Кто ищет, тот найдет - [46]

Азэми снова дернула его за рукав и тихонько прошептала:

– Не надо на меня так смотреть, это неприлично, а то посол нам замечание сделает. После речи посла начнется банкет, можем выпить шампанского и потанцевать, если вы, конечно, не против, Ники.

И она так ласково произнесла «Ники», что ему прямо сейчас захотелось схватить ее на руки и закружить по залу, а потом подбрасывать вверх и ловить, как пушинку. С той минуты Николас не отходил от Азэми ни на один шаг, она принесла ему шампанского, они выпили, начались танцы, Азэми роста была небольшого и доставала ему всего лишь до плеча, хотя на ней были туфли на очень высоком каблуке. Танцуя с ней, он приподнимал ее и кружил, как кружат ребенка, она смущалась и говорила ему:

– Что вы делаете, поставьте меня на пол, – а сама смеялась и тихонько толкала его в грудь, а потом, как будто боясь упасть, прижималась к нему всем телом, и он ощущал ее тепло, и чувствовал ее маленькую упругую грудь, и совсем терял рассудок, еще больше прижимая ее к себе.

– На нас уже обращают внимание, это нехорошо, – шептала ему Азэми, но Николасу было уже все равно, он понял, что теперь без нее он не сможет прожить и дня.

– Уйдем отсюда, – шептал он ей, – я хочу тебя поцеловать, качать на руках, как ребенка, целовать твои волосы, я влюбился в тебя с первой минуты, как только увидел.

Ее запах волос дурманил его, он легонько целовал ее в макушку и изнемогал от желания.

– Я не могу, я дежурю по залу, я должна следить за порядком, я сейчас не свободна, я работаю здесь. Но если хочешь, мы встретимся с тобой завтра, Ники, в саду роз, знаешь, где это?

– Не знаю, но обязательно найду. Дай мне свой телефон.

– Нет, лучше ты мне дай свой телефон, я сама тебе позвоню.

– Договорились, завтра я буду ждать тебя, – проговорил Николас и отошел от нее к стойке бара, потому что к Азэми направлялся посол.

Домой Николас приехал за полночь, ему не спалось. На другой день он ни о чем не мог думать, не мог работать, все время смотрел на телефон, ждал звонка, а перед глазами все время стояла эта изящная девушка Азэми, легкая, красивая и такая простая, такая родная, словно знаком с ней был уже много-много лет. И звонок раздался:

– Ники, я тебя жду внизу в машине, спускайся, я сама отвезу тебя в этот чудный сад роз, – звучал ее голосок, краше любой музыки. Как он бежал по лестнице вниз – быстрее лифта раза в три. На улице прямо у крыльца стояла ее маленькая тойота, а она, высунувшись из машины, махала ему рукой. Он подлетел к ней, схватил ее руку и начал покрывать поцелуями.

– Спокойно, Ники, садись в машину, а то вон из всех окон на тебя уже таращатся твои коллеги и прочие люди, – и она снова засмеялась.

Азэми привезла Николаса в сад роз, повела его в свой заветный уголок, где были ее любимые белые и алые розы, они только-только распустились, и от них шел просто дурманящий аромат. Присели на рядом стоявшую скамейку.

– Правда красиво? – спросила она. – А ты знаешь, что на языке цветов означает белая роза?

– Ну конечно, я ничего не знаю, я знаю только одно: что ты красивее всех этих цветов, я очень хочу тебя поцеловать, разреши, прошу тебя, эти розы перед твоей красотой просто меркнут!

– Ну хватит мне льстить, лучше послушай и посиди спокойно, – хлопая по руке Николаса, сказала Азэми, – когда юноша дарит девушке белые розы, это означает «прости меня», когда дарит ей красные розы – «я люблю тебя», а розовые розы – «я хочу предложить тебе свадебное путешествие». Понятно?

– Можно я подарю тебе огромный букет из всех этих роз сразу?

– Пока нет, подари мне только красную розу, видишь, вон там продают розы. Иди и купи.

Николас пошел и купил одну красную розу, как ему велела Азэми. Он принес ей розу, встал на одно колено и сказал:

– Прими ее от меня и помни: я люблю тебя.

Она засмеялась:

– Скажи, а разве меня можно не любить?

– В тебя, наверно, влюблены все мужчины вашего посольства?

– Этого я точно не знаю, но предполагаю, что да, – и она снова засмеялась, словно зажурчал ручей, скатывающийся с маленького обрыва. И тут Николас не выдержал, поднял ее на руки и понес в самую дальнюю аллею сада, Азэми обхватила его шею руками, прижалась губами к его щеке и прошептала:

– Вот и все, теперь ты мой навсегда.

Аллея в саду была пустынна, Николас сбросил с себя пиджак, расстелил его прямо на траве, аккуратно положил Азэми и как сумасшедший принялся ее целовать, она отвечала ему, и сама стала целовать его.

– Какой ты горячий, Ники, осторожнее, ты поцарапаешь мне все тело.

Но Николас уже ничего не слышал и не слушал, он был вне себя. Он просто стащил с нее трусики, и они слились в одно целое, потом он посадил ее на себя, чтобы не поранить ее, и так продолжалось до самого вечера, пока не зашло солнце. Ему не хотелось ее отпускать, он был не просто счастлив, он был смертельно счастлив, ему казалось, что если сейчас он ее отпустит, то умрет в ту же секунду.

– Все, Ники, все, мне пора домой, – шептала Азэми. – А то мне здорово влетит, что я пропала на несколько часов и никому не сказала, куда поехала. Вставай, пошли!

Николасу очень не хотелось отпускать ее, но пришлось. Они вышли из сада, когда было уже темно, сели в машину, и Азэми спросила: