Кружки любви - [63]

— Я думал, что секс делает цыпочек счастливыми, — подстегивает Джордан.

— Я думаю, что еда готова, заткнись и жуй.

Он начинает хихикать над своей подругой и пихает еще один кусочек в рот. Я не смеюсь. Ей нужно поесть. Ей нужны силы. Я ловлю ее взгляд, позволяя ей понять, что я не согласен, Эмили закатывает глаза и, схватив кусочек, делает большой укус.

Раздается стук в дверь, Эмили возвращается к выпечке. Я понятия не имею, как она собирается печь на моей кухне, потому что я серьезно сомневаюсь, что там есть то, что ей нужно. Хотя она кажется уверенной и начинает готовить.

Я направляюсь к двери и выглядываю в окно, замечая лицо самодовольного, улыбающегося Хантера. Рывком открываю дверь, и он, оттолкнув меня, проходит, как ни в чем не бывало. Заноза в заднице.

— Пицца! — кричит он возбужденно.

— Ты голоден, дорогой? — воркует с ним Эмили, пока я закрываю дверь.

— Мне пришлось работать сегодня вечером, это означает, что я не ел. Я жутко проголодался.

Он плюхается в кресло рядом с Коди, и они стукаются кулаками. Эмили ставит тарелку с горкой перед Хантером. Она треплет его грязные темные волосы, также как и Коди. Хантер широко улыбается ей, а затем шевелит бровями — жестом, означающим, насколько горячая цыпочка перед ним. Серьезная заноза в заднице.

— Почему ты не ешь? — спрашивает Хантер у Эмили, съедая кусок пиццы в два укуса, пока я возвращаюсь на свое место.

— Я ем и пеку печенье.

— Какое печенье?

— С шоколадной стружкой. У вас, ребята, нет аллергии на арахисовое масло? — спрашивает она обеспокоено.

— Нет, — отвечает Коди за двоих, потому что рот Хантера забит, и я полагаю, что это редкий момент, когда он молчит, если он не спит.

— Надо было спросить раньше, — говорит она про себя.

Она не взяла еще кусочек пиццы. Я не должен раздражаться, но я расстроен. Мне нравится, что она щедрая, заботливая, но не за счет собственного благополучия.

— Вы будете одевать костюмы на Хэллоуин? — спрашивает она, пока смешивает ингредиенты в огромной миске, которую я никогда не видел прежде.

— Вечеринка у Донована на следующих выходных. Я оденусь как пенис, — честно отвечает Хантер.

— Ох, — говорит Эмили, ее губы изображают удивленное «о». — Это… интересно.

Джордан начинает смеяться вместе с Хантером. Коди и я по-прежнему держимся.

— Думаю, что Коди должен одеться как презерватив, — продолжает Хантер.

— Безопасный секс — это важно, — Джордан изображает секс.

Щеки Эмили горят от этого заявления, и я уйду к ней. Пока я подхожу, она, опустив голову, лепит шарики печенья из теста на самодельном подносе, который она сделала из слоев фольги.

— Закончила? — шепчу я ей на ухо.

Она кивает, смотря в мои глаза с паникой во взгляде. Мы не говорили о том, что не использовали презерватив. Я уверен, что здоров, как и она. Но Эмили, наверное, не хочет ребенка от уголовника.

— Ты хочешь поговорить об этом здесь, или когда мы останемся наедине?

— Позже, — говорит она тихо.

Не вариант.

Я выдергиваю ложку и миску из ее рук, прежде чем закинуть девушку на плечо. Она визжит и брыкается, пока я не говорю:

— Не двигайся.

— Мы скоро вернемся, — сообщаю я всем в комнате, направляясь к узкой лестнице в гостиную.

— Помните, — кричит Джордан. — Безопасный секс!

Эмили расслабляется и вздыхает после этого объявления, пока коллективный смех не становится тише, когда мы отходим подальше.

Я толкаю мою дверь, открываю и закрываю ее, щелкая замком, прежде чем поставить Эмили на ноги. Она убирает волосы с лица, я попросил ее распустить их, перед тем как мы вышли из ее дома. Она в пушистом кремовом свитере и черных леггинсах. Без макияжа. Чертовски сексуально.

Эмили осматривает мою комнату с шоком на лице. Это единственное, что я переделал в доме. Я объединил три спальни, которые были на этом этаже, чтобы сделать одну большую спальню. После тюрьмы я ни за что бы не смог спать в крошечной спальне снова.

В ней мало декора, я имею в виду, что светло-серые стены пусты. Я сделал всю мебель в комнате, включая чудовищно огромную кровать, на которую Эмили смотрит в данный момент. Я вырезал замысловатые узоры, которые достигают почти до десятифутового потолка вместе с подголовником и подножкой. Я использовал узор листьев и лозы, которые поднимаются и вьются по черному дереву, как если бы они были настоящими. Простое постельное белье черного цвета подчеркивает резные украшения кровати.

— Это великолепно, — говорит Эмили нежно, протягивая руку, чтобы погладить дерево.

— Я не использовал презерватив, — ответил я. Не лучший переход в разговоре.

— Я знаю, — она резко поворачивается в мою сторону с растерянным выражением на лице.

— И ты беспокоишься об этом, — я веду ее за собой.

— Да? — спрашивает она, искренне недоумевая.

— Да?

— Что?

— Разве нет?

— Я запуталась, Гаррет. Я думала, что мы здесь, чтобы поговорить о Коди и сексе.

Я не могу сдержать смех, вырвавшийся из моего горла.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что мальчики говорили о пенисах и презервативах.

— Это нормально для подростков, — отвечаю я.

— Его мать только что умерла. Коди должен чувствовать себя любимым. Он мог бы в конечном итоге связаться с какой-то девушкой, которая просто ищет парня для хорошего времяпрепровождения. Тогда его сердце будет разбито. И тогда Дженне и мне придется выследить ее. Я не сделаю ничего плохого, но Дженна вспыльчива, и она может избить какую-то бедную девочку. Затем Калеб ввяжется и это вызовет еще больше проблем, потому что он будет защищать Дженну. И потом, когда девочка найдет нового парня, Коди будет чувствовать себя ужасно, и мне придется печь ему торт каждый день, чтобы заставить его чувствовать себя лучше. Но это вредно для здоровья, так что мне придется найти натуральные заменители. Это нелегко, Гаррет. Мне нравятся десерты такими, какие они есть. Тогда что мне делать? Я не могу дать ему морковь и сельдерей, чтобы заставить его почувствовать себя лучше. Никто не чувствует себя лучше с овощным ассорти, — она заканчивает с раздражением, сдувая пряди волос с лица.