Крылатый пленник - [63]
Думать надо сейчас о том, что сирены люфталарма, видимо, запоздали, и самолёты американцев – вот они, почти над головой. А бригада работает в опасном месте – у самого моста через реку Инн в Розенхайме.
На этот раз город атакуют не бомбардировщики, а штурмовики, вооружённые бомбами, пушками и пулемётами. Стрелок в этих самолётах помещался между килями, в хвостовой части.
Штурмовики атаковали мост. Заключённые побежали в лес. Сверху пилоты могли отлично видеть с малой высоты полосатые куртки и штаны. И они видели и… пустились их преследовать! Длинными очередями они били по бегущим, а когда «полосатые» добежали до леса, штурмовики обстреляли и самый лес. Лишь наведя страх на заключённых, штурмовики атаковали мост. С малой высоты, как на лёгких учениях, они долго бомбили мост и никак не могли попасть. Наконец с пикирования сунули бомбу в мост, развалили два пролёта и вывели мост из строя. Теперь разбирать завалы на путях уже не имело смысла. После отбоя заключённых повели домой пешком.
Лишь на вторые сутки немцы всё же решили навести на путях какой-то порядок. Конвой усилили и вывели сюда сразу несколько команд, не только из штефанскирхенского лагеря. Штефанскирхенские перебросились словечком с соседями. Они оказались из лагеря Кольбермор – маленького городка вблизи Розенхайма. Вячеслав спросил, нет ли у соседей русских лётчиков. В ответ какой-то чех или поляк ему ответил:
– Есть у нас в команде лётчик и русский. Он в зоне. Его зовут Александр Ковган.
Это была огромная радость. Саша, весельчак, музыкант, умница, – не только жив, но и здесь, где-то поблизости, в Кольберморе. Вячеслав так обрадовался, что на минуту забыл, кто он и где. К нему уже спешил автоматчик-эсэсовец. Автомат – наперевес, в белых, пустых глазах – всепоглощающая злоба. Кто-то из соседей, впрочем, уже предупреждал, что этот фашист ненавидит русских…
– Болтайть – нет! Надо рапота, бистро, бистро рапота, ты, швайн, болтайть! Надо швайн бить, бить!
Вячеслав, из которого ненависть так и пёрла наружу, не стерпел:
– Не гони, начальник! Всё равно не успеем! Сами вы, господа, эту «рапоту» доделаете. Поездили на чужих спинах, слезать пора!
Эсэсовец так и врыл сапоги в землю.
– Вас, вас? Ду вирст аберцуфрех![81] – он взмахнул автоматом. Если бы рядом не стоял тот пожилой солдат, который уверовал в Славкин опыт, эпопея «крылатого пленника» тут бы и оборвалась на станционных путях в Розенхайме. Пожилой отвёл автомат вверх, и белоглазый фашист не дал очереди. Но он был уже около пленного и что есть силы хватил Вячеслава прикладом. Тот свалился на путях и даже не закрыл руками головы. Конец! Сейчас добьёт прикладом, сатана!
Помощь подоспела столь неожиданно, что поразила всех, кто видел и слышал эту гнусную сцену. Вдоль станционных путей проходила высокая красивая немка, в хорошем костюме, надменная дама, каких любят показывать в модных журналах, в кинофильмах и в театральных эпизодах из капиталистического мира. Она осторожно обходила развалины и, услышав шум, подняла голову в тот момент, когда эсэсовец снова замахнулся на пленника. Женщина резко остановилась и крикнула солдату:
– Шанде, зольдат![82]
Эсэсовец остановился, поражённый. Дама приблизилась к нему и сказала спокойно, громко, величественно:
– Вы нанесли удар не беззащитному больному человеку, вы нанесли его чести Германии, вы, эсэсовский солдат. Мне стыдно видеть вас в форме тех, кого называют нашими защитниками. Доблесть на русском фронте проявлять труднее, чем здесь. Вы не солдат. Вы подлец!
Эсэсовец не нашёлся что ответить и глупо глядел себе под ноги. Раймон Пруньер выпрямился, поклонился даме и демонстративно поаплодировал ей, подняв кисти рук над головой. Дама кивнула ему приветливо, как бы принимая дань одобрения с признательностью, и пошла своей дорогой. Ни Раймон, ни Вячеслав так и не узнали, кто была эта красивая дама с величественной осанкой.
