Крымская война, 1854–1856 - [5]
Но эти предложения Николая I в Лондоне восприняли резко отрицательно, хотя понадобилось еще несколько месяцев, чтобы Англия высказала свою позицию в отношении планов российского императора. На предложение российского царя ответил министр иностранных дел Великобритании Джон Рассел. В своем письме он прежде всего отверг мнение Николая I о том, что Турции угрожает серьезный кризис и что она близка к разрушению. В этой связи, считал министр, нет никакой необходимости заключать соглашение. Затем, переходя к спору о Святых местах, английский министр выражал мысль, что этот спор вовсе не касается Турции, а касается только России и Франции.
В то же самое время, почти в те же дни, когда Николай I в Петербурге разговаривал с английским послом Сеймуром, французский император Наполеон III собственноручно писал письмо бывшему министру иностранных дел Англии лорду Мэмсбери: «Мое самое ревностное желание поддерживать с вашей страной, которую я всегда так любил, самые дружеские и самые интимные отношения». На это Мэмсбери ему отвечал: «Пока будет существовать союз Англии и Франции, обе эти страны будут всемогущи». В феврале 1853 г. министр иностранных дел Англии лорд Кларендон заключает секретное соглашение с французским послом в Лондоне графом Валевским о том, что обе державы не должны ничего ни говорить, ни делать в отношении восточного вопроса без предварительного соглашения. «Мы заключили наш союз, – пояснял Валевский, – как для переговоров, так и имея в виду возможность войны».
Николай не собирался отступать от одного из главных правил российской политики – вести курс на создание в Юго-Восточной Европе национальных государств. По поводу будущего балканских народов царь писал: «…все христианские области Турции по необходимости станут независимыми, вновь станут тем, чем были, княжествами, христианскими государствами, и как таковые, вернутся в семью христианских стран Европы. Гарантию свободного отправления религии, их организации, их отношений между собой и соседями – все это следует урегулировать на чрезвычайном конгрессе, предположительно в Берлине». Но британцы настаивали на целостности Османской империи, преследуя при этом, конечно же, свои цели.
В январе 1853 г., когда царь вел свои беседы с послом Великобритании, а российский посол беседовал с премьер-министром Англии, посланец султана сообщил в Иерусалиме католическому и православному духовенству, какие реликвии поступают отныне в ведение католиков, а какие в ведение православных.
Католическая серебряная звезда (с отчеканенным французским гербом) с большой торжественностью была водружена в Вифлееме в пещере, у входа в нишу, где, по легенде, были ясли новорожденного Христа. Столь же торжественно католикам передавались ключ от главных ворот церкви Гроба Господня в Иерусалиме и ключ от восточных и северных ворот Вифлеемской церкви. Французское посольство, весь его штат, сделали все от них зависящее, чтобы это событие стало демонстрацией полного торжества Франции над Россией.
Действия турецкого правительства в отношении Святых мест вызвали гнев Николая I и возмущение православного духовенства и верующих. И российское правительство принимает решение предъявить Турции ультиматум, заставить турецкое правительство подписать предложенный Россией международный акт, который бы фиксировал право России на покровительство единоверцам, что давало бы возможность петербургскому посланнику в Турции «делать представления в пользу церквей Константинополя и других мест». Со своей стороны турецкое правительство должно было взять на себя обязательство «перед императорским российским двором сохранять и уважать права православной греческой церкви в Святых местах Иерусалима и его окрестностях».
Однако в Европе хорошо понимали, что под религиозным покровом российское правительство скрывало планы политического воздействия на православных, составляющих большинство населения Балкан, одновременно ограничивая здесь власть и авторитет Османской империи. Это вызвало в Европе новую волну возбуждения. Пресса Англии, Франции и других европейских стран распространила тревожный слух: «Николай готовится к войне». Но отступать от принятого решения Николай I не собирался.
Миссия князя А. С. Меншикова
Рубикон был перейден в начале февраля 1853 г. К отправке в Константинополь готовилось специальное посольство. Министр иностранных дел Российской империи граф Карл Васильевич Нессельроде предложил царю направить в Стамбул с чрезвычайной миссией известных своим опытом, проницательностью и тактом П. Д. Киселева и А. Ф. Орлова. Однако оба отклонили предложенную им сомнительную честь. Выбор царя пал на морского министра, князя А. С. Меншикова, человека образованного и остроумного, но крайне поверхностного, готового, при удобном случае, применить тактику силового давления.
