Крысы - [34]
Она тихо вытирает глаза уже намокшим пестрым платочком. Отбрасывает кудри с лица, но мужество не возвращается. Она следит взглядом за распушившимися воробьями, которые чистят крепкие носики и, устав от непрестанного движения, дремлют на крыше, пригретой солнцем.
По соседству, во дворе у столяра, скрипит циркулярная пила, дети кричат от радости, когда выигрывают в «классы», маляр, стоя на лесах, водит кистью и распевает.
Она устала, не думает больше о Жаке, она так устала… Она могла бы выйти замуж, ее посватал через Леони Фессар порядочный человек. Он — коммивояжер шелковой фирмы, бывает здесь два раза в год. Его небольшой автомобиль останавливается против столяра, и, уже много лет, он заходит к ней с предложением товара. Во время последнего посещения он пригласил ее на прогулку в авто и даже предложил прокатиться в Диепп, полюбоваться морем. Она ответила «нет», но на минуту заколебалась, уж очень искренним показался ей этот еще не старый человек, ласковый и вежливый, несмотря на свои мещанские ухватки.
«Да, он не осложняет жизни, продает свой товар, шатаясь по всей Франции. Хозяин им доволен и каждый год выплачивает ему хорошие наградные. Живет он в Париже, с матерью, у него есть сбережения, на которые он, когда женится, построит домик за городом».
Он даже сказал ей, что собирается в скором временя жениться, только бы повстречаться с женщиной ласковой, с женщиной домовитой. Потом он посмотрел ей в глаза.
— У меня отличное положение, я представитель солидной фирмы, жену я смогу осчастливить, она-то уж, ни! в чем не будет терпеть недостатка, так как дело свое я люблю и со всем сумею справиться.
Франсуаза вспоминает его худую длинную фигуру, немножко кричащий галстук, правильные черты лица, со следами плохого пищеварения, и развязную речь разносчика, выбившегося в люди.
Не рыскать за заказами, есть каждый день досыта, хлопотать по дому и штопать носки, после того, как вымоешь несколько грязных тарелок, оставшихся от обеда, дожидаться, просматривая газету, возвращения уставшего за день мужа, подать ему шлепанцы, когда он снимет у печки ботинки, ложиться спать спозаранку, а по субботам ходить в кино; летом по воскресеньям отправляться в автомобиле за город, завтракать тем, что уложено в сундучок позади машины, — вот какую жизнь должен был дать ей брак с этим честным малым, нежной и заботливой рабой которого ей предстояло быть.
«Спать… раба…!» — вот два слова, которые машинально твердит Франсуаза, высовываясь из окна.
Особняк Сардеров в нескольких шагах от нее, чердачные оконца на крышах на уровне ее глаз. «Раба», — повторяет она, следя взглядом за воробьем, который, поклевав на мостовой, взлетает от окна к окну до крыши и, распушив крылья, садится на верхушку слухового оконца.
Франсуаза чувствует, как к ней возвращаются силы.
Перспектива жизни; в опрятной кухоньке, около человека, ревниво оберегающего свои привычки, возмущает ее. Любовь Жака уже не ложится на нее тяжестью, она уже не сгибается, словно под непосильной ношей, под его беспокойной, пылкой нежностью. Прямая, высокая, стоит она в амбразуре окна и напряженно смотрит на улицу, на сырую кирпичную стену, которая разрушается на солнце.
Только каменные церкви царят над черепицей, штукатуркой и деревом. Жизнь притулилась у отвратительных, нездоровых домов, у церквей, променявших бога на золото. Ее мечты каплями дождя падали! в водосточные трубы; образы ее грез, в которые она вкладывала всю свою надежду, всю веру в любовь, скользили по кровельным желобам, когда сумерки окутывали крыши и мансарды.
В данный момент она не мечтает, не создает себе образов — здесь просто стоит женщина, на минутку оторвавшаяся от иголки и разноцветных шелков, чтобы заглянуть в себя.
Она молча разговаривает с собой, словно шепчет молитву, словно рассказывает сказку.
На лоб набегают легкие морщины, на губах гримаска, которую можно принять за гримаску каприза.
Любовь, Жак.
