочно принял мрачный судьбоносный для страны закон «О порядке ведения дел по подготовке или совершению террористических актов», а 17 июня 1935 года вышло дополняющее этот закон «техническое» постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) о правилах ареста.

Приехав в Ленинград, расстроенный, злой Сталин, минуя главу НКВД Гершеля Ягоду, назначил вести следствие по факту убийства Кирова наиболее доверенных своих людей из НКВД — знаменитого любовника Лили Брик Янкеля Агранова-Сорензона и Николая Ежова, который на определенном этапе сыграл роль противовеса Ягоде, который на следствии в 1937 году признался, что Ежов сыграл значительную роль — помешал притормозить и затушевать следствие по делу Кирова. Вместо Кирова во главе Ленинграда Сталин поставил А. Жданова (1896-1948 г.).

Весь день 2 декабря 1934 года Сталин сам пытался заниматься расследованием убийства, но изумленный Сталин столкнулся с загадочными фактами. Он попытался сам допросить убийцу Николаева, но это сделать было невозможно, потому что раненый Николаев после убийства два дня бился в шальной истерике и два дня извивался в смирительной рубашке. Раздосадованный Сталин потребовал вызвать к нему начальника личной охраны Кирова — комиссара Борисова. Поехали за Борисовым. Это уже было странно, ибо такой человек в такой ситуации должен быть всегда рядом во время разборки ситуации, следствия. Вскоре сотрудники НКВД виновато Сталину доложили, что он не сможет поговорить с Борисовым, потому что по дороге к Сталину в Смольный случился несчастный случай — грузовик вдруг въехал в стену дома, а находящийся в кузове Борисов от удара головой о борт или стену погиб.

Водитель автомашины Кузьмин на допросе рассказал, что сотрудники НКВД Малий и Виноградов во время езды вдруг, неожиданно стали вырывать у него руль, крутить им и этим спровоцировали аварию — машина врезалась в стену дома. Когда Кузьмин от удара очухался, то нквэдэшников уже не было, а в кузове был труп Борисова с разбитой головой. И как в классическом детективе — «безумных» сотрудников НКВД их коллеги нашли и «почему-то» спешно расстреляли как «врагов народа».

Что мог подумать в этой ситуации удивленный Сталин? К нему, думаю, с 1932 года поступали некоторые сведения о вспышке активности троцкистской оппозиции, которая пока ещё от теории и организации не перешла к «делу» — к привычному большевикскому террору.

Как свидетельствовал Анастас Микоян, когда 2 декабря по поводу убийства Кирова Сталин собрал в Ленинграде местный актив и приезжих из Москвы высокопоставленных чиновников, то уверенно заявил, что это «дело зиновьевцев». И на тот момент, бесспорно, — это была самая вероятная версия. Поздно вечером 2 декабря Сталин уехал в Москву и все последующие недели декабря и затем несколько месяцев подряд внимательно ежедневно следил за ходом следствия.

В своём дневнике Мария Сванидзе отметила похороны Кирова и событие с ними связанное: «6-го были похороны, а 7-го в особняке Розенгольца (Нарком Внешторга) устроили вечер, и наша знать отплясывала до утра в честь Моршандо (министра торговли Франции)».

Это был старый масонский трюк ещё Карла Маркса: клубные вечеринки — политические посиделки под видом увеселительных вечеринок. Герой Советского Союза и автор большого труда о Сталине В. Карпов это событие прокомментировал так: «Под предлогом приема в честь французского министра, были приглашены по особому списку только свои оппозиционеры-заговорщики — сторонники Троцкого. Они не случайно плясали (именно плясали, а не танцевали, как пишет Мария Анисимовна). И плясали они, наверное, не "барыню", а свои "Шолом" и "семь-сорок". Они праздновали начало свержения "клики Сталина"».

Из богатого «революционного» багажа было применено немало проверенных эффективных приемов, например, через несколько дней после убийства для формирования общественного мнения по кухням и курилкам попрыгала «кем-то» запущенная «на языке народа» коварная политтехнологическая шуточка-припевчик типа — «народ правду знает»:

Эх, огурчики да помидорчики,

Сталин Кирова убил в коридорчике.

Были запущены и другие слухи, дискредитирующие Сталина — убил жену, незаконнорожденный сын Пржевальского, узурпировал власть и имеет огромные привилегии и т.п. Даже писатель Дмитрий Быков заметил, что в середине 30-х годов возникло максимум анекдотов о Сталине. Надеюсь он понимает — кто авторы этих «шедевров» и ими гордится. И «кто-то» запустил красивую «гуманитарную» утку-миф, что якобы Кирова Сталин убил за то, что Киров, не согласовав с Кремлем, для обеспечения Ленинграда продуктами использовал неприкосновенные военные запасы Ленинградского округа, и пообещал, что эти запасы будут восполнены — когда придут новые поставки продовольствия.