Крылатые гвардейцы - [23]

«Поручу Токмачеву, — решил майор Валуйко. — Токмачев — лучший в эскадрильи летчик, отличный организатор».

Высокий, худощавый капитан с живым, сильно обветренным лицом вошел в землянку командира.

— Явился по вашему приказанию, — отрапортовал он.

— Капитан Токмачев, немедленно займитесь сборкой самолетов. Один самолет соберете для себя.

В глазах Токмачева промелькнула радость и тут же исчезла, когда Валуйко уточнил:

— Как только освоите новую материальную часть, слетаете в разведку.

«Опять в разведку, когда же наконец в бой?» — огорченно думал Токмачев.

— Все машины должны быть собраны в кратчайший срок, — закончил командир.

* * *

Срубленные низкорослые сосны, молодые березы и вороха зеленых веток лежали около каждой площадки, на которых поспешно собирали новые самолеты.

Николай Иванович Токмачев, проверив, как идут дела, пришел на свою площадку, где работали два техника, и принялся им помогать. Один из техников, пожилой уже человек, хорошо разбирался в новой материальной части. Токмачев настойчиво расспрашивал его о всех тонкостях эксплуатации материальной части. Капитан уже познакомился с формуляром, где были записаны тактические свойства новой машины, и сейчас старался на практике вникнуть во все «тайны», начиная от смазки шарниров, системы бензопитания и кончая электрооборудованием.

Он увлеченно слушал объяснения техника и, когда сигнал боевой тревоги прервал «урок», сказал с досадой:

— И работать мешают, и учиться спокойно не дают!.. — Николай Иванович, сердито махнув рукой, принялся вместе с техниками укрывать зеленью наполовину собранную машину. Теперь фашистские летчики увидят сверху негустой смешанный лес — и только.

* * *

Сборка закончилась благополучно. Личный состав эскадрильи все время был начеку. Стоило раздаться сигналу тревоги, как все площадки, на которых работали авиаторы, ловко и быстро маскировались зелеными деревцами.

Теперь истребители готовы к взлету; летчики, теоретически изучившие материальную часть, начали проверять свои машины в воздухе.

Первым освоил новый самолет капитан Токмачев. «Хорошая боевая машина», — дал он восторженную оценку.

Николай Иванович шел по вызову командира эскадрильи на командный пункт, и в его сердце теплилась надежда: может быть, разрешат ему принять участие в воздушных боях с противником.

Майор Валуйко усадил его за дощатый стол, на котором лежала карта района боевых действий.

— Капитан Токмачев, вы должны не позже чем через пять — десять минут быть над целью. Вот здесь! — командир указал точку на карте. — Ваша задача: сфотографировать корабли противника до появления наших торпедоносцев, а затем после боя. Обстановка в районе вражеских кораблей и транспортов такова: облачность — десять баллов, высота ее — пять тысяч метров. Учтите, над конвоем патрулируют «мессеры» и «стодесятые». Их разгонят наши истребители. Залейте в дополнительные бензобаки горючее, а боекомплект не берите. На цель зайдете с территории противника. Сейчас полетите над морем к берегам Норвегии, чтобы вас не обнаружили. Если встретитесь с самолетом врага, уходите в облака с разворотом на запад и оттуда возвращайтесь обратно. Ясно?

— Ясно. Разрешите выполнять?

— Желаю успеха. — Майор Валуйко крепко пожал руку Николаю Ивановичу.

Капитан Токмачев хорошо понимал важность порученного ему задания. Его назначили разведчиком за высокое летное мастерство, за выдержку, за храбрость. И все же… если бы можно было принять участие в сражении, а не прятаться в облаках…

На аэродроме его техник нечаянно «посыпал соль на рану».

— Рисовать фашистов будете? — спросил он Николая Ивановича.

«Рисовать» — так называли в авиачасти фотосъемку боевых объектов.

— Да-а… — неохотно ответил Токмачев, надевая парашют. Он поспешно забрался в кабину, проверил мотор, опробовал рацию и дал знак технику, чтобы тот вынул колодки.

Самолет взмыл в воздух и устремился на север. Вскоре, изменив курс, Токмачев повел машину над морем, на запад.

Точно выполнив все указания командира эскадрильи, летчик оказался невдалеке от каравана противника. Вражеские самолеты группами кружились по секторам, охраняя с воздуха корабли и транспорты.

Пора начинать фотографировать караван. Но это не так-то просто… Фашистские самолеты ходят плотным строем. «Надо обмануть их бдительность», — решает Токмачев. Форсировав двигатель, он круто набирает высоту и прячется в облаках, затем стремительно и, самое главное, неожиданно для фашистов вываливается уже над кораблями. Послушный его воле самолет на предельной скорости несется над фашистским караваном с включенными фотоаппаратами.

Позади и ниже своей машины капитан Токмачев видит частые зенитные, разрывы.

«Запоздали…» — мысленно отмечает он и, развернув машину, снова прячется в облаках.

Первая часть задания выполнена. Теперь надо ждать, когда придут наши торпедоносцы…

Они появились в сопровождении истребителей точно в указанное время и, несмотря на мощный заградительный огонь зениток кораблей, сразу пошли в атаку на вражеский караван. Капитан Токмачев, поспешно покинув свое убежище в облаках, кружил над местом, где происходило морское сражение. Атаку торпедоносцев он видел впервые в жизни… Поверхность моря около плывущих кораблей вздыбилась. То тут, то там из глубин вырывались водяные столбы, крутились, как смерчи, и рушились, рассыпаясь брызгами. Но вот один фашистский транспорт, накренившись на левый борт, начал медленно погружаться в пучину.