Круговерти - [20]
— Чего там, родные же! Пошли… На пенсию думаю уходить, а некого на мое место. Ивана наметили, да ты вот приехал. Готовь магарыч — мастером будешь.
— Иван меня убьет тогда, как президентов убивают, — пошутил Михаил. — Что же вы так… обещали, обещали человеку, а теперь впопятную?.. А потом еще неизвестно, вернусь я на ТЭЦ или еще куда-то пойду.
Старик обнял Михаила, хитровато прищурился:
— Шалишь, как дамочка капризная. Ладно, поехали до Ивана.
Как ни отказывался Михаил, а пришлось уважить старика…
Иван молча потискал плечи старшего мастера, точно прощупывал кости, угадывал, долго ли еще им до пенсии громыхать. Хмыкнул угрюмо, показывая на брата:
— Не больно-то отъелся. Обижается, будто мы виноваты, что сбежала от него казачка.
— Не городи, Иван, или уйду, — оборвал его Михаил.
Сели, выпили по рюмке. Лизка пристала к Михаилу с расспросами о тайге, все допытывалась, какие там ягоды. Михаил отвечал неохотно.
— Дела-а! — протянул Тимофеич, когда Михаил рассказал об аварии.
Иван окинул его цепким взглядом:
— Жалеешь машину?
— Нет, — ответил Михаил.
— Как это так?
— Не в ней счастье.
— А в чем же?
— Не знаю…
Михаил отвел глаза, нагнулся и погладил мяукавшего у ног котенка. Тот стал тереться о ногу, своей лаской, незащищенностью напомнил Розу. Михаил и не думал о разбитой машине. Разве только про деньги вспоминал, за которые вкалывал два с лишним года…
Иван грохнул стулом, подвески люстры всхлипнули от его резкого движения.
— Может, я в панику кидаюсь, — заговорил он, поднявшись над столом. — Но временами жутко и пусто становится. Все есть, Тимофеич, дорогой! Тряпок до черта нагреб заграничных, на балконе кролики жиреют, в гараже «коломбина», будь она неладной. И силы в руках — хоть штангу выжимай на Олимпиаде. Все есть!.. И ничего нет… ровным счетом ничего, — снизил голос, выкатывая глаза. — Открой мне секрет, Тимофеич, чего тут не хватает? Брат мне не советчик, голый насквозь.
Тимофеич закурил, усмехнулся.
— Чего нет, спрашиваешь? Жизни у тебя нет, Ваня… Ты не обижайся, мы же свои.
— И деток нет и не бу-удет, — заголосила со всхлипом Лизка.
Иван не посмел цыкнуть на жену, грузно сей на диван. Выпил подряд две рюмки и опустил голову, словно прислушиваясь, куда потекла водка…
— Ты давай к нам, — сказал Тимофеич на прощанье Михаилу. — Люди нужны, сам знаешь. И вилять брось…
22
Михаил так и остался жить у Ивана Никитовича и Платоновны.
Прошел год после его возвращения. Однажды вечером старики увидели в переулке мужчину и двух незнакомых женщин. Одна несла чемоданы, у другой на руках был ребенок. Они шли, разглядывая номера домов.
— Да это же вот где, Розка! — облегченно сказала та, которая тащила чемоданы. Поставила их перед калиткой и поздоровалась.
— Скажите, Михаил Кукин здесь живет?
— Тут, — ответила Платоновна.
— Ну, слава богу, добрались. Дома он?
— Спит.
— Ну сейчас мы его поднимем! То-то удивится…
Платоновна проводила гостей во двор и пошла будить Михаила.
Тот вышел на крыльцо, жмурясь со сна, увидел женщин, Аникея и вскрикнул от радости:
— Дуся! Роза!.. Аникей! Вы откуда?
— Узнал, бродяга? — зашумела Дуся и расцеловалась с ним. — Потянуло и нас в теплые края. Зарегистрировались мы с Аникушей, можешь поздравить! У меня тетка в станице живет, решили у нее поселиться. И Розку за собой потянула. Пусть отдохнет у тетки, молочка попьет коровьего. Больно худышка.
— Здравствуй, Миша, — плача и улыбаясь, подошла Роза. Отвернула край одеяльца и улыбнулась сквозь слезы. — А это Аня, Анечка…
Дуся заморгала и отвернулась. Михаил наклонился над ребенком, всмотрелся в скуластое, как у Розы, личико.
— Растем! — засмеялась Дуся. — Скоро сами ходить будем. В станице на травку встанем… и побежим, побежим!
Михаил выпрямился и сказал негромко:
— Какая там станица… А здесь что — травы не хватает?..
23
Тимофеич вошел в душевую, отогнал от лица клубы пара.
— Не переодевайтесь, хлопчики. Остаемся.
— Зачем это? — брюзгливо поморщился Иван.
— Котел подлечим, иначе из строя выйдет.
