Крутые мужики на дороге не валяются - [58]
Я слушала его гневные речи, лежа на широкой кровати Бонни Мэйлер и уничтожая несметное множество бананов и горы шоколадного печенья. На ум приходили Четыре авеню. Мэр знает свое дело. Упорно идет к намеченной цели, сметая все на своем пути. Настоящий политик. Он наверняка думает про себя, что все эти люди мерзнут исключительно по собственной вине: если бы они меньше шлялись по кабакам и больше занимались делом, им не пришлось бы сейчас трястись от холода. В Америке каждый способен преуспеть, если, конечно, захочет. Настоящий американец преодолеет любые невзгоды. Неудачники волнуют господина мэра не больше чем прошлогодний мех, и это явственно читается в его взгляде, в то время как он, не снимая отороченной перчатки, пожимает посиневшие руки бродяг, ослепленных мощными камерами.
«Интересно, как у него обстоят дела с сексом?» — размышляю я, разглядывая мэра в упор. Вероятно, секса в его жизни нет вовсе. Черная пустота. Спасайся кто может. Он всегда стоит на крыльце своей резиденции в полном одиночестве. Эд Кох не любит секса. Его возбуждает только власть. Ему не дано от души потрахаться, он не может забыться в постели, ибо тот, кто теряет голову, рискует властью.
А Алан все не звонит.
Очевидно, мое письмо его не смягчило. Он опасался иметь со мной дело. Пробежав глазами исписанный листок бумаги, он бросил его на стол, в кучу бумаг и счетов. Потом попросил секретаршу принести папку, на которой значилось: «Чулки эластичные, антиварикозные, произведены в Клермон-Ферране», и плюхнул ее поверх письма. Вероятно, письмо пролежало на столе довольно долго, оседая под тяжестью разнообразных увесистых документов, и в конце концов Алан про него забыл. Он вообще не склонен был мне доверять, предпочитал соблюдать дистанцию.
Мне оставалось только самозабвенно страдать и бесконечно себя жалеть. Этому увлекательному занятию я предавалась круглосуточно. Заливаясь горючими слезами, я поглощала горы бананов и шоколадного печенья, не забывая оскорблять мэра Коха в телевизоре. Эта заочная полемика была для меня единственным утешением. Я совершенно опустилась, перестала выходить из дому, а о том, что происходит на улице, выясняла у Бонни. Как там сейчас одеваются? Действительно ли все ходят согнувшись пополам? Я давно заметила, что на пересечении улиц, где ледяной ветер острым лезвием вонзается в лицо, прохожие изгибаются, словно винтовые лестницы, изо всех сил сопротивляясь пурге. Бонни Мэйлер вздыхала. Мои депрессивные заморочки были ей не по душе, во взгляде сквозило неодобрение. Она хлопотала, пыталась устроить мне очередной ужин с кавалером. Ей страшно хотелось, чтобы я наконец запала на классного самца и таким образом излечилась от паранойи. Я старалась зря ее не злить, соглашалась ужинать с кем угодно, только просила не приглашать Алана. С ним все и так было непросто. И вообще, я не готова окончательно растоптать собственную гордость: пусть извлекает мое письмо из кипы бумаг и сам набирает мой номер. Бонни была неутомима, знакомила меня направо и налево. Попадались мужчины обаятельные, противные, богатые, знаменитые, разведенные без детей, франкоговорящие. Все они были хорошо устроены, одни — с сединою на висках и бабочкой на шее, другие — бородатые с угольно-черной шевелюрой, третьи — моложавые и предприимчивые. Я косила под невинную дурочку. Улыбалась, отвечала на вопросы, восторгалась, старательно интересовалась биржевыми операциями, голубыми фишками, недвижимостью, совместными предприятиями, демократами, республиканцами, СПИДом, Никарагуа, Израилем, бонсаями, калифорнийскими винами, экспортом сыра куломье и закупками офисной мебели. Все они всячески старались произвести хорошее впечатление, и я им помогала, с воодушевлением поддерживая беседу.
