Крутыми верстами - [56]

Дремов поторопился. Поднявшись в кабину, хлопнул дверцей.

— Давай, братец!

Машина тронулась рывком, запрыгала по размытой дороге, но Дремову показалось, что теперь она катилась совсем по-иному — легко и плавно, без резких толчков. На душе стало легче, вроде бы посветлело. «Если где-то впереди Ковпак со своими партизанами, то, возможно, еще и поможет», — подумал он, напряженно всматриваясь в темноту, чтобы не потерять из виду маячивших перед колонной всадников. Не прошло и получаса, как лошадь, перейдя на шаг, остановилась. Из-за куста на дорогу шагнул щуплый белоголовый старик. Поняв, что внуки заметили деда Макара, Дремов велел тормозить, а как только выпрыгнул из машины, встретился с живо подошедшим к нему стариком. Остановившись в двух шагах, тот, волнуясь, одним выдохом произнес:

— Здравия желаем, ваше высокоблагородие!

Дремов смутился. Такая встреча была для него совсем неожиданной.

— Что вы, отец? Откуда это? Что за благородие? Я командир Красной Армии. Разве Юхим вам не сказал?

Старик тоже сконфузился, но, охваченный радостными чувствами, стал тыкаться дрожащими руками за пазухой. Извлекая оттуда скрепленные вместе три Георгиевских креста, старик подступился к Дремову с мольбой:

— Возьми, сынок! Все, что имею… Возьми. Не от царя это, от России-матушки! От Отечества нашего!

Не совсем сознавая, что происходит, Дремов с душевным волнением ощутил, как сюда, в тревожную приднепровскую ночь, повеяло чем-то далеким, от предков.

— За избавление нашей земли от лютого ката, вот за что это тебе, сынок! — еще раз проговорил старик дрожащим голосом, глядя Дремову в глаза.

Дремов так и не мог избавиться от смущения, но отказать в просьбе старому русскому солдату не хватило сил. Он принял подарок как эстафету ратных подвигов.

— За избавление благодарите, отец, вот их, солдат, ваших внуков. — Дремов посмотрел в сторону выстроившегося отделения воинов и находившегося рядом с дедом Ивана.

— И их, конечно, — машинально отряхивая песок, согласился старик, но от своего не отказался: — А только вы, как их командир, считаетесь на службе военной больше отца родного. Был у нас на японской такой запалистый прапор. Бывало, подпрыгивает, отрывается каблучками от землицы, чтобы казаться поболее, да и сует своими кулачками под нос. «До бога высоко, до царя далеко. Я тебе царь, бог и воинский начальник». Бывало, что и в зубы тыкал. А ежели, упаси бог, такое заметят их высокоблагородие полковой командир, то ходил прапор неделю целую словно с переломанным хребтом.

Оно нечего таить, был лют и полковник, но солдата уважал, стоял за него. Было у него такое. За то и звали его солдаты отцом. Благородие… Из дворян.

Дремову не хотелось прерывать старика, хотя и была дорога каждая минута. Поэтому, как только тот сделал паузу, поторопил:

— Прошу вас, отец, расскажите, где тут немец, что у него здесь, на реке, как нам побыстрее на ту сторону перебраться…

У реки севернее ухнуло несколько разрывов. Там же короткими очередями пророкотал пулемет. Старик, о чем-то соображая, словно бы потянулся ухом в ту сторону.

— Там он и есть, немец. Вон, слышишь, — взмахнул он рукой в северном направлении, откуда доносилась пальба. — Хотелось точнее, да и как бы это вам?

Дремов понял, что старик ищет более определенный ответ на поставленный вопрос, с тем чтобы помочь командиру перебраться на противоположный берег Днепра.

Так и не найдя сразу подходящего ответа, старик начал рассуждать, как бы продолжая думать вслух:

— Видать, весь он там, у моста. Тут он был, когда жег камыши да рвал наши торфа…

Дремов приблизился к старику вплотную.

— Что рвал, где?

— Давненько это было, никак боле месяца, когда рвал он да поджигал торфа. Зажег наш берег. На том берегу пусто, болотины да непролазные пески. А торфа почти нет. Да и немца, если брать напрямик, на том берегу нет. Уцепился он за мост. Видать, вся сила его там.

— А здесь, прямо, говорите, немца нет? — взглянул Дремов старику в самые глаза.

— Так, так. Нету его здеся, не видать. Весь он у моста и у шоссе.

— Если торф горит, как попасть к реке? — спросил Дремов.

— Это-то можно, тропки сыщем, — полушепотом ответил старик, начиная притопывать босыми ногами, как бы торопясь побыстрее тронуться в ту сторону, куда думал вести командира.

— Если так, отец, пойдем. Где тут? — взглянул Дремов вперед.

Из темноты появился капитан Сорокин, уходивший вместе с Заикиным. С трудом переводя дыхание, оглянулся вокруг.

— Что стряслось? — спросил Дремов, глядя на запыхавшегося капитана. Сорокин остановился и, утирая лицо, еще раз звучно выдохнул:

— Фу-у! Еле выбрался. Не пошел по дороге, понесло напрямик. Вот и барахтался в дыму да чаду. Думал, не сыщу.

— Что там у Заикина?

— Пока не понять. Имел противник на нашем берегу у моста небольшие силы, должно быть, для его прикрытия, но как только наши подошли, поспешно драпанул на ту сторону. Лишь немного пострелял не целясь. Теперь бьет с той стороны минометами. Батальон с ходу растянулся по фронту, принялся за дело. Все закипело. Нашли плетни, какие-то старые кошары да сараи, подбирают кое-что на хуторах. Так что все пошло. Вяжут плоты рядом с рекой.