Крылья - [3]
— Там насчет игрушек ваших будут толковать.
— Каких игрушек?
— Пойдешь и узнаешь. Ты свободен. Не мешай мне.
Генка — парень не робкого десятка, а как-то неважно почувствовал себя в первый раз в темном коридоре крайосо.
К удивлению своему он увидел тогда в комнате у инструктора с десяток других ребят из разных школ. С ними вел беседу строгий с виду человек в военной форме. Он рассказывал ребятам о том, что сейчас по всем школам Союза развивается авиомоделизм и что сибирские ребята тоже не должны отставать и им надо организовать кружки юных авиостроителей.
— Ведь многие ребята делают модели, почему же им не об'единиться? — спрашивал строгий человек.
— Да-а, конечно, в кружке работать лучше, да только если один работаешь — кое-как еще достаешь материалы. А для кружка больше нужно, а где их возьмешь?
— Ну, это-то как-раз и пустяковое возражение. Материал сможет вам давать крайосо. А главное — организовать кружки.
— Это верно, — подтвердил бледный, в веснушках мальчуган. — В кружках веселей работать. Если чего один не придумаешь, так вместе можно выдумать.
— Это тебе, Толька, хорошо говорить — в кружке работать. А наших ребят не очень-то в кружок затянешь, им бы лучше на улице хулиганить.
— И потом — нам негде эти кружки организовать — откликнулся Гена. — У нас, например, школа очень тесная и заведующий всегда гоняет нас с моделями. А ребятам шибко охота модели строить. Я и то все больше дома работаю и ребята, которые строят модели, тоже ко мне собираются.
— Тогда мы сделаем так, — предложил строгий, — мы договоримся со школами, чтобы вам предоставляли помещения, а в крайнем случае можно будет и здесь, у нас, проводить занятия. Мы можем и такую штуку еще проделать: организуем для лучших моделистов-ребят курсы, они прослушают эти курсы и мы дадим им звание инструкторов моделизма. Я думаю, что через этих инструкторов мы будем поддерживать связь с юными моделистами города, и в то же время инструктора будут получать от нас материалы для своих кружков. — Все понятно? А весной или в начале лета мы устроим краевые состязания юных авиомоделистов.
В эту зиму Генка потерял покой окончательно. Его комната разве только глубокой ночью освобождалась от посетителей.
В углу, под кроватью, на книжных полках сверху книг, на шкафу и даже густо под потолком на ниточках повисли модели самолетов — от микроскопических, в спичечную коробку, до метровых.
Говорят, в мало населенных местностях, не имеющих телеграфа, вести передаются с помощью специальных гонцов. Способ передачи этот называется «узун-кулак» — длинные уши. Кочевники азиатских пустынь могли бы позавидовать той скорости, с которой распространилась по городским школам весть о краевых состязаниях моделистов.
— Во, на настоящих самолетах катать будут, кто первое место займет! — об'явили друг другу ребята.
— На палочке верхом тебя прокатят, — сомневались скептики, а втихомолку усиленно пострагивали бамбуковые палочки для моделей.
— Генка, а кто будет отбирать модели на состязания? — приставала к Гене каждый день Жеся, — ты бы нам сказал.
— Иди ты, я сам еще не знаю. Может, выставка будет сначала.
Появились модели и в школах под партами у ребят. На переменах шло оживленное обсуждение деталей.
В Пушкинской школе занятия шли в три смены. Классов не успевали проветрить. Школа освобождалась поздно вечером. Под классы занимались все свободные комнаты и даже клетушка около вешалки. В длинных и мрачных коридорах безобразными, таинственными нагромождениями стояли, уткнувшись в стены, фанерные декорации давно отыгранных спектаклей, плакаты, буквы на длинных палках.
— Ребята, давайте отгородим уголок, — предложила как-то Жеся, но пришел заведывающий школой, раскричался и не разрешил ворошить хлам.
Попробовали ребята пробраться с моделями в учительскую, но и оттуда пришлось выметаться.
— Нашли место для игрушек, — сердито отчитал ребят зав, — заниматься надо, а не палочки клеить. Вон — неудов какая куча в группах, а вы и в ус не дуете.
Пришлось все-таки Гене уступать свою комнату. Он жил у тетки. Тетка целый день, а иногда и два дня дежурила то в больнице, то у больных и ребятам в комнате было раздолье.