О способности вести переговоры такого рода сам князь писал в письме начальнику штаба австрийской армии следующее: «Я тут должен заниматься ремеслом, к которому у меня очень мало способностей, а именно: ремеслом человека, ведущего с неверными переговоры о церковных материях». И добавлял: «Я питаю надежду, что это для меня будет последним актом деятельности в моей очень полной впечатлениями жизни, требующей покоя».
Никто из первых киевских князей не оставил по себе такой памяти, как Владимир Великий. О нем и времени его правления на Руси, когда государство достигло вершины своего могущества, народ слагал былины, сказания и песни. Он крестил Русь и таким образом установил преемственную связь с Византией, которая была на тот момент центром европейской культуры и образования. С него Русь начала называться Святою и Православною, и Русская церковь причислила его к лику своих святых, назвав равноапостольным.
Среди государственных деятелей средневековой Руси Владимир Мономах занимает особое место как один из самых талантливых и образованных русских князей домонгольской эпохи. (Мономахом его стали называть потому, что его мать была дочерью византийского императора Константина Мономаха.) Став великим Киевским князем в возрасте 60 лет (1113 г.), Владимир Мономах сумел укрепить пошатнувшееся политическое единство Киевского государства. Ему удалось установить мир между русскими князьями и направить их усилия на борьбу со степняками, поэтому во время правления Владимира Мономаха русские земли отдыхали от половецких нападений.
Великий преобразователь России, триумфатор Полтавской битвы, создатель Российской империи, бурная и впечатлительная натура – таким остается Петр I в памяти современников и потомков. Но в то же время, по мнению многих историков, деспот и тиран, разрушивший многовековые российские традиции, по-живому, с кровью ломавший устоявшийся жизненный уклад россиян, на костях построивший никому не нужную столицу Российской империи, по определению представителей церкви, «антихрист» – это тоже он. Единого мнения о личности великого российского императора нет.
Княгиня Ольга была первой и единственной женщиной, которая стала правительницей одного из самых больших по тем временам государств Европы – Киевской Руси. Она не вела завоевательных войн, а направила всю свою энергию на внутреннюю политику, поэтому на долгие времена народ сохранил о ней добрую память: княгиня провела административно-налоговую реформу, которая облегчила положение простых людей и упорядочила жизнь в государстве.И наконец, Ольга первой из русских князей официально приняла христианство и была канонизирована Русской православной церковью еще в домонгольский период.
988 год стал знаменательным в истории Руси. В этом году великий князь Владимир Святославич крестил киевлян. Он положил начало дальнейшему и всеобъемлющему процессу христианизации всех русских земель. С принятием христианства также связано появление славянского письма, богослужебных христианских книг, рождение системы образования; начинает развиваться архитектура, иконопись, литература и духовная музыка, то есть происходит становление традиционной культуры Руси. С этого времени Киевская Русь как равноправный партнер входит в число христианских государств Европы.
Колоритная фигура Ивана Грозного всегда привлекала к себе внимание не только историков, но и деятелей литературы и искусства. Вся его жизнь – от рождения до смерти – сопровождалась загадками и тайнами. В Иване Грозном сочетались задатки крупного государственного деятеля – и деспота; тонкого, красноречивого литератора – и палача. Так кем же он был? У историков нет и не может быть однозначного ответа на этот вопрос. Очевидно одно: с детства окруженный лестью и казнокрадством, преклонением и дворцовыми интригами, Иван Грозный стал все же более тираном, чем государственным деятелем.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
Наряду с битвами, географическими открытиями и иными знаковыми свершениями, неоднократно описанными историками, краеведами и публицистами, наша история помнит и другие события. Не такие известные в силу определенных обстоятельств, но не менее важные для процесса становления украинской государственности, чем те, о которых читали мы еще на страницах школьных учебников. Едва ли не самым ярким примером такого несправедливо обделенного вниманием ученых исторического события может служить битва на реке Синюха.
За годы казачества очень многие события оставили след в народной памяти. Это и Переяславская рада, на которой была утверждена протекция Московского царства над Украиной, и раскол Украины, руина, произошедшие после рады. Это упразднение Гетманщины в 1764 году и разрушение Запорожской Сечи в 1775 году.Но были и более ранние события, в оценках которых в настоящее время нет общей точки зрения. Цель этой книги — описание одного из таких фрагментов, похода гетмана Петра Конашевича Сагайдачного и двадцатитысячного корпуса украинского казачества, осуществленный совместно с армией польского королевича Владислава Вазы в пределы Московского царства в 1618 году.Что же случилось в августе 1618 года в Украине и России? Что заставило православных украинцев и русских поднять оружие в кровавой борьбе друг с другом?