Между тем в лагере, среди больных, которые оставались в ревире на день, и в немногочисленной обслуге стали возникать неопределённые слухи о готовящейся расправе над заключёнными. Слухи исходили от эсэсовцев. Была, например, подслушана такая фраза:
– Не всё ли равно, когда с ними покончить, сейчас или позже? Разве нужны такие свидетели?
Вся интернациональная группа Сопротивления в Штефанскирхене настороженно следила за событиями. Прошла Ялтинская конференция. Советская армия была уже под Берлином, начался март. Как предупредить расправу над узниками и нанести контрудар? Было ясно, что следует вооружиться, хотя физическое состояние и боеспособность узников внушали тревогу. В эти дни несколько трупов заключённых отвезли в Дахау – умирали от истощения, болезней, полученных ранений на тяжёлых и опасных работах. Тем не менее, ещё не выработав определённого плана, группа поручила Ивану Бурмистрову добычу оружия, хотя бы, на первый случай, холодного. Это было опасное задание, но лётчик Бурмистров сам предложил свою кандидатуру на это дело. Выполнить его он решил так.
За стеной спальни с одной стороны жили эсэсовцы, а с другой спальня граничила с производственным цехом. Он содержался под замком. Там оставались неразбитые станки и лежали инструменты в заколоченных ящиках. Требовалось разведать, что это за инструменты, нет ли там чего-нибудь пригодного для обороны.
Действие знаменитого романа Р.А. Штильмарка разворачивается в конце XVIII века. Читателя ждет увлекательная история о противоборстве благородного разбойника Бернардито, прошедшего многие испытания и спасающего других из беды, и злодея Грелли, продавшего душу дьяволу, совершившего предательство, умершего и возвратившегося в этот мир под другим именем, чтобы творить зло.
Удивительные приключения нижегородца Василия Баранщикова, соверщившего в конце XVIII века вынужденное путешествие из России в Южную Америку и оттуда через Атлантический океан в Средиземное море, Северную Африку, Турцию, Грецию, Болгарию, снова в пределы России, с долгим пребыванием в плену и рабстве, легли в основу документальной повести Р. Штильмарка. Книга рассказывает о мужестве и доблести простого русского человека, волею судьбы заброшенного в дальние края, о его поразительной находчивости и острой наблюдательности.
Роберт Александрович Штильмарк (1909-1985) известен прежде всего как автор легендарного романа «Наследник из Калькутты». Однако его творческое наследие намного шире. Убедиться в справедливости этих слов могут все читатели Собрания сочинений.В первый том вошли первые части романа-хроники «Горсть света» — произведения необычного по своему жанру. Это не мемуары в традиционном понимании, а скорее исповедь писателя, роман-покаяние.
Роман Р. Штильмарка рассказывает о революционных событиях на Волге в 1918 году. Автор выбирает наиболее острый момент — эсеровский мятеж, возглавляемый Борисом Савинковым. Книга построена на историческом материале, имеющем немалое познавательное и воспитательное значение. Быт волжан в предреволюционные и революционные годы, монастырские обычаи и отношения, история эсеровского мятежа на Волге, кровавые акции белогвардейцев, мстящих крестьянам, которые засевают конфискованные у помещиков земли, — во всем этом читатель найдет немало нового для себя и важного для правильного осмысления событий революции.
Жизнь великого русского революционера-демократа Герцена богата напряженными событиями, встречами с выдающимися людьми эпохи, полна опасных приключений, насыщена острой политической борьбой. Герцен — первый историк декабристов, создатель вольной русской прессы, защитник крестьян, патриот России будущего. Вместе с тем и благородный облик Герцена — человека, мужа, воспитателя тех, кто ему близок, — мягко и ненавязчиво обрисован в книге.
Роберт Александрович Штильмарк (1909-1985) известен прежде всего как автор легендарного романа «Наследник из Калькутты». Однако его творческое наследие намного шире. Убедиться в справедливости этих слов могут все читатели Собрания сочинений.Во второй том вошли 3 и 4 части романа-хроники «Горсть света» — произведения необычного по своему жанру. Это не мемуары в традиционном понимании, а скорее исповедь писателя, роман-покаяние.
