Крылья Радуги - [15]

Библиотекарь не закончил, так как в это мгновение в зале появилась компания весело подпрыгивающих ковриков, сопровождавшая большое радужнокрылое существо, которое летело низко над полом и зорко оглядывалось по сторонам.

– Хапи! – воскликнул Дагмарид, резко вырываясь из объятий кушетки. – Где ты пропадал? Да ты еще подрос, я едва узнаю тебя!

Библиотекарь же отреагировал на появление Хапи совсем странно: его складки-драпировки заволновались и он заискрился, как небо над Скисией. Его чувства струились в воздухе подобно аромату большого цветка.

– Что это? – повторил он, и в мозгу Дагмарида его слова рассыпались дивным звоном. – Это – чудо! Это – завтрашний свет! Это – наша единственная надежда!

Юноша собирался переспросить его, что он имеет в виду, но освещение тревожно замигало. По залам пронесся холодный ветер, ярко-синий луч пронизал наступившие сумерки.

– Вторжение? – не то спросил, не то сказал Библиотекарь. И тут залы начали менять очертания, будто на глазах размягчаясь. – Ведьма все-таки нашла нас…

Он повернулся к Дагмариду.

– Береги своего подопечного. Пока он жив, Даренлар еще может вернуть свободу и прежнее величие. Внешние шлюзы пока работают, вас проведут к ним. У меня здесь остались дела… Уходите!

Семипалая ладонь Дагмарида взметнулась в жесте отрицания.

– Торопитесь!

Хапи ждал своего господина у выхода из зала. Дагмарид повернулся и поспешил к нему, и вдруг увидел перед собой тающую картину, удивительную грезу: играющий светом водопад, над которым реют множество мелких, но очень ярких радуг, и странных существ на берегу… Он споткнулся, схватился за крыло Хапи и обнаружил, что прозрачная панель исчезла, а вместо нее есть какая-то масса, похожая на жидкое, мерцающее стекло, сквозь которую струится свет и веет влажный ветер. Он не мог остановить движения и упал прямо в нее, увлекая за собой Хапи, чувствуя знакомое головокружение и тяжесть в конечностях.

За его спиной Библиотекарь сделался почти совсем прозрачным.

– Боги! Он сгенерировал портал! Его судьба – только в его руках, и наши – тоже…

Раздался душераздирающий скрежет. Библитекарь поднял глаза и увидел гигантское лицо, смотревшее на него сквозь толщу океана и сверхпрочный потолок Города. Узкие вертикальные зрачки уперлись в него взглядом, а туманные волосы стелились по воде, словно стремились уплыть куда-то. Он представил, как защитный купол подводной станции трескается, словно скорлупа, раздавленный мощью зазвездного колдовства, как миллиарды Книг исчезают, миллиарды судеб обрываются… Если бы Айгататри узнала о Библиотеке раньше, Даренлар, возможно, давно превратился бы в безжизненное скопище звезд и планет…

– Не тронь нас, – сказал он, посылая самый мощный мысленный импульс, какой только мог. – Возвращайся туда, откуда пришла!

Белые глаза обшаривали дно океана, секции Города, одну за другой. Над поверхностью воды реяли туманные призраки, поминутно меняя очертания.

– Не тронь.

Ведьма не слышала, она искала что-то свое, и если и намеревалась уничтожить Библиотеку, то лишь походя, не вникая в то, что именно уничтожает. Ей и в голову не могло прийти, что нити всех жизней Даренлара сейчас дрожат в ее кулаке. Что стоит только раз ударить или рвануть – и…

– Ты не сделаешь этого.

Она ушла так же внезапно, как и появилась. Искореженные шлюзы неистово сигналили о неполадках, в некоторые секции проникла вода, поврежденные сваи медленно корчились под напором давления. К местам аварий спешили роботы, Город задыхался и пребывал в смятении, но по-прежнему жил.

Обессиленный Библиотекарь лежал на полу сумеречного зала. Сознание его также бродило впотьмах. Заботливые коврики облепили погасшее, ставшее едва видимым тело со всех сторон, согревая и стараясь утешить.

ХАЛЛА ШЕЛКА

Всему в этой вселенной есть пределы, и всему рано или поздно наступает конец. Эпохи и царствования сменяются, и звездная материя течет в пространстве блистающей рекой, поглощая прежние миры и порождая новые. Слишком многое здесь совершается помимо нас и без нашего желания. То же, над чем мы – как нам кажется – властны, зачастую капризно и коварно. Сегодня мы повелеваем миром, а завтра он не оставляет от нас даже праха. И все наши порывы так часто выливаются в тщету…

Мудрость – не в том, чтобы никуда не стремиться, мой повелитель, а в том, чтобы уметь верно оценить свои силы и вовремя остановиться на достигнутом. Тот, кто посягает на большее, теряет все, приобретенное за долгие годы жизни.

Мест, искаженных посещениями пузырей тьмы, становилось все больше по мере того, как истекал срок. Каждый их приход теперь был особенно мучительным для Айгататри. Пузыри источали странные волны, интенсивность излучения теперь была такой, что лишь плотные слои туманных облаков защищали колдунью от него.

Белая Ведьма стелилась по залам Айен-Шайю, сама подобная призрачному мареву. У нее оставалась последняя надежда, крывшаяся в Зале Шелка, и ей стоило больших усилий решиться проникнуть туда.

В зале царствовал волшебный шелк, какой во всем Даренларе могли делать лишь шахимейские водяные насекомые ланд-ла. Они плели свои гнезда из прочных фиолетовых нитей, блестящих, как застывшая смола. Никакие красители не брали ткань из этих нитей, и шахимейский шелк неизменно был темно-фиолетовым, будто густые сумерки. Молекулярная решетка вещества, из которого получались нити, генерировала особое поле, которое было сродни действию магических чар. Порождения зазвездного марева не могли проникнуть в Зал Шелка, даже сама Айгататри в броне своего могущества могла находиться там очень недолгое время и до сих пор не решалась ступить из галереи в загадочный фиолетовый сумрак. Но теперь, когда слуги под ее главенством обшарили весь Даренлар, у нее не было выбора. Если вещь, которую так упорно желали найти и уничтожить создания темноты, вообще существовала, она могла находиться только здесь, в Айен-Шайю, в заветном зале потомков Дагмара…