Крыло - [8]
Мы с Бобом переглянулись, и в глазах мастера я увидел размышления на тему: «не стоит ли запихнуть пацана в какой-нибудь темный угол от начальства подальше». Мужик решил оставить все как есть. Я же быстро просмотрел журнал. Помарок нет, почерк разборчивый, все в порядке. Особого мандража не испытывал, но и получать по шапке из-за какой-нибудь мелочи не имел ни малейшего желания.
К нам спускались четверо. Помимо Чена, это были молодой мужчина, женщина средних лет и девчонка, на года два или три старше меня. Все трое носили родовой символ: три цветка на фоне незамкнутого круга. Ни разу не видел, хрен его знает, что за перцы. Причем самый наглый взгляд был у девочки, взрослые хоть и демонстрировали положенную родовитым надменность, но именно что положенную. Боб, да и я, согнулись в поклонах, пока Чен продолжал:
— Любой брак производства фиксируется и отправляется на доработку. Надежность каждого мушкета — наша визитная карточка.
— Что здесь делает пацан? — спросил мужчина.
Спросил без особой неприязни, только потому, что я стоял рядом с журналом, и не был взмылен, как мальчишки, работающие на принеси-подай.
— Это Като, — Чен чуть замешкался, прежде чем продолжить. — Умеет писать и считать. Помогает мастеру Бобу, ведет журнал…
— Мальчишка, — фыркнула девочка. — Ты хотя бы учился? Нет? Не отвечай, мал еще, не ходил в школу.
Странно, что взрослые ее не остановили. Старшая ветвь? А за меня решил вступиться Чен.
— Все в порядке, госпожа Бао. Я лично его проверял. Если бы не был уверен, что он в состоянии выполнять…
Но, девочка спустилась к нам и заглянула в журнал. Через пару минут раздался повторный хмык, уже не такой надменный.
— Ладно, верю. Прочитать можно. Парень, где учился?
Стоял я все так же, глядя в пол, но этот вопрос был адресован мне.
— Сам, госпожа.
— Врешь. Почерк устоявшийся. Кто-то учил, — отрезала малышка.
Я даже замешкался от такого захода. Какой почерк? Специально пишу аккуратно, чтобы все было разборчиво, а значит почерк в журнале неестественный. Да и кто обучает пигалицу чтению почерков?
— Госпожа, не издевайтесь над мальчишкой, — попросила женщина. Кажется, она улыбалась. — Главное, чтобы не было ошибок.
Бао развернулась на месте, топнув ножкой в туфельке.
— Я ищу шпионов! Отец сказал, что Бьерны обязательно оставят шпионов. А этот мальчик подозрителен.
И тут до меня начало доходить, что девочка просто играет. Чертовы аристократы с их закидонами.
— Но Като — всего лишь парень с улицы. Он…
— С улицы? — перебил его молодой мужчина. — Вы сказали, что подмастерья набираются из детей мастеров.
— Эм… Да, в большинстве случаев так. Но парень смекалистый. Я его случайно заметил, и…
Чен еще говорил, но параллельно раздавались звуки шагов. Мужчина остановился передо мной приказав:
— Выпрямись.
Я послушно поднял голову и вопросительно посмотрел на аристократа.
— Смекалистый пацан с улицы? Умеющий читать и писать? Еще и считает? — его холодный взгляд заставил меня невольно поежиться. — А это действительно подозрительно. Я имею сомнительное удовольствие часто контактировать с детьми улиц. Никто из них не может похвастаться усердием в постижении наук. Смекалистость — да, без смекалки на улицах не выжить, но счет?
Рядом с мужчиной встала девочка, старательно скопировав позу и выражение лица. И если мужчине в строгом костюме местного кроя надменное холодное выражение позволяло внушать определенный страх и трепет, то девочка в цветастом нелепом платьишке с серьезной моськой смотрелась смешно. Но я буду последним, кто выскажет подобную мысль.
— Где научился считать? — очень вкрадчивым тоном спросил родовитый.
— Я… я подсматривал за уроками в школе, сир… — голос предательски дрожал.
— Зачем?
— Мой… мой отец необразован… и не может найти работу… я не хотел, как он…
Как же сложно сформулировать нормальную мысль, когда на тебя так смотрят. Я слишком хорошо осознаю, что этот способен убить меня на месте, и ему за это не будет ничего.
— Он лжет, дядя? — спросила девочка.
— Нет, — ответил мужчина. — Но работать он здесь больше не будет.
Что?! Да как ты…
— Но господин! — Чен тоже был не рад такому решению. — Нам нужны рабочие руки! А Като не боится пороха! И схватывает на лету! Он…
— Это политика нашей семьи, мастер Чен, — прервала его женщина. — Никаких детей на производстве. Дети мастеров могут проходить обучение до совершеннолетия, а потом их можно взять на работу на общей основе. Но никаких детей! Это не обсуждается!