— Да ну его! — Иван снял рабочий пиджак, повесил в шкафчик. — В следующий раз отказу не будет, а сейчас не могу, выдохся.
— Тебе непростительно, — осадил его мастер. — У директора на хорошем счету, в завкоме и на собраниях хвалят родителей. Мол, у Кукиных отец — герой гражданской войны, а мать в партизанках была.
Услышав смешок Михаила, Тимофеич с недоумением оглянулся:
— Ты чего ржешь?
— Да у нас и не было таких родителей-героев. Откуда эти басни?
— Как? — пожал плечами старик и взъерошился. — Да за кого вы меня принимаете?! Иван же сам козыряет, слух пустил!
— Никакие они не герои, мать и отец. Обыкновенные, в земле копаются.
Ребята посмеивались в кулаки, Иван, омраченный, набычился: не до смешков, коль в лужу сел.
— Ладно, котел все-таки надо сдать к утру, — перебил смех Тимофеич.
— Нет, остаться не могу! — повторил Иван и разделся, пошел под душ…
Вернувшись с ночной смены, Михаил заметил на подоконнике красные детские сандалии. Взял покупку, повертел в руках.
— Велики же Анечке!
— Это не ей, — сказала Роза и отвернулась к окну.
И тогда он догадался: «Это она Илюшке, сыну». Сколько раз говорил, что Наталью видеть не хочет, а по Илюшке скучает. Запомнила, видно. Подошел — она плачет.
Говорила Лопушиха своему сожителю: надо нам жизнь улучшить, добиться успеха и процветания. Садись на поезд, поезжай в Москву, ищи Собачьего Царя. Знают люди: если жизнью недоволен так, что хоть вой, нужно обратиться к Лай Лаичу Брехуну, он поможет. Поверил мужик, приехал в столицу, пристроился к родственнику-бизнесмену в работники. И стал ждать встречи с Собачьим Царём. Где-то ведь бродит он по Москве в окружении верных псов, которые рыщут мимо офисов и эстакад, всё вынюхивают-выведывают. И является на зов того, кому жизнь невмоготу.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.
Степан Залевский родился в 1948 году в селе Калиновка Кокчетавской области. Прежде чем поступить в Литинститут и закончить его, он сменил не одну рабочую профессию. Трудился и трактористом на целине, и слесарем на «Уралмаше», и токарем в Москве. На Дальнем Востоке служил в армии. Познание жизни в разных уголках нашей страны, познание себя в ней и окружающих люден — все это находит отражение в его прозе. Рассказы Степана Залевского, радующие своеобразной живостью и свежей образностью, публиковались в «Литературной России», «Урале», «Москве» и были отмечены критикой. «На легких ветрах» — первая повесть Степана Залевского. Написана повесть живо и увлекательно.
Молодой московский прозаик Илья Митрофанов умеет точно и зримо передать жизнь в слове. Уже одно это — свидетельство его одаренности. Располагает к себе и знание жизни, способность не только наблюдать и изображать, но и размышлять над теми ее, подчас весьма нелегкими задачами, которые ставит она перед вступающим в самостоятельную рабочую жизнь героем. Молодой писатель по рождению южанин. Оттого, наверное, в повести его есть и свойственная южной прозе пластичность слова, и своеобразие разговора героев, и напряжение чувств.
Валерий Косихин — сибиряк. Судьбы земли, рек, людей, живущих здесь, святы для него. Мужское дело — осенняя путина. Тяжелое, изнуряющее. Но писатель не был бы писателем, если бы за внешними приметами поведения людей не видел их внутренней человеческой сути. Валерий Косихин показывает великую, животворную силу труда, преображающего людей, воскрешающего молодецкую удаль дедов и отцов, и осенние дождливые, пасмурные дни освещаются таким трудом. Повесть «Последний рейс» современна, она показывает, как молодые герои наших дней начинают осознавать ответственность за происходящее в стране. Пожелаем всего самого доброго Валерию Косихину на нелегком пути писателя. Владимир КРУПИН.
Алексей Логунов родился в деревне Черемухово Тульской области, недалеко от Куликова поля. Как и многие его сверстники — подростки послевоенных лет, — вступил в родном колхозе на первую свою трудовую тропинку. После учебы в школе ФЗО по профессии каменщика его рабочая биография началась на городских и сельских стройках. Затем работал в газетах и на телевидении. Именно эти годы явились основой его творческого мужания. В авторском активе Алексея Логунова — стихи, рассказы, а сейчас уже и повести. Но проза взяла верх над его стихами, читаешь ее, и угадывается в ней поэт, Видишь в этой прозе картины родной природы с нетерпеливыми ручьями и реками, с притихшими после прошумевших над тульской землей военных гроз лесами и перелесками, тальниковыми балками и неоглядными, до самого окоема полями… А в центре величавой картины срединной России стоит человек-труженик, человек-хозяин, человек — защитник этой земли. Куликово поле, люди, живущие на нем, — главная тема произведений А. Логунова.