Крылатые гвардейцы - [12]

Так высоко оценило правительство нашу борьбу с врагом.

Советские летчики стали подлинными хозяевами в небе Заполярья.

Плечом к плечу

Летом в Заполярье бывают иногда чудесные дни — тихие, ясные, какие-то особенно мягкие, ласковые. Бледная синева неба словно изнутри освещена неярким северным солнцем. И море тихонько льнет к берегам.

В один из таких дней лета 1941 года к Мурманску приближались английские транспорты. На борту авиаматки находились в разобранном виде самолеты «Харрикейн» для североморских летчиков. Англичане должны были обучать нас полетам на этих машинах.

Мы узнали, что английские летчики сами собрали свои самолеты и летят в Заполярье.

Молодцы — такое мнение о наших новых товарищах было единодушным. Ведь предстояло принять их в свою среду, и, естественно, хотелось, чтобы они пришлись нам по душе, поддержали наши североморские традиции.

И вот этот их первый шаг, то, что они летят к нам, а не ожидают, пока их доставят сюда, вселил уверенность: руки, которые пожмем сегодня, принадлежат смелым людям. Мы будем сражаться против общего врага. Встретили мы их с искренним радушием. Но едва поздоровались с гостями, раздался сигнал боевой тревоги. Поневоле пришлось расстаться и поспешить на аэродром к своим истребителям.

На высоте шесть тысяч метров мы долго ожидали появления врага. Но по-прежнему спокойной была согретая солнцем синева неба. Наконец станция наведения сообщила, что фашистские бомбардировщики ушли в северном направлении к Баренцеву морю. Вскоре мы получили команду идти над морем севернее Полярного. Там в этот момент находился караван союзников.

Пока мы патрулировали над конвоем, другая группа самолетов прикрывала свой аэродром. Еще одна эскадрилья охраняла с воздуха разгружавшиеся в Мурманском порту транспорты. Там завязался бой с вражескими истребителями.

Возвратившись на свой аэродром, мы застали английских летчиков в кругу североморцев, свободных от полетов.

Издали донеслись чьи-то шутливые слова:

— Посмотрите, даже суровая северная природа подчинилась законам гостеприимства: ни одного облачка, и даль такая прозрачная, пожалуй, Лондон увидишь.

Улыбки на лицах англичан появились до того, как заговорил переводчик.

* * *

Вечером в честь гостей был устроен торжественный ужин в Доме Красной Армии.

В маленький городок Ваенга (сейчас он называется Североморск) приехали летчики из разных частей Северного флота. В просторном фойе ДКА на этот раз было тесно: здесь продолжалась дружеская беседа, начатая на аэродроме. Не окончилась она и за ужином. Английские летчики расспрашивали о наших победах в воздухе и на море, о подводниках, о морской пехоте… Нам же было интересно узнать, где и как сражались наши новые товарищи. В том, что они уже обстрелянные, сомневаться не приходилось. Грудь каждого из них украшали колодки боевых орденов.

Особенно много боевых отличий мы увидели у командира английского авиационного полка подполковника Эшервруда. Он был сравнительно молод, наверняка не старше тридцати пяти лет. Среднего роста, темноволосый, с тонкими чертами лица и спокойно-уверенным взглядом, Эшервруд производил впечатление волевого, решительного командира.

Лицо его заметно смягчилось, взгляд потеплел, когда он обменивался речами с Героем Советского Союза Борисом Сафоновым. Мы нисколько не удивились, узнав, что личный состав английского авиационного полка не захотел ограничиться инструктажем наших летчиков. Английские авиаторы во главе с подполковником Эшерврудом выразили желание сражаться вместе с летчиками-североморцами против гитлеровских захватчиков и послали ходатайство об этом своему командованию и командованию Северного флота.

Нет, мы не ошиблись — к нам прилетели настоящие друзья!

* * *

На следующий день мы начали знакомить английских летчиков с районом боевых действий. Дмитрий Соколов, Алексей Кухаренко и другие вылетели с англичанами к линии фронта.

Я получил задание лидировать группу капитана Росса. Это был невысокий худощавый блондин, тихий, незаметный, но, как выяснилось позже, храбрый и выносливый.

На своем скоростном «миге» я повел группу капитана Росса к реке Большая Западная Лица, по которой проходила тогда линия фронта. Как только под крылом моего самолета блеснула узкая лента реки, я заранее условленными эволюциями своей машины показал, что находимся над линией фронта. Потом пролетел над ней с юга на север до полуострова Рыбачий. Там развернулся и пошел снова на юг, для того чтобы английские летчики хорошо запомнили этот район.

Замыкающий свою группу английский летчик рисовал в небе восьмерки. Я понял: это ему необходимо, чтобы лучше просмотреть заднюю полусферу.

Пора возвращаться на аэродром. Вдруг один из английских летчиков вышел вперед. Покачиванием с крыла на крыло он предупредил меня: «Справа появилась четверка «Мессершмиттов-109». Не ожидая моих действий, этот английский летчик помчался на врага. Мы устремились за ним. Мой «миг» вынесся вперед. Фашистские пилоты, увидев наше преимущество, удрали в западном направлении.

Мы вернулись на свой аэродром, и там капитан Росс жестами объяснил мне, что им приходилось форсировать моторы на своих «Харрикейнах», чтобы не отставать от меня, и просил впредь при совместных полетах держать меньшую скорость.