Аристократы потеряли ко мне интерес и пошли на выход. Только Чен как-то растерянно на меня взглянул, прежде чем поспешил за ними. А я просто стоял, где стоял, постепенно осознавая, что работу и я, и парни потеряли. А вместе с работой и возможность выбраться из нищеты и вытянуть остальных.
— Нда… — сочувственно протянул Боб. — Не повезло тебе, парень.
Я скривился:
— Дело не в везении.
Но развивать мысль не стал. Упрекать в чем-то аристократов — отличный способ создать себе неприятности на ровном месте. Бросив последний взгляд на журнал, вернул на место письменные принадлежности и последовал за Ченом. Во дворе заводика уже собрались практически все дети, а также некоторые взрослые. В стороне от всех стояли мастера, включая Чена, и новые хозяева. Можно было сказать, что те о чем-то спорят, но это было бы большое преувеличение. Мастера не имели реальной силы и могли только упрашивать господ прислушаться. Пытались донести мысль, что не нужно вмешиваться в то, что и так уже работает. Аристократы слушали, но смотрели так, будто им безразлично. И действительно, если это официальная позиция рода, никто не будет делать исключений ни для отдельного заводика, ни для конкретных лиц.
Еще вчера у тебя было все. Деньги, роскошь и женщины, все было доступно, лишь протяни руку. Сегодня конкуренты твоего отца забирают у тебя все. Каким будет твое завтра? На первый взгляд — совсем не радужным. Но один договор с могущественным существом даст тебе больше, чем ты мог представить. Это пособие о том, как получить от жизни все. И чтобы тебе за это все ничего не было.
Сегодня ты — никто. За тобой нет ни денег, ни семьи, ни влияния. Но ты стал свободнее чем был, отбросив все, что могло сковывать и связывать. Под ногами лежит путь в неизвестность, опасную, но сулящую большие богатства, чем ты мог представить. Настало время начать новый путь, новый подъем на Олимп, не обремененный старыми связями и обязательствами. Это пособие о том, как получить от жизни все. И чтобы тебе за это все ничего не было.
фанф Наруто. Попаданец в ОМП. Вагон и тележка новых персонажей и событий. Местами ООС. Вроде как не МС. Гарема нет. Романтики тоже нет, почти. Временные рамки смещены, сейчас все события вмещаются в первый сезон. Изменены часть событий канона, примерно с Экзамена на Чунина. В Арках повествование ведется от первого лица (есть интерлюдии, но не много). В ОВА повествование ведется от лица Автора. Местами Дарк, но это спорно, меня упорно уверяют, что не Дарк вообще. Но то, что никаких соплей нет, это однозначно. Сюжетный такой фик, сравнивают с Ирьенином.
Война имеет тысячу лиц, говорит тысячами голосов. Война — это театр, где ежедневно ставят тысячи трагедий. Ни один эпизод не позволяет понять все полноты войны. Но и одного эпизода достаточно, чтобы коснуться ее сути. Последний Патрон. Всего лишь один эпизод в новой войне.
Альтернативный мир. Соединённые Штаты Америки. Наше время. Обычный весенний день в обычной американской глубинке делит мир на «до и после». «До и после» появления людей с суперспособностями. Но если в этом мире спецслужбы не являются карикатурными идиотами, через шаг стреляющими себе в колено? Если правительство не сидит, засунув голову в задницу, а активно действует, пытаясь взять ситуацию под контроль? Какой будет другая история?
Боль утрат оставляет шрамы на сердце. Жизнь, пронизанная ложью и предательством, заставляет душу черстветь. За словами о чести скрывается гниль высокомерия. Стоило преодолеть одни опасности, как судьба подбросила новые. Второе Крыло. Это история о человеке, который стал самым страшным из чудовищ, и о чудовище, что человечнее любого из людей.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Мир, построенный на лжи, начинает трещать по швам. Старые конфликты обостряются, новые разжигают пока ещё тлеющее пламя пожара. Потери и лишения заставляют людей показывать свой истинный облик, выворачивают все доселе скрытое наружу. И куда чаще душа человека демонстрирует желчь и гниль, чем твёрдость духа и чистоту побуждений. Третье Крыло. Это история о человеке, который стал самым страшным из чудовищ, и о чудовище, что человечнее любого из людей.
Тлеет маленький фитилек войны. Пока не слышно грохота орудий, оружейного огня и марша обреченных на смерть людей. Не доносит ветер издалека запахи пороха, крови и гниения. Война звучит пока только в речах облаченных властью, но это не делает ее менее ужасающей. Четвертое Крыло. Это история о человеке, который стал самым страшным из чудовищ, и о чудовище, что человечнее любого из людей.