Однако сердце мое было далеко.
Машинально произнося дежурные фразы, я мечтала о том, кого со мной не было.
Почему он не звонит?
Может, у него есть подружка?
Обнимает ли он ее во сне или спит сам по себе на своей половине кровати? Кладет ли руку ей на затылок, как тогда мне? Надевает ли пижамные штаны? А пижамную кофту? Оттопыривает ли губы при поцелуе или, напротив, сжимает?
Мне надоело мучиться бесплодными измышлениями. Однажды вечером я позвонила Рите и потребовала у нее подробностей: где и под какой пальмой предстоит мне великая встреча? Она сказала, что не следует терять надежду, надо ждать. Обсуждать детали отказалась.
Рита поведала мне, что своим внезапным визитом на Форсайт-стрит я пробудила призраков из далекого прошлого. Вскоре после этого она получила письмо от Кати, а потом позвонила Мария Круз. Чудесное совпадение, не правда ли? Все звенья цепи встали на свои места, что благоприятствует любви. В любви к ближнему найдем мы свое спасение. Так будем же любить друг друга и надеяться, непременно надеяться, твердила она с одержимостью миссионерки, которая ходит от двери к двери с кипой листовок. Надежда сокрыта в тебе самой, не забывай об этом. Недаром Иисус сказал: «Если сумеете воплотить то, что в вас заложено, то спасетесь, а если не сумеете, то погибнете». Эти рассуждения показались мне совершенно бессвязными, но я молчала, чтобы, не дай бог, не обидеть Риту, чьи предсказания в последнее время были в мою пользу.
Запретные поцелуи и первая любовь дочери, загадочные убийства и письма с того света, борьба темных и светлых сил, Средние века и будни богатого парижского кондоминиума, кровавый ритуал и лучший рецепт рождественской индейки — все смешалось в жизни Жозефины…Роман Катрин Панколь «Черепаший вальс» взорвал французский книжный рынок, перекрыв тиражи Анны Гавальда.
Тихая добрая Жозефина всю жизнь изучала средневековую историю Франции и, можно сказать, жила в XII веке. Но ей пришлось вернуться к реальности, когда ее муж с любовницей уехал в Африку разводить крокодилов, а она с его долгами и двумя дочерьми осталась без гроша в холодном, циничном Париже. Здесь ее тоже окружают крокодилы, готовые наброситься в любой момент. Как ей выжить, одинокой и слабой, среди безжалостных хищников?Популярнейшая французская писательница Катрин Панколь (р. 1954 r.) — автор полутора десятков бестселлерных романов, переведенных на все ведущие языки мира.
Новая трилогия Катрин Панколь – о прекрасных женщинах, которые танцуют свой танец жизни в Нью-Йорке и Париже, Лондоне и Сен-Шалане. Мужчины?.. Они тоже есть. Но правят бал здесь женщины. Пламенные, изобретательные, любящие, они борются за свою судьбу и не хотят сдаваться.Гортензия Кортес жаждет славы, в ней есть дерзость, стиль, энергия, и вдобавок она счастливая обладательница на редкость стервозного характера. В общем, она – совершенство. Гортензия мечтает открыть собственный дом моды и ищет идею для первой коллекции.
Роман молодой французской писательницы о любви. О том, как хрупко и нежно это чувство, как много преград на его пути. И самая главная из них – человеческое непонимание, нежелание забыть о себе и заглянуть в душу другого.