Хотя горнострелковые части Вермахта и СС, больше известные у нас под прозвищем «черный эдельвейс» (Schwarz Edelweiss), применялись по прямому назначению нечасто, первоклассная подготовка, боевой дух и готовность сражаться в любых, самых сложных условиях делали их крайне опасным противником.Автор этой книги, ветеран горнострелковой дивизии СС «Норд» (6 SS-Gebirgs-Division «Nord»), не понаслышке знал, что такое война на Восточном фронте: лютые морозы зимой, грязь и комары летом, бесконечные бои, жесточайшие потери.
Потрясающий военный роман, безоговорочно признанный классикой жанра. Страшная правда об одном из самых жестоких сражений Великой Отечественной. Кровавый ужас Восточного фронта глазами немцев.Начало 1942 года. Остатки отступающих частей Вермахта окружены в городе Холм превосходящими силами Красной Армии. 105 дней немецкий гарнизон отбивал отчаянные атаки советской пехоты и танков, истекая кровью, потеряв в Холмском «котле» только убитыми более трети личного состава (фактически все остальные были ранены), но выполнив «стоп-приказ» Гитлера: «оказывать фанатически упорное сопротивление противнику» и «удерживать фронт до последнего солдата…».Этот пронзительный роман — «окопная правда» по-немецки, жестокий и честный рассказ об ужасах войны, о жизни и смерти на передовой, о самопожертвовании и верности долгу — о тех, кто храбро сражался и умирал за Ungerechte Tat (неправое дело).
В книге испанского летчика Франсиско Мероньо, сражавшегося против франкистов в 1937–1939 годах и против немецко-фашистских захватчиков на фронтах Великой Отечественной войны, рассказывается об участии испанских летчиков в боях за Москву, Сталинград, на Курской дуге, а также об их борьбе в партизанских отрядах.Автор показывает и послевоенную мирную жизнь испанских летчиков в Советской стране, их самоотверженный труд на фабриках и заводах.
Роман опубликован в журнале «Иностранная литература» № 12, 1970Из послесловия:«…все пережитое отнюдь не побудило молодого подпольщика отказаться от дальнейшей борьбы с фашизмом, перейти на пацифистские позиции, когда его родина все еще оставалась под пятой оккупантов. […] И он продолжает эту борьбу. Но он многое пересматривает в своей системе взглядов. Постепенно он становится убежденным, сознательным бойцом Сопротивления, хотя, по собственному его признанию, он только по чистой случайности оказался на стороне левых…»С.Ларин.
Вскоре после победы в газете «Красная Звезда» прочли один из Указов Президиума Верховного Совета СССР о присвоении фронтовикам звания Героя Советского Союза. В списке награжденных Золотой Звездой и орденом Ленина значился и гвардии капитан Некрасов Леопольд Борисович. Посмертно. В послевоенные годы выпускники 7-й школы часто вспоминали о нем, думали о его короткой и яркой жизни, главная часть которой протекала в боях, походах и госпиталях. О ней, к сожалению, нам было мало известно. Встречаясь, бывшие ученики параллельных классов, «ашники» и «бешники», обменивались скупыми сведениями о Леопольде — Ляпе, Ляпке, как ласково мы его называли, собирали присланные им с фронта «треугольники» и «секретки», письма и рассказы его однополчан.
Он вступил в войска СС в 15 лет, став самым молодым солдатом нового Рейха. Он охранял концлагеря и участвовал в оккупации Чехословакии, в Польском и Французском походах. Но что такое настоящая война, понял только в России, где сражался в составе танковой дивизии СС «Мертвая голова». Битва за Ленинград и Демянский «котел», контрудар под Харьковом и Курская дуга — Герберт Крафт прошел через самые кровавые побоища Восточного фронта, был стрелком, пулеметчиком, водителем, выполняя смертельно опасные задания, доставляя боеприпасы на передовую и вывозя из-под огня раненых, затем снова пулеметчиком, командиром пехотного отделения, разведчиком.