— Генка! — принесла однажды новость Жеся, — ребята! чеховцы тоже готовятся!
— Как им не готовиться, — сердито загалдели ребята, — с ними крайосо вон как носится. Они и на выставках уже два раза премии получали, а этот-то, председатель Осоавиахима, все время их выхваляет. Помнишь, как он тогда тыкал всем школам в нос ихнюю работу: вот, ребята, Чеховская школа серьезно взялась, вот, ребята, у Чеховской учитесь… А что у них учиться? Небось, он не знает, как чеховцы отстают по всем предметам, у них неудов, как маку, посыпано в журналах. А дисциплина?
— У них моделистов-то 5 на всю школу, а шуму на всю Сибирь, — пренебрежительно сказал Гена, полируя палочку, — ну, да мы их все-равно подкуем.
— Подкуешь, — недоверчиво протянула Жеся, — они вон к шефу уже нырнули.
— О?
— Вот тебе и «о?» Умаслили цехком: так и так, мол, скоро состязания, а у нас инструменту почти нет, материала для моделей нет, мастеров нет.
— Ну, и что?
— А вот и то. На заводе здорово обрадовались: мол, будем помогать, а когда ребята модель на выставку поволокут, все станут говорить, что шефы помогали модель делать.
В этой школе всё наперекосяк! Учительница мисс Дэйзи не умеет складывать и вычитать. Да что там арифметика, она и чтению с письмом не обучена! Но дети увлечены другим. Директор Клатц обещал, что если они прочитают миллион страниц в книгах, то на целую ночь школа превратится в зал игровых автоматов!
Герои в иных книгах сокрушаются: опоздали родиться, не поспели к великим делам. В книге рассказов «Фиорд Одьба» людям некогда сокрушаться. Они гонят плоты по быстрым сибирским рекам. Они ведут машины и караваны оленей. Они везут хлеб, лен, металл и верность своим друзьям — строителям новой жизни. Иногда им бывает тяжко и неуютно в диком краю. И кажется, нет сил идти дальше. Тогда они говорят себе: «Ребята ждут». Эти простые и требовательные слова побеждают сомнение, боль, усталость. Герои книги «Фиорд Одьба» счастливы своей жизнью.
Эта книга рассказывает о Денисе Давыдове — храбром воине и беззаветном патриоте России, основоположнике тактики партизанской войны, талантливом поэте и авторе интереснейших военно-исторических очерков. Имя Дениса Давыдова навсегда вписано в нашу историю. (Аннотация взята из сети Интернет).
Иногда животные ведут себя совсем как люди. Они могут хотеть того же что и люди. Быть признанными сородичами. Комфортно жить и ничего для этого не делать. И так же часто как в нашей жизни в жизни животных встречаются обман и коварство. Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.
Главная героиня книги – девочка, которую зовут Земля. Она собирается идти в театр, но, рассчитав время неправильно, опаздывает. Потом она отправляется в театр ещё и ещё. Но теперь она сталкивается уже совсем с другими обстоятельствами. Жизнь проверяет её на человечность, и она научается отличать СРОЧНЫЕ дела от ВАЖНЫХ. Эта книга является хорошим подспорьем для родителей, чтобы поговорить о СОБРАННОСТИ, попробовать вместе с ребенком провести линию между делами суетными и действительно важными. ДЕТСКИЕ ИЛЛЮСТРАЦИИ призваны вдохновить маленьких читателей к творчеству и созданию собственных книг.
Ты открываешь книгу. С неохотой, конечно. Начинаешь читать. Через силу, понятно — в школе заставили. Продираешься через пару страниц, зевая, и вдруг… Вдруг понимаешь: это всё — про тебя. Не просто «похоже на твою жизнь» или «напоминает твои мысли», нет! Это всё — буквально про тебя. Такая книга попала в руки 14-летней Ким. В романе какой-то Леи Эриксон о Ким рассказано всё: как родители развелись; как отец нашел новую девушку, которая теперь ждет ребенка; даже про то, как в Ким влюбился одноклассник. И вот тут-то самое ужасное: в финале одноклассник умирает! Она должна спасти Яспера — он хороший парень и не заслужил такой участи. Тут без помощи лучшей подруги, удивительной и всемогущей Петровны, не обойтись.