Когда хозяйка книжной лавки Кей Бартольди вступила в переписку с незнакомцем, заказавшим у нее редкие книги, она и подумать не могла, сколь опасны бывают подобные связи и чем для нее обернутся невинные рассуждения об изящной словесности…Кто он, таинственный Джонатан Шилдс, назвавшийся американским писателем-библиофилом и что он знает о Кей Бартольди, живущей в маленьком городке на берегу Ла-Манша, где беснуются волны, а в ночи моргает одинокий маяк?Популярнейшая французская писательница, журналистка, автор десяти романов, переведенных на многие языки и покоривших сердца миллионов читателей, Катрин Панколь, как всегда, поражает изяществом стиля и содержания: немногие способны так пронзительно писать о любви…
Новая трилогия Катрин Панколь – о прекрасных женщинах, которые танцуют свой танец жизни в Нью-Йорке и Париже, Лондоне и Сен-Шалане. Мужчины?.. Они тоже есть. Но правят бал здесь женщины. Пламенные, изобретательные, любящие, они борются за свою судьбу и не хотят сдаваться.Долгие годы Рэй Валенти, бравый пожарный из городка Сен-Шалан и по совместительству мелкий мошенник, тиранил Стеллу и ее мать Леони, на людях притворясь любящим отцом и мужем. Но Стелла выросла и намерена дать ему отпор. Пусть и кажется, что силы неравны, она полна решимости разоблачить махинации Рэя и помочь матери вырваться из-под его гнета.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
Сборник «Поговорим о странностях любви» отмечен особенностью повествовательной манеры, которую условно можно назвать лирическим юмором. Это помогает писателю и его героям даже при столкновении с самыми трудными жизненными ситуациями, вплоть до драматических, привносить в них пафос жизнеутверждения, душевную теплоту.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Флориану Зеллеру двадцать четыре года, он преподает литературу и пишет для модных журналов. Его первый роман «Искусственный снег» (2001) получил премию Фонда Ашетт.Роман «Случайные связи» — вторая книга молодого автора, в которой он виртуозно живописует историю взаимоотношений двух молодых людей. Герою двадцать девять лет, он адвокат и пользуется успехом у женщин. Героиня — закомплексованная молоденькая учительница младших классов. Соединив волею чувств, казалось бы, абсолютно несовместимых героев, автор с безупречной психологической точностью препарирует два основных, кардинально разных подхода к жизни, два типа одиночества самодостаточное мужское и страдательное женское.Оригинальное построение романа, его философская и психологическая содержательность в сочетании с изяществом языка делают роман достойным образцом современного «роман д'амур».Написано со вкусом и знанием дела, читать — одно удовольствие.
Третье по счету произведение знаменитого французского писателя Жоржа Перека (1936–1982), «Человек, который спит», было опубликовано накануне революционных событий 1968 года во Франции. Причудливая хроника отторжения внешнего мира и медленного погружения в полное отрешение, скрупулезное описание постепенного ухода от людей и вещей в зону «риторических мест безразличия» может восприниматься как программный манифест целого поколения, протестующего против идеалов общества потребления, и как автобиографическое осмысление личного утопического проекта.
Маргерит Дюрас (настоящее имя – Маргерит Донадье, 1914–1996) – французская писательница, драматург и кинорежиссер – уже почти полвека является одной из самых популярных и читаемых не только во Франции, но и во всем мире. Главная тема ее творчества – бунт против бесцветности будничной жизни. «Краски Востока и проблемы Запада, накал эмоций и холод одиночества – вот полюса, создающие напряжение в ее прозе». Самые известные произведения Дюрас – сценарий ставшего классикой фильма А. Рене «Хиросима, моя любовь» и роман «Любовник» – вершина ее творчества, за который писательница удостоена Гонкуровской премии.
Субботним вечером 8 января 1993 года доктор Жан-Клод Роман убил свою жену, наутро застрелил двоих детей 7 и 5 лет и отправился к горячо любимым родителям. После их убийства заехал в Париж, попытался убить любовницу, сорвалось… Вернулся домой, наглотался барбитуратов и поджег дом, но его спасли.Это не пересказ сюжета, а лишь начало истории. Книга написана по материалам реального дела, но повествование выходит далеко за рамки психологического детектива.Эмманюэль Каррер — известный французский писатель, лауреат многих престижных премий.