Кто поставил Горбачева? - [21]

.

Едва только Леонида Ильича положили в больницу, как к нему явился председатель Президиума Верховного Совета СССР Н.В. Подгорный. Однако Е.И. Чазов категорически запретил пускать его к генсеку, заявив, что сейчас Леониду Ильичу нужен покой: «Если Политбюро интересуется состоянием здоровья Брежнева, я готов представить соответствующее заключение консилиума профессоров». Н.В. Подгорный вынужден был удалиться[364].

Этот визит был неслучайным.

«Подгорный, – вспоминал позднее Г.И. Воронов, – мне говорил: «Мы пытались Брежнева убрать» и «поставить официально вопрос на пленуме»[365].

Мы не знаем, называл ли Н.В. Подгорный Г.И. Воронову, кто именно пытался убрать Л.И. Брежнева. Единственно, что следует отметить, подготовка отставки генсека была невозможна, если в ней не участвовали спецслужбы.

Из интервью Г.И. Воронова явствует, что Ю.В. Андропов (который, как мы знаем, накануне считал необходимым смещение Л.И. Брежнева с поста генсека) прямо или через посредников был посвящен Н.В. Подгорным в его намерения. Причем на эту тему с ним разговаривали «несколько раз»[366]. Это дает основание утверждать, что Ю.В. Андропов не отверг сделанное ему предложение и не поставил о нем в известность Л.И. Брежнева, хотя по долгу службы обязан был это сделать.

Как явствует из интервью Г.И. Воронова, Н. В. Подгорный и его соратники посвятили в свой замысел и первого секретаря МГК В.В. Гришина. Причем поскольку с ним тоже разговаривали «несколько раз»[367], это означает, что он тоже не отверг сделанного ему предложения и тоже не поставил о нем в известность Л.И. Брежнева.

До сих пор это свидетельство Г.И. Воронова не привлекало к себе внимания. Между тем оно перекликается с воспоминаниями Е.И. Чазова.

Отметив факт появления Н. В. Подгорного в ЦКБ, Е.И. Чазов пишет: «Я тут же сообщил о неожиданном визите Андропову, а тот Суслову. Между тем события, связанные с болезнью Брежнева, начали приобретать политический характер. Не могу сказать, каким образом, вероятнее от Подгорного и его друзей, но слухи о тяжелой болезни Брежнева начали широко обсуждаться не только среди членов Политбюро, но и среди членов ЦК»[368].

И далее: «При встрече Андропов начал перечислять членов Политбюро, которые при любых условиях будут поддерживать Брежнева. Ему показалось, что их недостаточно. «Хорошо бы, – заметил он, – если бы в Москву переехал из Киева Щербицкий. Это бы усилило позицию Брежнева. Мне с ним неудобно говорить, да и подходящего случая нет. Не могли бы вы поехать в Киев для его консультации, тем более что у него что-то не в порядке с сердцем, и одновременно поговорить, со ссылкой на нас, некоторых членов Политбюро, о возможности его переезда в Москву»[369].

Спрашивается, в каком же качестве член Политбюро, первый секретарь крупнейшей республиканской партии В.В. Щербицкий мог согласиться на переезд в Москву? Только в качестве премьера или генсека. Бывший его помощник В.Врублевский подтверждал факт подобного обращения к В.В. Щербицкому и уточнял, что речь шла не о замене H.A. Косыгина на посту премьера, а о замене Л.И. Брежнева на посту генсека[370].

Таким образом, Е.И. Чазов фактически признает, что получил от Ю.В. Андропова предложение прощупать возможность привлечения В. В. Щербицкого к «заговору».

Через некоторое время Е.И. Чазов был в Киеве. После того, как он осмотрел В. В. Щербицкого, тот пригласил его к себе на дачу. «Был теплый день, – пишет Евгений Иванович, – и мы вышли погулять в парк, окружавший дачу. Получилось так, что мы оказались вдвоем со Щербицким. Я рассказал ему о состоянии здоровья Брежнева и изложил просьбу его друзей о возможном переезде в Москву. Искренне расстроенный Щербицкий ответил не сразу. Он долго молчал, видимо, переживая услышанное, и лишь затем сказал: «Я догадывался о том, что вы рассказали. Но думаю, что Брежнев сильный человек и выйдет из этого состояния. Мне его искренне жаль, но в этой политической игре я участвовать не хочу»[371].

Когда Е.И. Чазов вернулся в Москву и проинформировал Юрия Владимировича о результатах своей поездки, «тот бурно переживал и возмущался отказом Щербицкого. «Что же делать? – не раз спрашивал Андропов, обращаясь больше к самому себе. – Подгорный может рваться к власти»[372].

Если учесть, что, согласно воспоминаниям Г.И. Воронина, Н.В. Подгорный сам или же через кого-то уже имел разговор с Ю.В. Андроповым на тему об отстранении Л.И. Брежнева от власти, то приведенные слова («Подгорный может рваться к власти») явно были дымовой завесой.

Почему же так сокрушался Ю.В. Андропов? А потому, что достаточно было В.В. Щербицкому сообщить Л.И. Брежневу о разговоре с Е.И. Чазовым, и на этом карьера Ю.В. Андропова могла завершиться.

«Остается одно, – заявил он Е.И. Чазову, – собрать весь материал с разговорами и мнениями о его болезни, недееспособности, возможной замене. При всей своей апатии лишаться поста лидера партии и государства он не захочет, и на этой политической амбиции надо сыграть»[373].

Спрашивается: а разве Юрий Владимирович приглашал В.В. Щербицкого в Москву для того, чтобы повысить жизнеспособность генсека? Какая же тогда могла быть связь между неудачным обращением к В.В. Щербицкому и подобной запиской?