Жак никогда не клялся ей в верности. Он ничего не обещал и не стеснял ее свободы. Но его жадная нежность тяжела для нее, существа хрупкого; по временам у нее словно захватывает дыхание. Вот только что, когда эта злая женщина прямо в лицо бросила ей оскорбление, она готова была задушить ее, чтобы спасти свою любовь. Ей так бы хотелось защитить, заслонить свою любовь, и принять на себя удары; но по временам она чувствует, что слишком слаба для борьбы; ей хотелось бы уснуть, забыть все, даже свою любовь, даже коммивояжера, неказистого на вид, брак с которым показался ей на минуту возможным, ничтожного коммивояжера, который еще ниже гнет спину, когда получает от довольных им хозяев новогодний подарок.
Она вспоминает, что в декабре прошлого года… но ей стыдно за свою слабость.
Она играет наперстком, отходит от окна, снова берется за русскую рубаху, садится. Раньше чем приняться за работу, она поднимает глаза.
Герань осыпалась, верно, она задела лепестки, когда опиралась на подоконник. Потом кровь приливает ей к лицу, ноздри раздуваются, она закипает гневом, — ей вспомнились слова Леони Фессар, которые только теперь она вполне осмыслила.
— Жак — убийца… подлецы!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В 1929 году Кобаяси опубликовал повесть "Краболов", где описывает чудовищную эксплуатацию рабочих на плавучей крабоконсервной фабрике. Повесть эта интересна и тем, что в ней автор выразил своё отношение к Советскому Союзу. Наперекор японской официальной прессе повесть утверждала светлые идеи подлинного революционного интернационализма, дружбы между советским и японским народами. Первое издание "Краболова" было конфисковано, но буржуазные издатели знали, что повесть будет иметь громадный успех. Стремление к выгоде взяло на этот раз верх над классовыми интересами, им удалось добиться разрешения печатать повесть, и тираж "Краболова" за полгода достиг невиданной тогда для Японии цифры: двадцати тысяч экземпляров.
Саша Черный редко ставится в один ряд с главными русскими поэтами начала XX века. Некоторые знают его как сказочника и «детского поэта», кому-то, напротив, он представляется жестким и злым сатириком. В действительно в его поэзии звучит по-чеховски горькая нежность к человеку и себе, которой многим из нас так часто не хватает. Изысканный и грубый, лиричный и сатиричный, одновременно простой и непростой Саша Черный даже спустя сотню лет звучит свежо, остроумно и ярко.
В своем последнем завершенном романе «Взгляни на арлекинов!» (1974) великий художник обращается к теме таинственного влияния любви на искусство. С небывалым азартом и остроумием в этих «зеркальных мемуарах» Набоков совершает то, на что еще не отваживался ни один писатель: превращает собственную биографию в вымысел, бурлеск, арлекинаду, заставляя своего героя Вадима Вадимовича N. проделать нелегкий путь длиною в жизнь, чтобы на вершине ее обрести истинную любовь, реальность, искусство. Издание снабжено послесловием и подробными примечаниями переводчика, а также впервые публикуемыми по-русски письмами Веры и Владимира Набоковых об этом романе.
Альберт Бехтольд прожил вместе с Россией ее «минуты роковые»: начало Первой мировой войны, бурное время русской революции. Об этих годах (1913–1918) повествует автобиографический роман «Петр Иванович». Его главный герой Петер Ребман – alter ego самого писателя. Он посещает Киев, Пятигорск, Кисловодск, Брянск, Крым, долго живет в Москве. Роман предлагает редкую возможность взглянуть на известные всем события глазами непредвзятого очевидца, жадно познававшего Россию, по-своему пытавшегося разгадать ее исторические судьбы.
Э. М. Форстер (1879–1970) в своих романах и рассказах изображает эгоцентризм и антигуманизм высших классов английского общества на рубеже XIX–XX вв.Положительное начало Форстер искал в отрицании буржуазной цивилизации, в гармоническом соединении человека с природой.Содержание:• Куда боятся ступить ангелы• Рассказы— Небесный омнибус— Иное царство— Дорога из Колона— По ту сторону изгороди— Координация— Сирена— Вечное мгновение• Эссе— Заметки об английском характере— Вирджиния Вульф— Вольтер и Фридрих Великий— Проситель— Элиза в Египте— Аспекты романа.