Крутен, которого не было - [8]

— Другое я читывал, — не удержался, похвастал княжич, — будто рассказали эту притчу князю Дильмуна, да решил тот проверить сам — правдива ли сказка?

— Не слышал такого! — подивился лекарь, — И как, проверил.

— Точно, помер один приговоренный, ну, почти — как ты сказывал. Но тот князь упорен был, да и воров, на их злато покушавшихся, в избытке смерти ожидало. Писано, что в том княжестве даже двери домов — и то из злата делали. Вот и съезжались со всех концов мира тати…

— Ты отвлекся!

— Да, и начал проверять князь дальше, на других. А, может, просто развлечение нашел такое… — Младояр молвил это серьезно, без тени усмешки, — Второй приговоренный тоже помер, сразу. Зато третий, сколько воду не лили, умирать не собирался. А мешок с головы сняли — так ухмылялся только. И еще приводили осужденных на смерть. Из первой десятки… Или дюжины — там неясно написано было, я не понял, как считали — двое таких нашлось, кто не поверил и живым остался. И написано в том свитке — есть люди простые, внушению подверженные, а встречаются и такие, для которых чужие мнения — как об стенку горох.

— Все правильно, — кивнул Иггельд, — даже зубы, и те — не всем заговорить удается. Уж на что знатный ведун — изредка попадет такой болящий, что не заговорить, не усыпить. И слова, и глаза — все без толку! И знаешь, какой тут хитрый закон — кто неподдающимся оказывается?

— Кто?

— Да ребятишки, которые все истину ищут, вроде тебя, — объяснил ведун, — а еще, подчас, крепкие мужи деревенские, те, кого за всю жизнь никто не обманул, у кого житье в достатке, собственными трудами нажитое. Ну, и среди ведунов — тоже частенько. И купцы многие тож, оне — к обману насторожены…

— Я понял, — сразу ухватил мысль Иггельда княжич, — не поддаются чужим внушениям те, кто из строя воинов, ну — людей, как если построить, словно дружину, ну — кто из строя выбивается?

— Не только, и среди тихоней встречаются не поддающиеся, и бабенок неподдающихся сколько хочешь. Но чаще — среди тех, кто и так виден!

— Я потом, как тот сказ прочитал, долго думал — а как бы я? Умер бы от такой казни, или только посмеялся?

— Ну, сейчас-то ты знаешь!

— А кабы не знал?

— Я так разумею, — прикинул лекарь, — поначалу, быть может, испугался бы, а потом приметил какой-нибудь обман. Ну, кровь что-то подозрительно жидкая. Или запах не тот… И раскусил бы…

— Я тоже думал о том, что кровь густа, а вода жидка. К тому же — липнет…

Собеседники замолчали, княжич перебирал свитки, Иггельд задумался.

— А вот, скажем, будь я на месте брата, прокляни меня Белый Ведун — схватила бы меня хворь? — предположил Младояр.

— Может, и схватила бы, да я бы вылечил.

— Как?

— Просто объяснил бы, что слова — это только слова.

— А Гориполку объяснить?

— Завтра попытаюсь… — лекарь печально вздохнул, — Но между вами большая разница. Понимаешь, будь ты под таким проклятием — сам бы искал обмана, не поверил бы… Или сначала поверил бы, а потом усомнился. Ну, а после того, как и я бы добавил — точно разуверился бы в проклятии. Но твой брат — другой человек.

— Из тех, кто умер бы при обманной казни?

— Увы…

* * *

Младояр места себе не находил, кружа у выхода из княжьих палат. Ведь с братом должен был поговорить Иггельд. Объяснить ему… Зря не пустили его, Младояра, он бы все сказал!

Вывели Гориполка, брат шел, еле волоча ноги. Рядом — волхвы. Повели закапывать…

Вот и знакомые шаги — наставник. Иггельд вышел, опустив голову, хмурый, как туча.

— Не поверил? — Млад попытался заглянуть в глаза Иггельд.

— Впустую… — лекарь отвел глаза.

— Я же говорил, я же говорил, возьми меня, — княжич ударил себя в грудь, — я бы все сказал, я бы убедил…

— Меня не слушает даже князь, — вздохнул ведун, — все верят в силу проклятия… Все глухи. И княжич — тоже …

— А я бы убедил! — всхлипнул Младояр, чувствуя, что вот-вот расплачется.

— Попробую еще раз.

Княжич махнул рукой, сорвался с места, убежал.

И озаренья тщетны…

«Где Младояр?» — недоумевал Иггельд. Обычно с большой вероятностью княжича можно выудить из Старых Палат, но все утро и до полудня Младояр не показывался в излюбленном месте. Нет ни в теремах, ни в княжеских палатах. Решив, что все это не к добру, лекарь принялся разыскивать воспитанника с удвоенной энергией. Ведь от Младояра можно ожидать чего угодно!

Солнце склонилось над горизонтом, а новости поступали одна хуже другой…

Первая новость. Вернулся один из дружинников, посланных словить Белого Ведуна. Поведал, как встали на пути воинов аж два десятка оживших мертвецов, случился бой, недолгий, ни потерь, ни ран у княжьих людей — пустоглазы только впустую мечами махали, порубали их, что капусту. Оставили двоих — допросить. Вот тут-то и вышла незадача. Говорить с дружинниками пустоглазы не стали. Пробовали пытать — им все равно, боль вроде чувствуют, да внимания не обращают. Так и не узнали воины, где злого ведуна искать. Решили сами по лесам порыскать. День поискали, двое не вернулось к месту договоренному, трое — пораненные пришли. Один в яму провалился, копьями утыканную. Кольчуга да бармица от смерти спасли, но крови все одно на малых ранах потерял немало. Да еще, видать, намазаны те колья чем-то были, силы так и уходят от воина, отправили его в Крутен, да поотстал. Второй воин сплоховал, ногой в петлю попамши, так его как вздернет! Перерезал веревку, упал — бока отшиб, но ничего не сломал. Третий бечевочки не приметил меж кустиков натянутой, разом три стрелы из самострелов, одна — кольчугу пробила, плечо поранив. Вытащил, да все одно — уже не боец. Расставил Белый Ведун ловушек хитрых по всему лесу, а самого, видать, и след простыл…