Круглосуточный книжный мистера Пенумбры - [31]

Она оживляется, почти ребячится.

— «Наверное, я люблю их за то, что они молчат, и я могу брать их в парк».

Она прищуривается.

— Он глядит на меня, ни слова не говорит. Тогда я сказала: «Ну, вообще-то я люблю книги за то, что это мои лучшие друзья». Тут он улыбнулся — у него чудная улыбка — пошел, забрался на стремянку и полез туда, в высоту, куда при мне ни разу не лазил.

Ну ясно. Я уловил.

— Он дал вам книгу из Дальнеполочников?

— Как вы сказали?

— Ой, из… ну, с тех дальних стеллажей. Зашифрованные книги.

— Это codex vitae, — поправляет Лапен, четко выговаривая слова. — Да, мистер Пенумбра дал мне одну из этих книг и ключ для расшифровки. Но он сказал, что никаких ключей, кроме этого, больше не будет. Следующий мне придется искать самой, и потом следующий.

По ее лицу пробегает легкая тень.

— Он сказал, что в непереплетенные я попаду быстро, но мне пришлось очень трудно.

Постойте-ка.

— Непереплетенные?

— Есть три ступени, — объясняет Лапен и перечисляет, разгибая тонкие пальцы. — Новичок, непереплетенный и переплетенный. Чтобы стать непереплетенным, нужно разгадать Загадку основателя. Это, вы поняли, магазин. Идешь от книге к книги, расшифровываешь каждую, ищешь ключ к следующей. Они расставлены специальным образом. Это как будто запутанная нить.

Я понимаю.

— Это и есть загадка, которую я разгадал.

Она отрывисто кивает, хмурится и отпивает чай. Потом, будто внезапно вспоминая: «А знаете, я когда-то была программистом».

Не может быть.

— Но тогда компьютеры были огромными и серыми, как слоны. О, работа это была нелегкая. Мы были первопроходцами.

Очуметь.

— А где это было?

— В «Пасифик Белл», там, на Саттер-стрит.

Она показывает пальцем в сторону городского центра.

— …еще тогда, когда телефон считался сложнейшей техникой.

Лапен усмехается и театрально хлопает ресницами.

— Я была очень современной девушкой, знаете ли.

О, я верю.

— Но уже столько лет прошло с тех пор, как я занималась такими машинами. Мне и в голову не приходило поступить, как придумали вы. Ох, ведь это…

Она машет рукой в сторону груды книг и бумаг.

— …было такой каторгой. Брести от книге к книге. Некоторые были интересные, но некоторые…

Она вздыхает.

С улицы слышится топот, всполошенный птичий хор, а потом раздается нетерпеливый стук в дверь. У Лапен расширяются зрачки. Стук не прекращается. Дверь трясется.

Лапен тяжело поднимается с кресла, поворачивает ручку, и перед нами Тиндэлл, глаза дикие, волосы растрепанные, одна рука у головы, вторая в воздухе, занесенная для стука.

— Он уехал! — вопит Тиндэлл, врываясь в комнату. — Вызван в библиотеку! Как это так?

Он обходит комнату быстрыми кругами, словно пытаясь таким образом успокоиться. Бросает взгляд на меня, но не останавливается и не сбавляет ходу.

— Он уехал. Пенумбра уехал!

— Морис, Морис, остынь, — призывает его Лапен.

Она усаживает его в свое кресло, и он валится на сиденье, ежась и дрожа.

— Что будем делать? Что мы можем? Как поступить? Без Пенумбры…

Тиндэлл смолкает, затем, склонив голову набок, смотрит на меня.

— А вы можете управлять магазином?

— Э, погодите-ка, — говорю я. — Он же не умер. Он просто… вы же только что сказали, что он поехал в библиотеку?

На лице Тиндэлла написано другое.

— Он не вернется.

Тиндэлл качает головой.

— Не вернется, не вернется.

Знакомый коктейль — но теперь больше ужаса, чем любопытства — просачивается мне в желудок. Неприятное ощущение.

— Я слышал от Имберта, а тот от Монсефа. Корвина в ярости. Пенумбру сожгут. Сожгут! Для меня это конец! И для вас!

Он тычет пальцем в Розмари Лапен. У нее сильно трясутся щеки.

Я не понимаю ни слова.

— Как это мистера Пенумбру сожгут?

— Не его самого, — поясняет Тиндэлл, — а книгу — его книгу! Но это не лучше, даже хуже. Лучше бы плоть, чем слово. Сожгут его книгу, как Сондерса, Моффата, Дона Алехандро, врагов Неразрывного Каптала. Он, ему, Гленко, самое ужасное — у него десяток новичков! И все брошены, потеряны.

Он смотрит на меня мокрыми безнадежными глазами и выпаливает:

— А я почти уже закончил!

Да, я всерьез вляпался в какой-то культ.

— Мистер Тиндэлл, — говорю я бесстрастно. — А где это? Где находится эта библиотека?

Тиндэлл качает головой.

— Я не знаю. Я всего лишь новичок. А теперь и не смогу, не стану… если только…

Он подымает голову. В глазах у него проблеск надежды, и он опять задает тот же вопрос:

— Вы можете управлять магазином?

Я не могу управлять магазином, но могу им воспользоваться. Спасибо Тиндэллу, я знаю, что Пенумбра где-то попал в беду, и знаю, что по моей вине. Как и почему, не имею понятия, но это безусловно из-за меня Пенумбра отправился в дорогу, и я не на шутку о нем беспокоюсь. Этот культ, похоже, придуман специально для того, чтобы облапошивать стариков-книголюбов — сайентология для образованных пенсионеров. Если так, то Пенумбра уже крепко запутался в паутине. Словом, хватит терять время и строить догадки: я обыщу круглосуточный книжный магазин мистера Пенумбры и постараюсь найти нужные мне ответы.

Но сперва туда нужно проникнуть.

Середина следующего дня, я стою на Бродвее, ежась и созерцая витринные стекла, и вдруг рядом со мной откуда ни возьмись появляется Оливер Гроун. Бог мой, такой крупный мужик и так бесшумно ходит.