Крушение дирижабля - [4]

— Да? — обессилено спросила девушка, лишь бы для того, чтобы что-нибудь сказать. Эй казалось, что это все бред и дурацкий сон.

— Да, да… да, имя, э… Стоп! Я припоминаю! Это было написано в священной книге. «Живущий будет жить опять на крыльях огня». Подождите-ка, я думаю в ней написано: «возродится на крыльях огня». О, кровь и зола! Почему им всегда надлежит быть такими чертовски загадочными? — воодушевился Вирджил, что-то торопливо вспоминая, — Э…

Виктория застонала. Казалось, мужчина этого не заметил, что-то торопливо бормоча себе под нос.

Девушка покачнулась и вздрогнула. Ее мутило. Что-то в ее памяти настойчиво давало знать о себе.

— Гном… Кольцо… — прошептала она, отходя от Вирджила, который повернулся к ней спиной и снова шарил по карманам робы.

Метнувшись к дымящимся обломкам дирижабля, она откинула несколько небольших кусков металла.

— Где же это? Где, где…

Синяя штанина… Где же он? Ага, здесь меня подобрал Вирджил, значит… Тут.

Откинув обгорелую картину, Виктория с страхом взглянула на обгоревшее лицо карлика. Его волосы были когда-то зачесаны назад, но теперь остались только горелые, сальные обрубки.

Уориннгтон пристально взглянула на землю возле него и наклонилась.

— Вот и оно, — подумала Виктория, вращая в руках кольцо. Оно было серебряное, покрытое красивыми узорами из синей эмали, в форме двух летящих голубей.

Догадавшись заглянуть под обод, она прочла четкие, выдавленные буквы — «Шуйлер и сыновья».

Она хотела его отшвырнуть, но вопреки желанию одела на указательный палец и вздрогнула. Снова склонившись над карликом, Виктория вытащила из обгоревшего нагрудного кармана его пиджака красную книжечку, которая чудом не выпала в этой адской топке. Она оказалась паспортом.

«Престон Рэдклифф…». Далее имени ничего не возможно было прочитать, потому что все остальные листки почти полностью сгорели.

— Мисс, где вы? Куда вы подевались? — окликнул девушку Вирджил.

Виктория Уориннгтон обессилено подошла к нему.

— Эта история о карлике и кольце?

— Хм. Я не знаю о кольце. Но эта история возвращается… как я говорил, я не знаю много о пророчествах Панариев, но я думаю, вам стоило вернуться и сразиться со злом. Черт возьми! Я должен был знать об этом ранее…

Теплый вечер плавно клонился к закату. Лучи солнца веселились в волосах Виктории, играя в прятки.

— Разве я важная религиозная фигура? Это нелепость. Я не собираюсь никуда, слышите, никуда возвращаться и тем паче, разговаривать со всякими фанатиками, — с трудом выговорила Виктория, всеми силами пытаясь придать голосу решительности.

Вирджил улыбнулся. Его лицо, покрытое сетью мелких морщин, дрогнуло. Вот, оказывается, как может преобразить обычная улыбка лицо.

— Не смущайте меня этим. Вы уже вернулись. Поверьте, я говорю правду.

— Если это смущает вас, вообразите, что должна чувствовать я! — зло сказала Виктория, пытаясь хоть как-то пригладить свои волосы.

— Пошло оно все! Где-то здесь есть алтарь… Посмотри на это, если ты так умен… э, уважаемый Живущий, — он замолчал, думая, — смотрите, я такой же новичок во всем этом, как и вы. Я думал, это все было иносказательным, до тех пор, как я увидел вас, выползающим из обломков этого проклятого дирижабля невредимым. Видимо Панарии были все-таки правы…

— Вам не кажется что этот «Живущий» слегка утомляет? Он — это я? — спросила Виктория Уориннгтон, поправляя ободранное платье. Ей уже ничто не показалось бы странным.

— Вы сказали это, не я. Смотрите… Я не фанатик, но я не отрицаю то, что видел собственными глазами. Алтарь на юго-востоке от сюда… думаю, это может объяснить некоторые вещи. И, если вы просто придете в Туманные Холмы со мной, тогда вы сможете поговорить с Старейшиной Иоахимом… Он должен все знать, и затем вы можете сделать свой выбор… — отвечал Вирджил, прохаживаясь перед Викторией, — также, мисс, вам нужно переодеться и хорошенько выспаться. Идемте?

Виктория неопределенно кивнула, и оперлась об руку Вирджила.

— Но, может есть еще кто-то… Кто выжил? — вопросительно взглянула она на мужчину.

Тот молча покачал головой.

Поляна вокруг крушения дирижабля была тускло освещена огнем, который танцевал на обломках дикий канкан, и не в состоянии поедать железо, он срывал свой гнев на траве, которая сворачивалась и желтела.

Это место окружали горы. Не Каменистой Гряды, а другие, названия которых Виктория не знала, хотя долгое время изучала географию этого материка.

Деревья были низкорослыми и тонкими. Место было совершенно невзрачным, если бы не дирижабль, похожий на огромную, дохлую курицу.

— Что это? — нервно воскликнула Уориннгтон, указывая на что-то желтое.

— Это… Это труп, — скорбно произнес Вирджил, — не подходите к нему. Не стоит.

Виктория все таки подошла. Ее глаза расширились.

— Это… это… Вильгельмина… О, нет…

Почувствовав, что снова теряет самообладание, мисс Уориннгтон склонилась над трупом. В обугленной руке, сжатой в кулак, торчала целая бумажка.

«Дорогая Вильгельмина!

Я ежедневно благодарю Бога за будущую встречу с тобой. Ты чудо, ты цветок, душистая амброзия. Я буду ожидать тебя возле станции „Полтон Кросс“.

Очень сожалею о том, что не могу бросить дежурство даже в день встречи с тобой, когда даже звезды будут плясать, а солнце радоваться.