— Так ты сыщик, а?
— Верно. — И я показал ему свое удостоверение.
— Что ты тут делаешь?
Я нахмурился:
— Какое это имеет значение?
Он усмехнулся:
— Откуда мне знать, пока я не спросил? Не артачься, приятель.
Вмешался Дэйн:
— Я пригласил его в гости, Карвер. Он оказался здесь, когда заявились эти парни. Весьма кстати.
Карвер опять обратился ко мне:
— О'кей, парень хотел оглоушить Дэйна. Тебе пришлось стрелять? Иначе остановить его ты никак не мог?
Тип начал доставать меня, и я постарался ответить не менее противным тоном:
— Иначе не мог. Просто не было времени.
— Посмотрим на твою «пушку».
Достав кольт из кобуры, я протянул его ему. Он откинул барабан, осмотрел его и вернул мне со словами:
— Будь поосторожнее с этой штукой, приятель. С такой не до шуточек. В Сиклиффе не любят тех, кто стреляет в людей.
— Вот как? Значит, я должен был позволить той обезьяне раскроить Дэйну череп?
— Ты знаешь, что я имею в виду, приятель.
— Не уверен. А зовут меня Скотт.
Он ухмыльнулся и обратился к Дэйну:
— Вы собираетесь подать жалобу?
— Я-то подам непременно, — вмешался я. — Кстати, меня не удивит, если по крайней мере один из них сидел. Может, они все трое уголовники? И у них у всех было оружие, так что...
— Уголовное преступление. Уж не собираешься ли ты подсказывать мне мои обязанности?
— О, ради Бога, сержант! — Я умолк. Еще немного, и я врежу ему, будь он хоть трижды коп. Пока же я добавил: — Вы желаете, чтобы я подписал жалобу сию минуту?
— В любое время. Но сегодня хоть один из вас должен явиться в управление.
Похоже, он получил всю необходимую информацию, поэтому спустился с веранды и завернул за угол, бросив через плечо:
— Полегче там со служебным револьвером. Я уже говорил, нам в Сиклиффе не нравятся крутые парни.
Я с изумлением воззрился на Дэйна и на девушку, прислонившуюся к двери:
— Что его так гложет?
— Он вообще такой, — отозвался Дэйн. — Знаешь, ведет себя так, словно весь мир ополчился против него. Второй не чище, просто молчаливее. Тут их называют братьями. Не потому что родственники — просто они постоянно вдвоем.
— Мистер Скотт, — заговорила Бетти, — теперь, когда полицейские ушли, скажите: вам действительно нужно было стрелять в того человека? — Она пристально глядела на меня из-за очков с каким-то странным выражением на весьма привлекательном лице.
— Ну, — запнулся я, — сколько раз я должен...
Дэйн прервал меня:
— Расслабьтесь, вы оба. Если бы Шелл промедлил, Бетти, мне бы раскроили череп.
Девушка улыбнулась ему — она и вправду становилась очаровательной, когда переставала строить из себя деловую женщину. А мне сказала:
— Извините, мистер Скотт. Просто я не нахожу ничего забавного в игре с оружием.
— Ошибочное употребление термина, золотце! Это вовсе не было игрой. И я сам не нахожу ничего хорошего в ней. — Я улыбнулся Бетти. — Так будем друзьями, а?
Улыбка исчезла с ее лица, но она не спускала с меня глаз.
— Да, разумеется. Я... — Она замолчала.
Была в ее облике какая-то напряженность, словно она нервничала или смущалась. Однако, сообразил я, не каждый день молодая девушка видит истекающих кровью парней на верандах, усыпанных «пушками».
— Пора возвращаться в редакцию. — Она бросила быстрый взгляд на Дэйна, стремительно спустилась по ступенькам и завернула за угол.
Я услышал, как отъезжает машина.
— Я собирался сообщить тебе побольше о Бетти. — Дэйн нахмурился. — Но не успел. Она была помолвлена с солдатом, погибшим в Корее. Это случилось полтора года назад, а она так и не может прийти в себя. С тех пор она практически не общается с мужчинами. У нее развилось нечто вроде фобии к оружию, к любому проявлению насилия. Не здорово, но ее не переубедишь. Слов не хватит. Она должна справиться с этим сама. Однако чертовски неприятно.
Помолчав с минуту, он спросил:
— Ну, что ты думаешь теперь о моих сумасбродных догадках?
— Не такие уж они и сумасбродные.
Он посмотрел на часы:
— Хочу познакомить тебя с Бароном и мисс Мэннинг. Мы уже опаздываем.
Раньше я слышал о Лилит Мэннинг, вернее о Мэннингах. Что-то вроде местных Рокфеллеров или Морганов, верхушка общественной пирамиды в Сиклиффе. Старшие Мэннинги, ныне покойные, были возмутительно богаты и оставили большую часть своей собственности городу: больницу «Мэннинг-мемориал», упомянутый Дэйном городской пляж, культурный центр, даже музей.
Кроме собственности, завещанной Сиклиффу, много земли и недвижимости было оставлено фонду Лилит Мэннинг, созданному ее родителями незадолго до смерти. В этой благотворительной организации Дэйн, как я знал, был членом совета директоров.
— Лилит странновата, Шелл, — начал, рассказывать Дэйн па дороге. — Она училась в частных школах на Востоке, и Сиклифф почему-то никогда ей не нравился. Обретается она в основном в Нью-Йорке или за границей. Но сейчас она здесь. Я познакомился с ней несколько дней назад — вместе с Бароном завтракали у нее, обсуждая нынешний бардак. Нужно было такому приключиться, когда она наконец появилась в городе.
— Ты говорил, что им обоим, как и тебе, предложили продать собственность. Что же их удержит от этого? Сам говорил, что девице Мэннинг не нравится Сиклифф.
