Крушение небес - [60]

– Ожидаемо.

Судя по тону Кирби, информация о том, как Арамантида получает нужную себе рабочую силу, шоком для него не стала. А вот Агата чувствовала себя так, словно все, что она видела прежде, было лишь обманчивым фасадом и он только что рухнул…

На смену опустошению пришла самая настоящая злость.

Вспышка ярости была настолько сильной, что почти сразу вслед за ней накатила дурнота.

– Что с тобой? – спросил Кирби, заметив, как резко побелела девушка. – Ты в порядке?

Агата с трудом кивнула, хотя больше всего ей хотелось закричать во весь голос: «Нет, нет, нет!!» Нет, она не была в порядке! Ничто в этом мире больше не было в порядке!

– Просто закружилась голова, – слабо отозвалась девушка.

– Пей. – Кирби настойчиво подтолкнул ей руку с чашкой шоколада.

Агата послушно сделала глоток – и совершенно не почувствовала вкуса. Тем не менее она механически сделала еще один глоток. И еще один.

Через несколько минут Агата осознала, что Кирби закутал ее в свой шарф и сейчас, сидя рядом, обнимает ее одной рукой.

Дурнота немного отступила, однако подниматься, куда-то идти и что-то делать совершенно не хотелось. Хотелось остаться тут, на скамье, завернутой в теплый шарф и объятие Кирби, мелкими глотками допивать горячий шоколад, смотреть на веселящихся детей и ни о чем не думать. Особенно о том, как страшно Арамантида предает собственных граждан.

Именно так Агата и сделала – чуть откинула голову, положив ее на плечо Кирби, и сделала еще один глоток сладкого горячего напитка, не отрывая глаз от вертящейся карусели.

Кирби, похоже, ее жест ничуть не удивил, он воспринял его как должное. Ну а Агате было все равно. Да, может, это и глупо – искать временную передышку и забытье в объятиях врага, но, во-первых, Кирби ей больше не враг, а во-вторых…

Во-вторых, девушка больше не была уверена, что агенты Третьего континента и есть их самый большой враг. Самый большой враг, похоже, был внутри. И выдавал себя за друга.

«… Вам надо научиться жить на земле как люди», – вспомнила она слова шефа вражеской разведки.

В этот момент Агата решила, что напишет требуемый репортаж. Напишет сама, по собственному желанию, и напишет так, что люди, прочитавшие его, испытают те же самые чувства, что и она сегодня.

Зло должно быть наказано. И плевать на последствия.

* * *

Высота и впрямь была ее самым мощным оружием. Высота и скорость. Патрульные зепеллины и авиолеты, разумеется, заметили, как «Молния» пронеслась через воздушную границу, но поскольку их разделяло не меньше полутора тысяч футов высоты, они ровным счетом ничего не могли поделать. И Ника беспрепятственно летела по воздушному «коридору», с одной стороны которого кружили вихри смерчей, а с другой сверкали молнии.

Все вражеские авиолеты сосредоточились на границе, так что Ника беспрепятственно миновала остаток своего пути и, вылетев за полосу постоянных циклонов, увидела вдалеке линию суши. У нее невольно перехватило дыхание: неужели сейчас она увидит тот самый таинственный Третий континент?

Земля приближалась, и Ника не могла отвести глаз от постепенно открывающейся ей панорамы. Впрочем, скоро стало ясно: с такой высоты и такого расстояния Третий континент выглядел точь-в-точь так же, как Арамантида, – разноцветное лоскутное одеяло, по которому были разбросаны редкие пуговицы озер и тянулись тонкие ниточки дорог.

Впереди появился авиодром; все как на картах, которые показала Нике перед вылетом майор рей Данс.

– Последнюю удачную разведку удалось провести Черной Берте больше недели назад, – сообщила ей командир эскадрильи. – После этого пробиться через границу никому не удавалось. Берта доложила, что на авиодроме увеличено число боевых единиц летной техники и что особенно значительные силы стягивают к расположенному неподалеку морскому порту; она насчитала не менее полусотни судов. Нам нужно знать, по возможности как более точно, какими воздушными и морскими силами противник располагает на сегодняшний день.

Задание было предельно ясным, оставалось лишь его выполнить.

Вражеский авиодром выглядел во многом так же, как и их собственный на мысе Горн: ровное серое поле, по краям которого лепились приземистые коробки ангаров, складов и стоянок. Главным отличием было несколько высоких тонких шпилей – причальных мачт, возле которых парили зепеллины. Ника насчитала не меньше полудюжины разноцветных баллонов в воздухе и еще с дюжину транспортных зепеллинов на земле.

Сколько на авиодроме находилось авиолетов, Ника не могла сказать даже примерно: все летное поле было испещрено крылатыми машинами, грузовыми мобилями и прочей техникой. И это только то, что под открытым небом; а сколько еще авиолетов скрывалось в коробках ангаров? По спине Ники пробежал холодок. Одна авионера, может, и впрямь стоит двадцати авиолетчиков, как в это свято верят в Арамантиде, но если этих авиолетчиков гораздо, гораздо больше?

Что-то громко хлопнуло справа, и «Молния» покачнулась. Ника выровняла авион и выглянула в боковое стекло, пытаясь понять, что произошло.

Еще один громкий хлопок, на сей раз слева и чуть позади… И еще целая серия хлопков, но уже дальше.