Крылья - [3]

— Там насчет игрушек ваших будут толковать.

— Каких игрушек?

— Пойдешь и узнаешь. Ты свободен. Не мешай мне.

Генка — парень не робкого десятка, а как-то неважно почувствовал себя в первый раз в темном коридоре крайосо.

К удивлению своему он увидел тогда в комнате у инструктора с десяток других ребят из разных школ. С ними вел беседу строгий с виду человек в военной форме. Он рассказывал ребятам о том, что сейчас по всем школам Союза развивается авиомоделизм и что сибирские ребята тоже не должны отставать и им надо организовать кружки юных авиостроителей.

— Ведь многие ребята делают модели, почему же им не об'единиться? — спрашивал строгий человек.

— Да-а, конечно, в кружке работать лучше, да только если один работаешь — кое-как еще достаешь материалы. А для кружка больше нужно, а где их возьмешь?

— Ну, это-то как-раз и пустяковое возражение. Материал сможет вам давать крайосо. А главное — организовать кружки.

— Это верно, — подтвердил бледный, в веснушках мальчуган. — В кружках веселей работать. Если чего один не придумаешь, так вместе можно выдумать.

— Это тебе, Толька, хорошо говорить — в кружке работать. А наших ребят не очень-то в кружок затянешь, им бы лучше на улице хулиганить.

— И потом — нам негде эти кружки организовать — откликнулся Гена. — У нас, например, школа очень тесная и заведующий всегда гоняет нас с моделями. А ребятам шибко охота модели строить. Я и то все больше дома работаю и ребята, которые строят модели, тоже ко мне собираются.

— Тогда мы сделаем так, — предложил строгий, — мы договоримся со школами, чтобы вам предоставляли помещения, а в крайнем случае можно будет и здесь, у нас, проводить занятия. Мы можем и такую штуку еще проделать: организуем для лучших моделистов-ребят курсы, они прослушают эти курсы и мы дадим им звание инструкторов моделизма. Я думаю, что через этих инструкторов мы будем поддерживать связь с юными моделистами города, и в то же время инструктора будут получать от нас материалы для своих кружков. — Все понятно? А весной или в начале лета мы устроим краевые состязания юных авиомоделистов.

В эту зиму Генка потерял покой окончательно. Его комната разве только глубокой ночью освобождалась от посетителей.

В углу, под кроватью, на книжных полках сверху книг, на шкафу и даже густо под потолком на ниточках повисли модели самолетов — от микроскопических, в спичечную коробку, до метровых.

Говорят, в мало населенных местностях, не имеющих телеграфа, вести передаются с помощью специальных гонцов. Способ передачи этот называется «узун-кулак» — длинные уши. Кочевники азиатских пустынь могли бы позавидовать той скорости, с которой распространилась по городским школам весть о краевых состязаниях моделистов.

— Во, на настоящих самолетах катать будут, кто первое место займет! — об'явили друг другу ребята.

— На палочке верхом тебя прокатят, — сомневались скептики, а втихомолку усиленно пострагивали бамбуковые палочки для моделей.

— Генка, а кто будет отбирать модели на состязания? — приставала к Гене каждый день Жеся, — ты бы нам сказал.

— Иди ты, я сам еще не знаю. Может, выставка будет сначала.

Появились модели и в школах под партами у ребят. На переменах шло оживленное обсуждение деталей.

В Пушкинской школе занятия шли в три смены. Классов не успевали проветрить. Школа освобождалась поздно вечером. Под классы занимались все свободные комнаты и даже клетушка около вешалки. В длинных и мрачных коридорах безобразными, таинственными нагромождениями стояли, уткнувшись в стены, фанерные декорации давно отыгранных спектаклей, плакаты, буквы на длинных палках.

— Ребята, давайте отгородим уголок, — предложила как-то Жеся, но пришел заведывающий школой, раскричался и не разрешил ворошить хлам.

Попробовали ребята пробраться с моделями в учительскую, но и оттуда пришлось выметаться.

— Нашли место для игрушек, — сердито отчитал ребят зав, — заниматься надо, а не палочки клеить. Вон — неудов какая куча в группах, а вы и в ус не дуете.

Пришлось все-таки Гене уступать свою комнату. Он жил у тетки. Тетка целый день, а иногда и два дня дежурила то в больнице, то у больных и ребятам в комнате было раздолье.

— Генка! — принесла однажды новость Жеся, — ребята! чеховцы тоже готовятся!

— Как им не готовиться, — сердито загалдели ребята, — с ними крайосо вон как носится. Они и на выставках уже два раза премии получали, а этот-то, председатель Осоавиахима, все время их выхваляет. Помнишь, как он тогда тыкал всем школам в нос ихнюю работу: вот, ребята, Чеховская школа серьезно взялась, вот, ребята, у Чеховской учитесь… А что у них учиться? Небось, он не знает, как чеховцы отстают по всем предметам, у них неудов, как маку, посыпано в журналах. А дисциплина?

— У них моделистов-то 5 на всю школу, а шуму на всю Сибирь, — пренебрежительно сказал Гена, полируя палочку, — ну, да мы их все-равно подкуем.

— Подкуешь, — недоверчиво протянула Жеся, — они вон к шефу уже нырнули.

— О?

— Вот тебе и «о?» Умаслили цехком: так и так, мол, скоро состязания, а у нас инструменту почти нет, материала для моделей нет, мастеров нет.

— Ну, и что?

— А вот и то. На заводе здорово обрадовались: мол, будем помогать, а когда ребята модель на выставку поволокут, все станут говорить, что шефы помогали модель делать.