Крылья империи - [6]
— Что именно, эччеленца? — Баглир протиснулся в окошко и устроился рядом с Минихом.
— Что никого навстречу не везут. Помнится, всегда была СМЕНА. Оттуда, скажем — Татищев, туда — Долгорукие. Обратно — Долгорукие, туда — Бирон. Обратно Бирон — туда Я.
— Может быть, новый государь добрый.
— Любой государь на Руси добрый. Согласно титула. Всемилостивейший. А чем добрей, тем больше должно быть ссыльных. Потому что не слишком милостивый предпочитает оттяпывать головы. Вот Елизавета Петровна, например, двадцать лет никого не казнила. Так Сибирь и подзаселилась. Не только министрами, мелочью всякой тоже. А Петр Федорович, похоже, в деда пошел, в Великого. Представляю, как выкатывают колоды, и половина сановников — шеи подставляет, а другая — топориками по ним! Вот бы увидеть, как Шуваловы Разумовских укорачивают. Но, боюсь, опоздаем.
В Уфе, на мосту через реку Белую, гулял народ. Орали, пили, плясали. Все нации и сословия вперемешку. Подвода с зарывшимся в полог спящим Баглиром встала — проезда сквозь эту суету, несмотря на матерные конструкции, возводимые возницами, не было. Миних велел справиться, не немцев ли, часом, бьют? Оказалось, нет. Тогда он вылез, желая узнать, в чем дело. Ему немедля сунули штоф и предложили выпить за монумент милосердия.
— Какой еще такой монумент? — удивился фельдмаршал.
Ему отвечали, что это, согласно определению сената, государь Петр Федорович. За своего освободителя граф осушил без колебания. Весь штоф. Правда, початый. А хлебосольные уфимцы, хоть и поскучнели лицами от жадности, поднесли закусить. Граф от огурчика отмахнулся, а хлебушком только занюхал. Скука на физиономии народа сразу рассеялась.
— Эт по нашенски, — сказали из народа, — эт красно. Не в Сибири ли выучился? Не в ссылке ли?
— Выучился — в службе армейской, а еду, верно, из ссылки. Возвращен волей государя, — ответил Миних.
Тут его и порадовали. Сказали. Что давешним указом император повелел Тайную канцелярию распустить, пытки — запретить, а доносов — не принимать. Миних не поверил. Не поленился в градскую управу заехать. С собой взял, растолкав, Баглира. Чтобы тот убедился. Снаружи — благопристойно. Беломраморные колонны и часовые навытяжку. Баглир одну поцарапал когтем — оказалось, побеленное дерево. Миних осмотрел часового. Тот спал — стоя навытяжку, с открытыми глазами. Фельдмаршал даже восхитился. И будить умельца не стал.
Внутри обнаружилась звонкая тишина — как раз для топанья ботфортами. Привычные к цивильным туфлям полы страстно взвывали, как голуби по весне. Направо, налево — коридоры с дверями, прямо — широкая лестница под ковром. Лестница вычурно изогнутая, ковер — прямоугольный, потому — вкривь. Миних свернул направо, Баглир, опережая, ухватисто распахивал перед ним запертые двери. Открыл одну — никого нет. Открыл другую — все пьяные, головами на вверенных столах лежат. Баглир протянул одного по руке когтями — недовольное мычание было ему ответом. Баглир вытянул у столоначальника шпагу. Миних уже шел дальше, открывая дверь за дверью. Пусто, пьяные, пусто, пьяные, еще пьяные, а вот — некто бесшумный из шкафа несгораемого мешочки с золотыми вынимает и по карманам рассовывает. Росточком не мал, а спиной крючится. Взял его граф за отвороты серенького сюртучка, потряс. Зазвякало. Немало уже порассовал. Двинул по морде. Баглир добавил лапой по заднице. Без когтей.
— Это произвол, не смеешь! Тайная канцелярия упразднена! — закричал тот нагло, — Теперь воровать можно смело! Доносов-то не принимают!
— Точно?
— Точно! Я ж сам губернскую переписку веду. Хочешь — документ покажу? Все чин чином, входящий, исходящий…
Миних от расстройства даже сюртук казнокрада из рук выпустил. Тот обрадовался.
— Сам видишь — все дураки. Кто по улицам пляшет, кто пьет, кто байки травит крамольные. Один я все понял правильно! Так чего с ними делиться, думаю. Представляешь — эти-то, по комнатам, проспятся — тоже ведь сюда прибегут, все прибегут. Надворные советники, асессоры, секретари. Все злые, похмельные. В дверях драться будут! Ан нет, уважаемые коллеги! Кто не успел — тот опоздал. А кто успел? А то им неведомо, что успел-то коллежский регистратор Глеб Иванович Выринский.
— Ясно… Много успел взять?
— Кое что. Да ты в шкафу бери, там еще много…
— А где губернатор, крысосвинья? — Миних начал выражаться по-немецки. Выринский сложносоставного слова не понял. Или был привычен к грубости.
