Круглый дизельпанк - [17]

Лани как-то вдруг расслабилась, опустила голову. Вздохнула. Тихо ответила:

— Будут большие неприятности если кто-то узнает, что практикантка-враста, да ещё и вэйта, оставалась на ночь в палате у мужчины. В лучшем случае её просто отстранят от стажировки.

— Извини, Лани. Я ляпнул не подумав.

— Я переночую в комнате у старшей врасты. Ключ у меня есть.

— Ну хоть ужинать-то проводишь?

— Пошли. Сама проголодалась. — Наконец улыбнулась вэйта.

Я неслышно выдохнул. Не хватало ещё нажить себе врага среди персонала. Мы шли по зелёному коридору в направлении столовой, людей вокруг не было и я обернулся:

— Ещё раз извини, Лани. У меня и в мыслях не было предложить тебе что-то неприличное.

— Правда?

Её вопрос был дежурным, но чёрт меня побери, если в нём не послышались нотки огорчения. И это после такой-то вспышки оскорблённой невинности?!. Я только развёл руками. Видимо мужчинам не дано до конца понять женщин, будь они хоть люди, хоть вэйто.

За ужином мы молчали. Я накорябал в блокнотике просьбу, чтобы Лани при посторонних не показывала факт моей способности говорить. Она прочла и кивнула. После того, как был допит сок, вэйта встала, положила руку мне на плечо, придержав попытку встать из-за стола вслед за ней, и тихо сказала:

— Я пойду. Спокойной ночи, Фрам. Увидимся утром.

Она ушла, а я ещё некоторое время сидел и тупо пялился в пустой стакан. На душе почему-то скребли кошки. В некотором унынии я вернулся в палату. Выключил верхний свет, пощёлкал кнопками. Как оказалось круглосуточным был только коммерческий канал. Большую часть ночи я смотрел многосерийную светоленту о похождениях какого-то старинного пижона в допаровую эпоху. Мало что понял. Всё равно что полинезийского аборигена усадить за просмотр «Семнадцати мгновений весны», а потом попросить его написать доклад «О взаимоотношениях высших аппаратов СС, СД и Абвера в конце Второй мировой войны». Да и что, собственно, ожидать от ночного, «нерейтингового» эфира? Сама светолента была довольно тягомотная, заполненная пафосными или скабрезными диалогами. Ещё больше досаждала откровенно низкопробная реклама. Словно в девяностые окунулся. Ленту я с трудом досмотрел и лёг спать в не лучшем настроении.

Снилась всякая муть. Дымящаяся корова в судейской мантии грозно читала с листа по-русски:

— Сергей Корнев, вы обвиняетесь в неоказании помощи терпящему бедствие крупному рогатому скоту, в хищении чужого тела в крупном размере, в даче ложных надежд лицу заведомо эльфийской национальности, а так же в дезертирстве с грозового фронта. В соответствии с УК Рассенской Федерации вы приговариваетесь к трём уколам пентотата натрия в ягодичную мышцу без права переписки. Приговор окончательный и обжалованию в небесной канцелярии не подлежит. Приговор привести в исполнение немедленно!!.

Корова хохотала демоническим смехом и таяла, а на её месте возникала Лани, которая с серьёзным выражением лица демонстрировала литровый шприц с показательно тупой иглой. Потом она делала им движение, словно тыкая в меня копьём, и тоже таяла. Из тьмы проступала неопределённая человекообразная фигура и замогильным голосом тянула:

— Верни моё тело, гад. Верни тело.

Я проснулся на рассвете в холодном поту и поплёлся в баню. Налил в ванну горячей воды, шипя, залез в неё по подбородок. Помогло. Мрачные мысли отступили. К приходу Лани я был чист и свеж, как майский ландыш. Она, видимо, тоже была недавно на водных процедурах — волосы отблёскивали влагой. И ещё причёску сменила. До этого она ходила с распущеными волосами, заколотыми по бокам заколками, а теперь сделала два хвоста по бокам. Ещё бы банты в них — и была бы как школьница с красными волосами. Мальвина почти. А я — Буратино дубовый, ага. Мы молча позавтракали в почти пустой столовой и пошли в палату.

— Лани.

— М?

— Ты как?

— Нормально. А ты?

— Тоже нормально. Если Нерон отпустит — отведёшь меня в книгохран?

— Угу. Только в таком виде.

Лани скорчила скептичную гримаску. Я оглядел себя. Ну да. «Зажигать» в больничной одежде по улицам города — не лучшая затея. Чёрт! Где ж я одежду нормальную возьму? Вэйта словно прочла мою тревожную мысль, остановилась и, подняв указательный палец, весело выдала:

— Сейчас я тебя измерю, а потом куплю тебе одежду! Всё просто.

— Но у меня нет денег, чтоб тебе вернуть.

Мне было стыдно. Да и я как-то упустил вопрос товарно-денежных отношений в Мире вообще, и в Федерации в частности. Но раз «переводчик» слово такое выдал, значит деньги тут есть. Соответственно и заработать их как-то можно. А вэйта беспечно тряхнула огненными хвостами:

— Ерунда. При случае вернёшь. Пошли скорее измеряться! — И потащила меня под руку в палату.

Измерительная лента нашлась у Ланиной начальницы. Вэйта то и дело хихикала, замеряя обхват моей талии, длину ног и рук. Не знаю зачем нужно было столько параметров. Видимо её веселила сама процедура. А вот замер роста на секунду превратился в объятие. Лани привстала на цыпочки, качнулась вперёд… Упругая грудь девушки на мгновение прижалась к моей груди через тонкую ткань. Я же не монах, а тут ещё ноздри защекотал аромат её лёгких духов. Не скрою — было приятно. Но я усилием воли задавил все греховные позывы и старательно избегал встречаться с Лани взглядом. Она же увлечённо снимала мерки и только в момент, когда коснулась меня грудью, странно взглянула своими глазищами и снова занялась обмерами. Всему хорошему рано или поздно приходит конец. Размеры были сняты и записаны на листочек. Лани спрятала его в карман, улыбнулась: