Кто послал Блаватскую? - [10]

Напротив, для такого человека, как Ксения Мяло, который желает себя числить и православным, и рёриховцем, суждение Архиерейского Собора об отлучении рёрихианцев от Церкви, - это кровоточащая семейная рана, это разрыв между родными. Это как развод родителей для ребенка. Как в этом случае должен действовать взрослый примиритель? Во всяком случае он должен попробовать понять мотивы спорящих.

Вот это и есть самое поразительное в книжке Мяло – то, что автор, якобы переживающий этот конфликт “изнутри православия”, решительно отказался от обсуждения (и даже именования, простого перечисления!) тех мотивов, по которым Церковь объявила о несовместимости своей веры с рёриховским учением. Мимоходом заметив, что у Рёриха могли быть ошибки, Мяло тут же бросает – “но сейчас не об этом речь” (с. 58). Как это не об этом? А о чем же тогда еще может идти речь в книге, посвященной анализу сложных взаимоотношений между Рёрихами и Церковью?

В конце второго тома “Сатанизма для интеллигенции” в специальной главке я перечислил основные противоречия между христианством и теософией. Среди них не были упомянуты картины Николая Рёриха. Напротив, я специально сказал, что “о вкладе Рёрихов в созидание культуры (а не просто в ее защиту) сам я говорить не решаюсь. В конце концов, “на вкус и цвет товарищей нет”. Лично мне, например, и живопись Н. Рёриха кажется чужой: холодной, бесчеловечной, безблагодатной. На мой вкус, свет, которым пронизаны его полотна — это не теплый свет Евангелия, это действительно ледяное излучение космоса. Но это — вопрос вкуса, вопрос ощущения...”.

Расхождения Рёрихов и христианства гораздо более значимы: речь идет о расхождении религиозно-философских взглядов, для анализа которых берутся не картины Николая Рёриха, а книги Агни Йоги, письма Е. Рёрих и рекомендуемая в них теософская классика. Мяло же упорно не желает заметить серьезности и содержательности расхождения между теософией и православием, и заявляет, что суть конфликта – в восприятии рёриховских картин: “Личные вкусы Кураева - это его дело… Однако агрессивные притязания на то, чтобы свои, личные вкусы пометить грифом авторитета Церкви и тем более обосновывать ими анафемы - это уже нечто другое” (с. 165).

Художественные вкусы “грифом авторитета Церкви” никто не помечал. А вот Архиерейский Собор согласился с тем, что религиозно-оккультная философия Рёрихов является псевдохристианской…

Таких, именно содержательных, а не вкусовых противоречий между учениями теософов и христиан я перечислил два десятка. Но из 20 этих отмеченных проблем Мяло коснулась (именно коснулась – не более) лишь двух. При этом ни один из философских вопросов, по которым я сопоставлял христианство и теософию, не затронут нисколько.

Совместимо ли христианство с пантеизмом – главный из этих вопросов. Но ни строчки об этом в книжке Мяло не найти.

Отложим в сторону всякую предвзятость. Просто посмотрим на православных христиан в храме. В храме, как известно, православные молятся. А теперь раскроем беседы Е. П. Блаватской со своими единоверцами.

“ - В буддизме “Дхиани” — это общее название для обозначения всех Богов. Тем не менее, хотя Они и Боги, Им не поклоняются. – Вопрос: Почему, если Они — Боги? – Ответ: Потому что восточная философия отвергает идею личного и вне космического Божества. А тем, кто называет это атеизмом, я скажу следующее. Поклоняться одному такому Богу нелогично, потому что, как сказано в Библии, “Есть много Богов и Господ много”. Следовательно, если вы хотите поклоняться, вам придется поклоняться либо многим Богам, каждый из которых не лучше и не менее ограничен, чем остальные (политеизм и идолопоклонничество), либо, как это сделали израильтяне, одному из Них, превратив Его в родового, или расового, Бога. Веруя в существование многих богов, вы будете считать своего Бога Высшим, или “Богом Богов”, а других будете игнорировать и презирать. Но это противоречит логике, так как подобный Бог не может быть ни бесконечным, ни абсолютным. Он должен быть конечен, то есть ограничен и обусловлен Пространством и Временем. С наступлением Пралайи родовой Бог пропадает. И Брама, и все другие Девы и Боги сливаются в Абсолюте. Поэтому оккультисты им не поклоняются и не молятся — в противном случае нам нужно было бы либо поклоняться многим богам, либо молиться Абсолюту, который, будучи лишен атрибутов, не может иметь ушей, чтобы услышать нас. Даже тот, кто поклоняется многим богам, будет неизбежно несправедлив ко всем другим богам. И как бы ни старался он охватить в своей молитве всех богов, окажется, что поклоняться каждому из них в отдельности практически невозможно. И, если по незнанию он изберет какого-нибудь одного, это вовсе не значит, что он изберет самого совершенного”.[74]

Заметим две странности этого рассуждения.

1) Библия используется как авторитетный источник. Всё дальнейшее рассуждение строится на цитате из Библии - и всё оно служит тому, чтобы оспорить один из важнейших именно библейских призывов: призыв к молитве. Кроме того, в итоге выясняется, что тот Бог, откровением Которого и является Библия, и встреча с Которым только и придает ей ценность, на самом деле не заслуживает даже того, чтобы молиться Ему. Так – один из миллионов богов (“в одной только Индии 300 миллионов богов и богинь”