— Анатолий Васильевич? Были у себя, наверху. Тоже, наверное, пьют.
— Веди. А ты, Баглир, охраняй.
За высокой, стрельчатой двустворчатой дверью в готическом стиле губернатор отнюдь не пил. Он составил баррикаду из столов и стульев и пытался привязать к крюку для люстры веревку. Веревка была толстая, а крюк был маленький, и у него никак не получалось надежно ее привязать. На другом конце веревки красовалась петля.
Выринский полуприсел и издал неопределенный звук. Губернатор обернулся.
— Плохая петля, — сказал Миних, — если не сорвешься, намучаешься. Шею не сломает, душить будет медленно. И не намылил зря. А лучше давай повесим этого вот… как тебя? Коллежского регистратора. Он тут губернскую казну разворовывал.
Вам не надоели сказки о «благородных» пиратах? Вы не устали от фильмов и книг, прославляющих морских разбойников, насильников и убийц? Вы верите, что главными злодеями Карибского моря были испанцы? Но подлинная Испания не имела ничего общего с тем мрачным образом, что рисовала вражеская пропаганда. Ее непобедимая пехота, завидев высадку многотысячного вражеского войска, отправляла от своих трех неполных рот издевательский ультиматум: «А что вас так мало? Мало врагов — мало славы!» — и била десант в хвост и гриву.
Римляне ушли двести лет назад. Король Артур погиб сто лет назад. Последний король Британии погиб двадцать лет назад. Настал самый темный из темных веков. Лучшие земли захвачены варварами. Но последние бритты все еще живут в долинах среди Камбрийских гор.Значит — война не окончена. И той, что надеется на спокойную жизнь, никто не даст времени собираться с силами. Строить дом. Растить семейное дело. Воспитывать приемного сына. Ради того, чтобы жила земля, на которой ей странно довелось родиться; ради того, чтобы жил человек, который ей ближе отца, — придется сиде Немайн взвалить на себя другие задачи.
Немайн город нужно строить, да в самой себе разбираться, а "по полям жиреет вороньё, а по пятам война грохочет вслед…"Версия с Самиздата. Обновление от 17/02/2009.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Следить в виртуальном мире за не слишком верной любовницей — дело правильное. Спорить — дело хорошее. Интересное. Но когда о пользе ролевых игр спорят те, кому галактику подвинуть всего лишь лень, но никак не невозможно, результаты спора бывают весьма неожиданны. Так что получай, даже не будучи особо увлеченным ролевиком, тело эльфийки да отправляйся в древнюю Британию. Вот только незадача. Тело-то и впрямь эльфийское, со всеми положенными признаками: ловкость, зрение, бессмертие и т. п. Но вот магии полагающейся — нет! Не существует магии в реальном мире! И выкручивайся, друг ролевик, как можешь!
Как много нужно для любви? Что если для нее хватит одного взгляда на снимок, одного разговора, одной надежды, что эта женщина может стать твоей? Против ваших чувств будут обстоятельства, окружающие люди и миллионы, которые должны перейти по наследству ее будущему ребенку. Но когда от одиночества хочется выть, по округе бродит неизвестный маньяк, а жизнь твоей любимой женщины и ее ребенка под угрозой — самое время собраться и встать на их защиту.
Из-за своей прихоти Тиль портит жизнь проповеднику с отдаленной планеты. Но что она станет делать, если вдруг окажется во власти этого человека?
Никогда, никогда я не хотела попадать в сказку! Да еще такую, где каждый пытается прикончить, а от нечисти не знаешь, куда прятаться! Обещанная сила все никак не просыпается, зато от женихов отбоя нет. Только почему кажется, что все это — сплошной обман? .
Исследователь кибернетики Александр Литвинов после пережитой аварии загадочным образом сеет смерть вокруг себя… В надежде на спасение от этого проклятья он отправляется в Америку, но там попадает в сети таинственной организации, собирающей ученых со всего мира. Открыв в себе способности к телепатии, Литвинов вынужден убивать по приказу невидимых кукловодов. Но однажды он получает «заказ» на своего собственного внука… Тогда, не выполнив задания, Литвинов сам становится мишенью. И с этого момента начинается его путь борьбы.
Может ли что-то хорошее начаться со взаимного изнасилования, какую бы форму оно при этом ни принимало? Если оно, к тому же, еще и очень и очень осложняет жизнь обоим участникам, так и не сумевшим друг друга понять и считающими лишь себя стороной пострадавшей. Амазонка из отряда миротворок с блоком на убийство умеет лишь выживать и уклоняться от боя. Злостный штрафник со Стенда умеет лишь драться, в том числе и словами. На Стенде постоянный бой – вообще норма жизни. Впрочем, оказавшаяся вне закона амазонка быстро обнаружила, что и в цивилизованном мире дела обстоят точно так же. Примечания автора: Стенд (местное название – Площадка-для-игр) – планета дилонгеров, изменяющих мир при помощи звука.