Крылья страха - [3]

– Ясно. Однако хорошо, что его не было сегодня в «Пиквике». Чертов пуританин потребовал бы от тебя более веских объяснений, чем те, которыми ты от меня отделался.

– Я сказал тебе правду, Рэй.

– Конечно, конечно, я тебе верю. Только, между нами, где ты познакомился с этой красоткой, Бен?

Пэйтон тут же выскользнул из комнаты, а Лэтхэм рассмеялся ему вслед и вернулся к работе.

Через полчаса позвонил Бодгейм, клиент не богатый, но надежный. Он хотел видеть верстку своего каталога.

– Все уже ушли, – сказал Лэтхэм. – Макет отдали на монтаж, и оттиски можно сделать с ходу. Давайте договоримся…

– Я об этом и прошу, – сухо перебил Бодгейм. – Пришлите их мне сегодня вечером, пожалуйста.

«Вот дьявол, – подумал Лэтхэм. – Совсем не вовремя».

– Я пришлю оттиски к семи часам с курьером. Вас устроит?

– Спасибо. Извините меня, но это очень важно. Лэтхэм знал, что клиент просто капризничает. Бодгейм видел уже каждую страничку каталога и выучил текст, наверное, наизусть. Бен, вздохнув, снял пиджак, закатал рукава и перешел в соседнюю комнату, где стояли длинные монтажные столы, лежали аккуратно сложенные копии с макетов.

В шесть часов он позвонил Лоре, предупредил, что задержится, и снова занялся макетами. За двадцать минут до окончания работы он вызвал курьера, и, когда тот поднялся, Бен отдал ему готовые оттиски, деньги на такси и чаевые.

Затем он поспешно оделся и вышел. На его часах было уже 19.30.

III

Шестидесятая Ист-стрит как бы дышит элегантностью соседствующей с ней знаменитой Пятой авеню. Но чем более она от нее удаляется, тем меньше престижности остается в окружающих вас зданиях. Затем ближе к реке величие и роскошь снова возвращаются. Дома становятся выше. И цены тоже. Бэн Лэтхэм жил недалеко от Лексингтон-авеню. То есть где-то посередине между двумя шикарными кварталами.

Когда он вошел в свою небольшую четырехкомнатную квартиру, Лора сидела в спальне перед зеркалом, подкрашивая свои длинные ресницы. Лэтхэм наклонился и поцеловал жену в шею. Она слегка отодвинулась.

– Бен, сколько ты выпил сегодня?

Он совсем забыл о коньяке, вылитом на его рубашку и пиджак.

– Два бокала. Мы с Рэем решили отметить одну крупную сделку.

– Хм… Ты ведь пьешь мартини… Я не узнаю, однако, этот запах. Ты изменил… своим привычкам?

Бен смутился, так как хотел рассказать о случившемся позже.

– Совершенно дурацкая история в «Пиквике». Недалеко от нас сидела девушка. Ее сумочка лежала на краю стола и могла упасть. Я подошел, чтобы предупредить… А эта дура взяла и… облила меня коньяком.

Лора посмотрела на мужа, ее брови поднялись в изумлении.

– А кто она такая?

– Ты не поверишь. Я в первый раз ее видел. – Почему же она так сделала?

Бен пожал плечами и решил, что лучше сказать все.

– Она еще дала мне две пощечины.

Лора отложила в сторону пудреницу, которую держала в руках, и повернулась к нему лицом.

– Это интересно, дорогой!

– Да чего уж тут интересного. Ну и вид у меня был. Все уставились на нас, конечно. Потом вернулся ее парень, и я думал, будет драка. Но они просто ушли.

Лора взяла расческу. Когда она волновалась, нервничала или просто хотела обдумать какую-то мысль, она любила медленно расчесывать свои пышные каштановые волосы.

– Бен, не сердись, но я уже давно хотела с тобой серьезно поговорить.

– О чем это? – спросил он резко. Денек выдался напряженный.

– Ты слишком много пьешь, Бен. Он сел рядом с ней и взял ее за руку.

– Лора, кто тебе сказал такую глупость?

– Мне совершенно все равно, как ты развлекаешься. Но я боюсь, как бы ты сам однажды не пожалел.

– Ну это уж слишком!

– Я сама не хочу верить; но про тебя ходят всякие сплетни, какие-то грязные истории.

– Где ты их слышала?

– Главным образом в «Бридж-клубе». Знаешь, Бен, ведь я волнуюсь за твою репутацию. Ты имеешь дело с большими суммами денег. И эти деньги не твои. Люди должны рассчитывать, что их средства…

– Эд Линдсел, – перебил он сразу. – Это слова Эда Линдсела.

Она нахмурилась.

– Если Эд и говорил мне, то только потому, что он любит тебя.

– Боже мой, какая трогательная забота! Кстати, ты сама ничего не хочешь выпить? Я приготовлю твой любимый «Манхэттен».

Они перешли в гостиную. Бен рассказал ей о контракте с Грегсоном и о том, что он значит для их агентства. Он чуть было не начал говорить о Джейн, но вовремя спохватился.

К Линдселу они приехали в девять часов. Как обычно, полно народу. Эд был очень богат и к тому же холост. Здесь всегда подавались отборные вина, стол славился изысканностью. Многие хотели быть гостями Линдсела. От приглашений отказывались очень редко. А от напитков – никогда.

Комната, в которой сейчас находился Лэтхэм, на всех производила неизгладимое впечатление. Громадная, полутемная. Слегка подсвеченные картины по стенам. Чуть раздвинутые тяжелые шторы на широком окне, смотрящем на ярко-голубую гладь воды.

Начались танцы. Лору пригласил какой-то юнец, судя по костюму – молодой директор одной из фирм на Мэдисон.

– Очень рад тебя видеть, Бен, – произнес, подходя к нему, Линдсел. – Что за история приключилась сегодня в «Пиквике»?

Лэтхэм скривился в деланной улыбке.

– Эд, я узнал, что ты не одобряешь моего «пристрастия» к спиртному.