Ксеном. Дилогия - [27]

Когда с последней каплей черничного морса было покончено, к нашему столику подсел бородатый двухметровый детина, типичный классический байкер, только в джинсовке, а не в косухе.

— Всегда был сторонником наших байков! — заявил он после приветствий. — Но всё-таки забугорные бегают быстрее.

Я пожал плечами. Ну, не спорить же с очевидным.

Но тут фыркнула Ниночка и заявила, что мой мотоцикл будет круче любого заграничного. Даже её. Интересно, это она откуда-то узнала или просто из принципа противоречия? К столику тут же подлетел некто, особо усиленно прислушивавшийся к разговору, и заявил, что, по сравнению с «Харлеем» «Леопард» — просто черепаха, вот его всякие убожества и обгоняют. Слово за слово, спор переместился на улицу и закончился словами «Всё просто. Круг по четвёртому овалу, кто приедет первым…» во время которых я обнаружил себя сидящем на «Иже», рядом с оседлавшей своего коня Леночкой, в ряду с ещё пятью байками различной степени заграничности.

— Победа будет платой за ужин, — шепнула девушка.

Впрочем, я с партнёром и без того намеревался победить. Нам уж очень не понравился тот тип и его сальные взгляды на Ниночку. Как антисоциальные типы, мы решили читерить на всю катушку. Ведь в полном симбиозе наша реакция была выше человеческой, а именно она рулила наравне со скоростью.

— Хватит там шептаться! — а вот и тип. Участвует. Занял крайнюю левую позицию. — На старт! Внимание!

Мы опустили забрало. Что бы глаз не было видно. И потому «Марш-ш-ш!» пропустили.

Сжимая ногами седло верного «Леопарда» Ниночка нервничала. Да, она видела, на что способен кажущийся простым «Иж», но всё-таки…в этот момент прозвучала команда «марш!»

Почти вся шеренга стартовала в один момент. Только один байк задержался секунд на двадцать. К сожалению, именно тот, на который девушка возлагала большие надежды. Теперь ему нужна была подавляюще большая скорость…

«Иж» пролетел мимо так, словно это не он был устаревшим выкидышем советского автопрома, а все остальные участники.

Четвёртый овал, закрытый на очередной ремонт, был идеальным местом для мотогонок. Правда, овалом эту трассу называли исключительно по привычке, на самом деле дорога извивалась так, что вздумавшая бы повторить её траекторию змея рисковала получить перелом позвоночника.

Скорость, плюс реакция, плюс модифицированная резина превратили гонку в детскую игру. Из тех, что в развлекательных центрах стоят. Пару раз я в такое играл, и ощущения были такими же. Ну и моё… точнее, наше поведение тоже: газ до упора и плевать на повороты. В общем, победа была убедительная, от Ниночки, которая шла второй, мы оторвались на пару минут. И под конец нам в голову пришла мысль выпендриться: развернуться на одном месте после пересечения финиша… сам по себе разворот-то у нас получился, но вот то, что покрытие дороги ремонтировали по новой российской традиции, предусмотрено не было. Инерция была настолько велика, а колёса так вцепились в асфальт, что неслабый пласт покрытия просто сдёрнуло с места. С моим воплем, всё по поводу луны, мы пробили выглядящую металлической ограду и усвистели прямиком в окошко третьего этажа грязно-коричневой двадцатиэтажной новостройки.

— Да что ты всё про мою маму? — спросил меня напарник.

Мне было не до ответа. Все мои силы уходили на то, что бы удержать обед внутри, а мотоцикл — у потолка. Впрочем, будь у байка прежняя резина, он бы и сам туда вцепился, лишь бы не оказаться на полу. Но к модифицированным покрышкам прицепился асфальт, а у меня потихоньку трещали кости. Когда я умудрился уцепиться за трубу отопления, да ещё и без помощи всяких инопланетных пришельцев — понятия не имею.

— А чего мы висим? — через минуту поинтересовался наконец партнёр. Нет, он меня хочет доконать. Когда не надо, в мозги без спросу лезет только так, а когда надо…

Я не удержался и посмотрел вниз. И тут же отвернулся.

Когда-то в моём доме подъезд красили жители очень средней Азии, которым после развала Советского Союза на родимой стороне вдруг оказалось нечего кушать. И один из них, видимо, не дотерпев до дома, использовал лифт… несколько не по назначению. Двадцатиэтажку строили его собратья по региону и менталитету. И вся комната под нами была усеяна плодами толерантности. Вонь стояла…

— Чего-то мне запах не нравится, давай уйдём отсюда? — предложил симбиот. Сам-то он ещё с отходами не сталкивался, всё мною съеденное, благодаря ему же, шло на переработку.

— К-колёса ос-свободи, — процедил я сквозь зубы.

Асфальт рухнул на засохшую кучку и раскололся пополам. Мне сразу стало легче. Тщательно прицелившись, я качнулся, направляя мотоцикл в окно. Когда «Иж» оказался снаружи, я отцепился от трубы, схватился за подоконник и повис снаружи.

— Вот это акробатика! — донёсся с эстакады голос Ниночки.

— Зайди в дом, вообще по потолку бегать научишься, — пробурчал я. — Или телепортироваться.

— Ну, чего уставились? — это девушка уже остальным зрителям. — Тащите трос какой-нибудь!

Крюк на конце буксировочного троса глухо ударился об шлем, и я порадовался тому, что не поддался уговорам симбиота. А то напарник советовал «оставить эту ненужную хреновину дома», ибо «я и сам могу сделать такое же». Мы оторвали одну руку от подоконника и перехватили верёвку. Вовремя, второй конец никто и не думал держать, и он быстро шлёпнулся на землю. Подтянувшись, мы заглянули в комнату и набросили крюк на уже проверенную трубу парового отопления. Дальнейшее было уже делом техники. К счастью, под окнами не было навалено того же, что и в комнате, видимо, полиция всё-таки следила за порядком. Или, скорее, жители окрестных домов, которым отнюдь не улыбалось видеть и нюхать такое. В пользу последнего говорил лист формата А-4 с небольшим комиксом, в котором принявшую позу гуся фигуру старательно избивали лыжами и лыжными палками. Надпись под шедевром гласила: «При засранцах звонить 03. Возможно, их успеют спасти». Хмыкнув, я осмотрелся в поисках выезда, но вместо него увидел под мостом кучу из полного комплекта детской площадки, всякие там горки с качелями.